Вторжение - Наталья Бульба

– Ты сделал практически невозможное.

Я усмехнулся в душе: Аарон верил в то, что говорил. Но от этого легче мне не становилось. И пусть условие ялтара фактически гарантировало возвращение Леры, то, что эта сделка состоялась, будет преследовать меня всю жизнь.

– Я сделал то, чего хотел он.

Несмотря на тяжесть нашего с нынешним ялтаром Дарианы разговора, я не мог не признать, что общение с ним доставило мне удовольствие.

Он играл. Но не скрывал этого. Как не утаил и цели, которой добивался. А она была достойна столь многослойной комбинации. И я, ни мгновения не сомневаясь, поверил в то, что другого выхода у него просто не было.

– Но ты мог об этом не догадаться. Или догадаться значительно позже.

Демон продолжал говорить совершенно спокойно, даже видя, как в моих глазах разгорается бешенство.

Да, Вилдор сделал все, чтобы нужная информация попала именно в мои руки. Хотя даже не имея ее, повелителю удалось очень близко подобраться к разгадке.

Насколько проще мне было находиться сейчас там, где льется кровь. Где можно обнажить меч и забыть обо всем.

– Олейор. – Голос Аарона прозвучал несколько натянуто, и я вскинул на него удивленный взгляд, а потом…

В кресле в дальнем углу комнаты сидел отец и с горечью смотрел на меня.

О стихии! Это в каком состоянии нужно находиться, чтобы не заметить еще одного присутствующего.

Но не это было сейчас самым главным. Как бы больно мне не было сознавать, что я опять оказался пешкой, окончательное решение все равно принимал я. И отец должен был презирать меня за это.

Разве ради этого он заставил меня увидеть в Лере не только мага Равновесия, но и женщину, которую я назвал своей?!

– Отец. – Я резко поднялся с кресла, ощущая, как меня бьет мелкой дрожью. Если я и должен был хоть что-то произнести в свое оправдание, то не смог. Слова застряли в горле, отозвавшись лишь выступившими на глазах слезами.

Если бы я мог опуститься на колени и просить его простить меня!

Но разве я был достоин его прощения?! Он сделал так много, чтобы я был счастлив, но я не только не сумел ничего предотвратить, нарушив данную ей клятву быть всегда рядом, но и обменял ее боль на возможность выжить в этой бойне.

Именно поэтому я не сделал ни движения, когда он поднялся с кресла и подошел ко мне, вглядываясь в мое лицо, в глубину моих глаз, в которых не было ничего, кроме терзавшей меня горечи. Поэтому и не понял сразу, что означают его слова, когда он опустил голову и тихо прошептал:

– Сможешь ли ты простить меня…

И это было настолько невозможно, что я в изумлении отступил на шаг и внимательно вгляделся в лица Арх’Онта и Гадриэля.

Судя по тому, что я видел, я не ослышался.

– Отец, о чем ты говоришь? – Не думал я, что после общения с Вилдором, которое было больше похоже на поединок со стаей варлахов, мне опять предстоит разгадывать ребусы.

– Ты не должен был принимать это решение один. – Его голос был настолько тих, что даже мне, эльфу, пришлось вслушиваться.

– Ты знал. – Да, он не мог не увидеть иного смысла за действиями Вилдора, потому что когда-то и сам поступил похоже. Но кое в чем он был неправ. – Если ты так считаешь, то явно поторопился передать мне власть.

Не знаю, вид ли отца, который вопреки моему мнению чувствовал себя виноватым, мои ли собственные слова, или выражение лица демона, но что-то из этого вернуло мне самообладание, на которое я уже не рассчитывал.

Решение было принято. И это решение спасало не сотни – тысячи жизней и давало возможность Лилее жить дальше. И самое главное, не опасаясь новых вторжений.

Надеюсь, Закираль не скоро забудет тех, кто стал ему здесь друзьями.

– Когда его воины достигнут второго рубежа, он поможет открыть портал в его резиденцию и даст себя захватить. Условие – гарантия жизни тем, кого он назовет. И конечно, все то, что мы и предполагали.

– Он отдаст власть сыну? – Голос Аарона даже дрогнул, когда он задавал свой вопрос.

Ну не поверю я, что он рассчитывал на столь простое решение.

– Нет. – Удивление на их лицах вряд ли могло помочь мне смириться с тем, что я собирался произнести дальше. – Только его смерть откроет путь Закиралю.

– Не желал бы я ему такой судьбы. – Довольно сухо заметил демон, думая уже о чем-то своем.

Только рано он расслабился.

– Вилдор тоже этого не хочет. Убить его должна Лера. Лишь ей он готов отдать свою жизнь.

Вот я и произнес те слова, которых так боялся. И как бы я не хотел еще что-либо добавить… Чтобы они сумели понять, как мое неверие сменилось изумлением, а потом и яростью. Как присутствующему при нашем разговоре воину Вилдора пришлось отдирать меня от своего господина, который даже не пытался защититься, когда я вцепился голыми руками в его горло, желая лишь одного – уничтожить его, забыв про все обещания и клятвы.

Он мог желать мою женщину. Это было больно, но понятно. Он мог оставить ее при себе, сделав залогом своего существования. Это продлило бы мои муки, но избавило бы ее от такого испытания.

Он мог много, но потребовал смерти.

И все, что происходило с Лерой на Дариане, было связано лишь с одним: в тот день, когда мы вступим в его резиденцию, именно она должна будет обнажить меч и даровать ему небытие.

Если это было местью, то кому, зачем?!

Я задавал сам себе эти вопросы, но не находил ответа. Пока не услышал его от него.

– Он объяснился? – Во взгляде Гадриэля было что-то схожее с безумием.

Наверное, я и сам выглядел похоже, когда услышал предложение Вилдора.

– Да. – Я принял поданный отцом бокал и залпом проглотил содержимое, даже не ощутив вкуса. – Предок Леры не позволил душе его Единственной уйти в Хаос, привязав ее к своему роду. Но взял с Вилдора клятву, что он найдет для Дарианы новый путь и покинет этот мир. Он пообещал привести к нему носителя Равновесия, который поможет ему в этом, и поставил условие, что Вилдор отдаст власть, позволив убить себя этому самому магу. То, что Лера будет воплощение его возлюбленной, ялтар не мог даже предположить. И если бы он и хотел… изменить ничего не может.

– И ты ему веришь? – И вновь мне трудно разобраться в том, какое чувство пылает в глазах моего друга.

Но в одном я уверен: что бы я ни ответил, он примет это к сведению, но выводы будет делать сам. Даже если они будут расходиться с моими.

– Да. – Мой ответ прозвучал твердо и быстро. Но наткнувшись на заинтересованные взгляды Аарона и отца, я вновь повторил: – Да. Впрочем, – воспоминание резануло по сердцу огненной волной, – ему было все равно, верю я ему или нет.

Вилдор не обратил внимания на мою усмешку, которую я даже не попытался скрыть, продолжая задумчиво смотреть на расстилающуюся за окном гладь озера. В его глазах не было ярости, не было сожаления, не было боли – лишь граничащее с равнодушием спокойствие. Словно в этом мире осталась лишь его тень. Но и она чувствовала себя в нем лишней.