Повелитель механизмов - Алексей Егоров

С собой у меня была припасена веревка с крюком, я предполагал, что придется полазить по стенам, а тут как раз было за что зацепиться. Размотав тонкую веревку и привязав хитрым узлом крюк, я забросил его на крышу и приступил к подъему. Поднимался я неуклюже, пыхтя и потея, постоянно соскальзывая. Не имея опыта, не стоило и пытаться, но иначе пришлось бы заходить внутрь кабака.

Достигнув карниза, я смог перевести дух. Опора была все же не самой надежной, мой вес был критическим для гнилых балок, но они пока держали. Я подтянул нижний конец веревки и закрепил ее на карнизе, чтобы никто не заметил моего проникновения.

Это предприятие с каждой минутой казалось мне все более идиотским. У меня не было нужного опыта, я мог только идти напролом, стреляя направо и налево, но никак не двигаясь бесшумно и скрываясь в тени. Эта работенка не для меня, проще было отыскать головореза, который согласится похитить из Гончарни эльфа. Почему я так не поступил?! Потому что идиот! Вот теперь вынужден ползать, как громадный жук, по шатким балкам облеванного кабака…

С каждой минутой я ненавидел Харана все больше и больше. Он, привнеся в мою жизнь цель, заставил окунуться в дерьмо с головой и попросить добавки. Ничего, ненависть полезное чувство, которое поможет мне справиться с этим наглецом.

Я кое-как достиг первого окошка, благодаря росту, у меня была возможность заглянуть в него. Стекла, как и внизу, хозяин не установил, похоже стеклодувы не считали своим долгом селиться в Гончарне. Могу их понять. У окошка не было и занавесок, да какой бы идиот принялся лазить по карнизам и подглядывать за пьяницами? Только я!

Сквозь зубы выругавшись, я попробовал рассмотреть затемненную комнату. Никогда там не было, но я хотя бы успокоился, звездного света хватало, чтобы не чувствовать себя слепым. Полчаса я знакомился с бытом постояльцев кабака, абсолютно неинтересного — одна грязь и мерзость, среди которых изредка попадались человеческие чувства. В это время дружинники, вооружившись фонарями, осматривали каждый закоулок, каждую щель, пытаясь найти постороннего. Некоторые мастеровые направились к своим лавкам, убедиться, что никто не покусился на их добро. Я мог только порадоваться, что оказался на продуваемом всеми ветрами карнизе. Тени от кабака было достаточно, никто не подумает искать меня тут. Да и какой бы лазутчик пытался скрыться на ненадежной опоре, которая постоянно грозила проломиться под его ногами. Таким идиотом был только я.

Слухи распространялись быстро, и многие посетители вышли на улицу, громко переговариваясь между собой. Я пристально наблюдал за толпой, вдруг мелькнет низкорослый силуэт с длинными ушами. Обшаривать второй кабак мне очень не хотелось. Ну никак! Мое посещение Гончарни не на шутку перепугало местных жителей. Оно и понятно, от чужаков не ожидали ничего хорошего, тем более, если чужак пытался проникнуть незамеченным на охраняемую территорию.

Страсти еще не скоро улягутся, минимум час придется орлом сидеть на этом карнизе. В конце концов, они уверятся, что я уже давно сбежал, но ждать у меня сил не было. Неудобное положение, ненадежная опора и довольно неприятный ветер, полный морской соли и влаги — преотвратительное положение. Ах да, я еще забыл о жаждущей крови толпе. К счастью, эта ватага не догадалась поискать мои следы, которые я прекрасно видел со своего насеста. Очевидно, я был первым дураком, который прошелся вдоль деревянного настила за последние двадцать лет — слой мха был заметно примят, на досках виднелись следы. Вскоре их затоптали, и я успокоился.

Некоторые смельчаки обследовали крыши и чердаки, каждая комната кабака была подвергнута тщательному осмотру. Если бы дружинникам помогали ищейки из полиции или глазастые маги, тогда мне не осталось бы ничего, кроме как поднять руки и сдаться.

Шум стоял, как на базаре, но вскоре он начал стихать. Одно хорошо, каждый житель "Трех улиц" проснулся и принял участие в поисках, но ни одного эльфа я не заметил. В такой пестрой толпе это неудивительно, даже моей внимательности не хватило бы.

Народ, успокоившись, начал расходиться по домам, самые неугомонные собрались на ближайшем пятачке и принялись что-то громко обсуждать. Одни жители подключались к митингу, другие, недолго послушав оратора, убирались прочь. Единственное доказательство, которым располагали лидеры облавы, была моя граната. Серая игрушка без каких-либо опознавательных знаков, я постарался, чтобы мое личное оружие не оставляло лишних следов.

Оратор, стоящий на импровизированной трибуне в виде бочки, стращал собравшихся, что это только начало. За безобидной на вид игрушкой скоро дело дойдет до погромов. Трудяги, обожравшиеся галлюциногенов, давно точат ножи на единственный светоч цивилизации Гончарни. Ага, а откуда у этих работяг дымовая шашка? Сбегали, купили в ближайшем магазине? Но находились сторонники этой безумной версии, я криво усмехнулся, похоже, мне посчастливилось стать причиной беспорядков в и без того сумасшедшем районе.

С такой удачливостью мне точно надо было становиться лазутчиком-диверсантом.

От толпы отделилась одна серая фигура, на которую я сначала не обратил внимания — так увлекся, слушая лидеров восстания. Это был эльф, та самая цель, ради которой я приперся в это ужасное место, на этот самый треклятый карниз! Чуть было не упустил!

Передвигаясь быстрыми, но осторожными шажками, я проследил за объектом. Он направлялся не в кабак, а в сторону лавок и мастерских. Время было уже предутреннее, скоро мастеровые должны будут открыть лавки, эльф решил, что уже поздно ложиться. Моя задача упрощалась — проследить, проникнуть в строение, допросить. Не думаю, что этот завернутый в лохмотья неудачник способен был построить в своей мастерской что-то опаснее простого арбалета. Мне не составит труда обойти его систему безопасности. Я превосходил его настолько же, насколько меня превосходил Харан.

Вспомнив о заказчике, я занервничал и осмотрелся, но его нигде не было. Я поежился и, собравшись с силами, начал действовать. Торопясь, я незаметно спустился с карниза и, двигаясь на границе света, направился в сторону мастерской эльфа, сняв с головы капюшон. Люди были заняты своими делами и не глазели по сторонам. Все, что они могли увидеть, это согбенную фигуру в потертом грязном плаще. Сумрак скрывал мои черты лучше всякой маскировки.

На бегущего человека незамедлительно обратили бы внимание, но я двигался спокойно и уверенно, словно всю жизнь прожил на этих улицах. Встречающиеся по пути люди даже не смотрели на меня, их глаза были затуманены спиртным духом и галлюциногенами. Я смотрел под ноги, чтобы не выдать своего взгляда.