Обманутая - Барбара Делински

Дебра, страшно скучавшая по Джеффу, продолжала надеяться на то, что он вернется. Она упорно отстаивала его невиновность перед своими школьными друзьями и сразу же бросалась на его защиту дома, когда ей казалось, что Лаура или Скотт намекают на что-то недостойное. Лаура и раньше тщательно следила за собой, чтобы не сказать ничего оскорбительного в его адрес, теперь она стала относиться к своим словам еще внимательнее. В конце концов, убеждала она себя, Джефф был отцом Дебры. И совершенно естественно, что он занимал в ее душе особое место.

В душе Скотта он тоже занимал особое место, хотя оно и было окрашено в менее радужные тона. Скотт испытывал гнев. Ему было больно за Лауру, что глубоко ее трогало, и обидно за себя. Лаура понимала это даже без психоанализа Мадди. Будучи мужчиной, Скотт отождествлял себя с Джеффом. В противоположность Дебре, он воспринимал поступок Джеффа более лично, как вероятное отражение собственного поведения, и в силу этого ощущал себя оскорбленным. Лаура понимала, что если Скотт узнает о неверности Джеффа, то рассердится еще сильнее.

Поэтому она молчала. Она понимала, что «Сан» скоро пронюхает о новом повороте в деле и всем все станет известно. Все было настолько унизительным, что она даже думать об этом не могла. К тому же если она будет целыми днями тревожиться о «Сан», то потеряет работоспособность и лишится и того малого, что еще имеет. Она не могла себе позволить этого. Она должна была держаться. И заботиться о людях, зависящих от нее.

Поэтому на следующее утро она рано уехала из дома. Заехав к Лидии, она направилась в «Вишни». Она уже работала на кухне вместе со своим персоналом, нарезая продукты и прислушиваясь к болтовне окружающих, почти позабыв о бедах, обрушившихся на нее, когда в помещение вошла Ди Энн.

— Можно тебя на минутку? — тихо промолвила она.

Лаура сдержанно кивнула головой. Она отложила нож, обтерла руки, повесила на крючок передник, в котором работала, и последовала за Ди Энн в зал ресторана.

Как только они отошли на достаточное расстояние, чтобы их не слышали, Ди Энн остановилась. От ее былой уверенности ничего не осталось.

— Ты мне не веришь? — глядя на Лауру, дрожащим голосом спросила она.

— Я больше уже не знаю, чему верить, — сухо откликнулась Лаура.

Ее переполняла ярость. Оказалось, что она ошибалась в столь многом.

— У меня не было любовной связи с Джеффом.

— Тогда почему свидетельница опознала тебя?

— Не знаю. — Ди Энн ждала, что Лаура что-нибудь скажет, но та молчала. — Ты уверена, что не хочешь, чтобы я ушла?

— Уверена.

— Может, мне лучше уйти, если ты не хочешь меня видеть?

«Естественно, я не хочу тебя видеть, — хотелось закричать Лауре. — Каждый раз, глядя на тебя, я думаю о том, что сделал Джефф. Я ощущаю себя некрасивой и непривлекательной. Я чувствую себя брошенной». Но она не позволила себе сказать этого. Она не собиралась делать приятное Ди Энн. Поэтому она прижала к губам кончики пальцев и глубоко вздохнула, успокаивая себя.

— Начиная с первых чисел декабря одна неприятность валится за другой. Если я начну переживать по каждому поводу, я превращусь в развалину. Скажу тебе честно, я хочу, чтобы ты осталась потому, что у меня нет ни времени, ни сил искать и обучать кого-то другого. Ты очень хорошо справляешься со своими обязанностями.

Однако Ди Энн продолжала настаивать:

— Другая тут же уволила бы меня. Я пойму тебя, если ты сделаешь это.

— А ты чего хочешь? — в полном отчаянии промолвила Лаура.

— Остаться. Продолжать работать в ресторане. Я хочу помочь тебе выбраться из этой передряги.

— Тогда оставайся. Я уже сказала, что ты можешь остаться. — Мадди назвала бы ее мазохисткой, но что Мадди понимала в бизнесе? — И будем надеяться, что газеты не пронюхают ни о чем, потому что, если в них начнет фигурировать твое имя, мне придется уволить тебя. Дела и так идут неважно, а ты — первая, кого встречают посетители, когда приходят сюда. Это уже будет самоубийством.

Этот разговор с Ди Энн состоялся в среду. Когда на следующий день в «Сан» не появилось никакой публикации, Лаура начала полагать, что Тейлор Джонс сдержал свое слово, данное им Дафне, а когда и в пятницу газеты вышли без упоминания имени Джеффа, Лаура позволила себе немного расслабиться. Она не знала, где Джефф, что он делает, когда вернется и что будет тогда, но она держалась. И каждый день, который ей удавалось продержаться, был победой.

А затем в субботу утром вышел номер, в котором на первой странице была опубликована статья о «таинственной женщине», с которой в течение нескольких месяцев до исчезновения видели Джеффри Фрая.

— Зачем они так поступают с нами? — вскричала Дебра, увидев газету. — Зачем они сочиняют такие истории?

Лаура была еще в большем отчаянии, чем Дебра. Только она начала надеяться, что положение дел выравнивается и жизнь снова сможет пойти в гору, как ей нанесли новый удар.

— Они их не сочиняют, — сокрушенно промолвила она. — У полиции есть свидетельница, которая утверждает, что неоднократно видела твоего отца с женщиной.

— В его доме в Холиоке, — почувствовал себя обязанным добавить Скотт, который прочел статью задолго до появления Дебры.

— Я знаю, Скотт, — откликнулась Лаура. Она не нуждалась в том, чтобы ей об этом напоминали. Ее преследовали мысли о продуманности механизма измены Джеффа.

— Это ложь, да? — переспросила Дебра.

Лаура и хотела бы согласиться с ней, но как она могла это сделать?

— Мы ничего не узнаем, пока не спросим твоего отца.

— Или пока не найдем эту женщину, — добавил Скотт, изо всех сил стукнув кулаком по стойке. — Черт побери, что с ним стряслось? Считалось, что он любит свою семью и что ему приятно быть с нами. Предполагалось, что ему нравится заботиться о нас. Почему же он не испытывал всего этого? Чем мы так отвратительны? Мы недостаточно хороши для него? Этот дом не нравился ему? Ты его не устраивала? Чего ему еще было надо?

Лаура поднесла трясущуюся руку ко лбу:

— Возможно, он сам не знает этого. Возможно, это кризис возраста. Я не знаю, Скотти. Я просто не знаю.

— Я знаю, — уставившись прямо на Лауру, промолвила Дебра. — Он хотел, чтобы рядом с ним был человек, с которым можно разговаривать, вместе чем-нибудь заниматься. А поскольку тебя не было рядом, он начал искать кого-нибудь другого.

— Заткнись, Дебра, — угрожающе произнес Скотт, но Лаура крепко сжала ему руку, чтобы он замолчал. Она не хотела, чтобы они ссорились друг с другом, особенно теперь, когда, казалось, весь мир был настроен против них.

— Возможно, ты права, — ответила она Дебре. — Но даже если и так, он никогда не говорил мне, что ему чего-то не хватает. Он никогда не жаловался. Не сетовал, не говорил о собственных переживаниях даже намеком. Как я могла узнать об этом?