Искусство наступать на швабру - Елизавета Абаринова-Кожухова

Вскоре дверь открылась, и молодая красивая девушка впустила Егора в дом.

— Вероника, племянница генерала, — представилась она. — Так какое у тебя дело к Александру Васильевичу?

— Личное, — ответил Егор.

— A, ну понятно, — двусмысленно улыбнулась Вероника. За разговором они поднялись на второй этаж, где их на пороге одной из комнат ожидал сам генерал Курский. — Дядя, это Егор. Он к тебе по личному делу.

— Ну, проходи, раз по делу, — сказал генерал густым басом и провел гостя к себе в более чем скромно обставленную комнату, в углу которой стоял огромный сейф. — Присаживайся. — Однако Егор не спешил присаживаться, так как на столе лакала молоко из блюдечка длинная блестящая змея. — Да ты не бойся, Егор, она не кусается. Машка, ко мне! — скомандовал генерал, и змея тут же обвилась вокруг его руки. — Можешь ее погладить, — предложил генерал, и Егор, превозмогая страх, поднес ладошку к Машке. Та ласково прижалась головкой к теплой ладони. — Моя Машка хороших людей за версту чует, — довольно пробасил генерал. — Да, ну так что же у тебя за дело? Вероника, ты, кажется, собиралась полить огурцы?

— Да, конечно. — Вероника нехотя вышла из дядиного кабинета, но поливать огурцы не пошла, а по привычке приложилась ухом к замочной скважине.

Егор вкратце рассказал историю с Егором Кузьмичом. Генерал, Машка и Вероника за дверью внимательно ее выслушали.

— Ну и дела, — только и сказал генерал, когда Егор закончил рассказ. — Уходят старики, уходят. Хороший был мужик Кузьмич, только зря во все эти мадридские тайны влез. За что и поплатился. Правда, Машка?

— Он просил передать вам вот это. — Егор вытащил из кармана конверт с картой. — Для этого, как его, Бандитова. То есть Разбойникова.

— Вот оно, вот оно! — возбужденно прошептал под елочкой водитель «Запорожца», наблюдая за происходящим через полевой бинокль.

— Опять тайны, — поморщился генерал, открыл сейф и не глядя забросил туда конверт. — Ладно, передам, раз уж Кузьмич просил. Постой, куда ты? Пообедаешь с нами.

Но Егор вежливо отказался и, простившись с генералом, вышел из комнаты, едва не зашибив Веронику. Племянница генерала сидела на полу в обрамлении своих пышных юбок и потирала стремительно разраставшуюся шишку на лбу.

— Боже мой, как она набухает. Я случайно проходила мимо…

— Извините, пожалуйста, — пришел в себя Егор. — Вы не ушиблись?

— Ах, еще как ушиблась! — с дрожью в голосе ответила Вероника. Схватив Егора за руку, она прижала его ладошку к шишке. — Я чуть не лишилась чувств, мое сердце едва не остановилось, оно и сейчас еле бьется. — C этими словами Вероника томно переместила руку Егора за вырез платья. И уже более страстно зашептала: — Вы чувствуете, вы чувствуете? Ах, какая я слабая девушка!..

Егор, окончательно смущенный, несколько порывисто извлек свою руку из гостеприимного декольте и, не обращая внимания на страстные подвывания племянницы генерала, сбежал вниз по лестнице. Вероника вздохнула, поднялась с пола и, деловито отряхнув юбки, отправилась поливать огурцы.

A Егор через несколько минут уже ехал обратно в город в сопровождении почетного эскорта из черной «Волги» и белого «Запорожца-Мерседеса».

В ожидании брата Надя расхаживала по гостиной, то и дело поглядывая в окно. Серапионыч, развалясь за столом, привычно попивал чаек.

— Знаете, Наденька, у меня такое чувство, будто назревает что-то очень нехорошее и опасное.

— Отчего вы так думаете? — Надежда еще раз глянула в окно и присела за стол, где остывал ее чай.

— Слишком много всего сразу. Гибель Василия Николаича. Бегство Разбойникова. Появление и странная смерть этого Егора Кузьмича. И кто он такой, откуда взялся?

— Знаете, кажется, я его узнала, — не очень уверенно ответила Надя. Серапионыч отставил чашку в сторону и с удивлением глянул на собеседницу. — Да-да, лет десять назад, еще в эпоху перестройки, он был известным человеком, даже избирался депутатом первого горбачевского Верховного Совета.

— Может быть, он еще и состоял в Межрегиональной группе? — ехидно прищурился доктор. — Ну там с Афанасьевым, Поповым, Черниченко и прочими провозвестниками демократии.

— Да нет, не состоял. — совершенно серьезно ответила Надя. — Егор Кузьмич был арестован еще до образования Межрегионалки.

— Арестован?!

— Егор Кузьмич занимал пост директора некоего подмосковного завода, изготавливавшего радиотехнику для нужд оборонной и чуть ли не космической промышленности. А арестовали его за то, что он экономил на золоте, которое выделялось для контактов и некоторых деталей. Ну и сэкономленное, естественно, присваивал себе.

— Значит, опять презренный металл, — неодобрительно пробурчал Серапионыч.

— Однако похищенное золото так и не было найдено, — продолжала Надя. — Егор Кузьмич, естественно, все отрицал и сел в тюрьму лет на десять. Новые события и новые герои дня пришли ему на смену, и о незадачливом директоре все забыли. Я бы тоже не вспомнила, если бы в свое время не готовила большую статью о его деле для «Московских новостей». — Журналистка вздохнула. — Но материал так и не пошел.

— А что так?

— Ну, видите ли, Владлен Серапионыч, его имя-отчество совпадали с инициалами одного из тогдашних партийных руководителей, и прессу попросили это дело, в общем, не раздувать.

— Печально, — философски вздохнул Серапионыч. — И вот такой вот трагический конец в нашем далеком Кислоярске.

— Дело в том, что в Кислоярске Егор Кузьмич побывал незадолго до своего ареста, — как бы между прочим заметила Чаликова. — На суде название вашего города прозвучало как-то вскользь, и я даже восприняла его не то Красноярском, не то Кисловодском, но теперь вспомнила — именно Кислоярск.

— И что же он тут делал?

— Ничего. И это как раз самое подозрительное. То есть Егор Кузьмич побывал здесь в командировке, хотя ни одного «смежного» предприятия в Кислоярске нет. Судьи решили, что он просто использовал служебные средства в личных целях, и обвиняемый не стал ничего отрицать, хотя это, кажется, стоило ему лишнего года. — Надя отпила немного чая. — Но теперь понятно, что все было не столь однозначно…

Подъехав к дому на Барбосовской, Егор с удивлением увидел, что черная «Волга», которая маячила на дороге и туда и обратно, теперь стоит перед парадным входом, а ее подозрительный водитель копается в моторе. Увидев Егора, он кинулся к нему навстречу, будто к старому знакомому:

— Егорушка, как я рад тебя видеть! Живым и здоровым! Это просто замечательно!