Стратегия: «Замок Россия». Том 1 - Вадим Денисов

— И всё равно, мне, Александрович, кажется, что у европейцев уровень социальной сознательности повыше будет, чем у прочих. Это должно победить индивидуализм.

— Да бога ради. Сам и проверишь, кто прав.

— Хо! Но украинцы-то смогли собрание провести! При всех разногласиях.

— А я не верю, что это украинцы, — отрубил Сотников. — Ещё недавно верил, а теперь нет, разводка это.

Он взял со стола исписанный лист бумаги, перевернул его и вместе с ручкой подвинул ко мне.

— Давай предположим, что Смотрящие на аналогичные поляны рассадили двадцать "селективок". Нет, учитывая их любовь к дюжинам, мы предположим 24 штуки. Хотя может и меньше, 18, например.

— А больше? Что-то маловата камера, все зэки не влезут, — мне тогда показалось, что я очень удачно съехидничал.

— А больше уже пробовали. Во-первых, на Земле-1, не взлетело. Во-вторых. Что значит запись в "паспорте": Платформа: 5? Не пятая ли это попытка? Ладно, пиши… Пробуем проникнуть в бошки Смотрящих и отбираем национальные культуры с наиболее большой притягательностью для других культур, с серьёзными, с точки зрения наших кураторов, историческими итогами и опытом ассимиляции, той или иной степени успешности.

Ну, начали мы писать. Плохо дело, не проходится уровень.

— Ну, молодец… Смело. Значит, японцев вы, товарищ Смотрящий Ю, вычёркиваете, филиппинцев режете, мексиканцев и швейцарцев в упор не замечаете, скандинавов вовсе нет, а украинцы в лунке? Уволены. На Бетельгейзе, сортиры чистить!

— Хех, а где тогда украинцы?

— Как где, в монокластере, как белорусы и все остальные. Сидят где-то люди, ждут подмоги и объяснений всёго этого безобразия. А мы сделать ничего не можем, кроме как искать их, не покладая ног.

Интересный "Разговор с Президентом", да?

Не знаете? Так у нас же не так давно выборы прошли! Это было нечто.

Сначала на сцену вышел оргкомитет, он же избирком. Жали-мяли про "нужность", "своевременность лигитимизации" и прочее, я там чуть не уснул. По мне, если честно, вся эта политика, как генераторный пентод ГУ-80, - "плюсквамперфектум", если вспомнить мою училку немецкого. Как бы без "политики" обойтись в новом мире…

Ну, потом вышел Сам, и вот что он изрек. Коротко и со вкусом, понять, издевается он или нет, было невозможно, — всё сделал, чтобы добавить ложку дёгтя в бочку демократии. Жгун!

— Граждане анклава "Россия"! Скажу предельно честно, я пошёл на выборы не по своим суждениям и убеждениям, но волей пославшей мя группы товарищей, — тут все заржали.

— Если для ассимиляции других кластеров полезно, чтобы у нас был демократически избранный Президент, давайте сделаем это по-быстрому. Но у меня есть три условия. Первое: президентом меня не называть, пусть на бумаге высохнет слово "Командор". Второе: если когда-нибудь такое же собрание решит учредить партии и внутренние национальные образования, я тут же уйду в лес. И последнее: не удивляйтесь, если в один прекрасный день, когда нас станет много и масштаб перемен возрастет, я попрошу вас сделать меня простым монархом. После чего выбирайте при мне демократический Парламент и крутите руль в поле зрения царёва ока. Согласны?

Подпалил всех. Избиратели заорали, засвистели, в общем, бурно реагировал электорат. Забегали организаторы, принесли бумажки, мы давай крестики ставить, да в трубочки сворачивать. Другие помчались по точкам, забирать урны оттуда. Посты поменяли, смены… Все сидели в зале, ждали "чтоб по-честному", потом посчитали. 242 жителя, 206 голосовали. 202 — за, четыре человека — против. Уксусников мне сказал, что ожидал шесть.

Вот и все выборы. Шапито.

Ко мне любят захаживать: часто сталкеры, реже научники, изредка технари. Шериф забредает на огонёк башни. Так что я в теме и в русле. Два раза в неделю в донжоне собирается целая компания, уже устоявшийся круг, сидят допоздна, пьют чай, рассказывают новости, итоги работы. От меня скрывать что-то нет смысла, всё равно узнаю. Самое интересное, конечно, это рассказы наших разведчиков. Про белорусов я пытал Мишку Гоблина. Это Кастета пытать не надо — тот ещё говорун, а Сомов… Иногда у Гоблина что-то срывает и он, как только начинает говорить о боевых делах, в языке постепенно возвращается к братковскому, привычка осталась, печать порока. Так вот, устроился он, посмотрел по сторонам:

— А чё, уютно тут засел.

— Кофейку буш?

— Спасибо, и так бодрый. Чаю можно, покрепче.

— Так я про белорусов хотел. В столовке не договорили.

— А… Ну и вот. Сотников уехал, мы эту смешную баррикаду с боков обошли — пять сек делов, а караульщики уже пятки кажут, наказ выполняют. Гришка дождался, пока Главный на Шнюше укатит, и говорит, мол, давай-ка, качнём их на вшивость, а то ломанут дров напоследок. И попёрли мы за этими крысами. Догнали. Гриша им внушает, мол, Главный сказал, да, боюсь, не прониклись вы. Типа, отъезжайте быстро, чужого не берите, не обижайте никого в сердцах, иначе догоним и будем вам хорду гнуть.

— И что дальше?

— Там дорога влево, как к нашим "лесникам". Лес взрослый, густой. Мы и встали, ждём. Через сорок минут крысы на нас вышли — с багажом уже, стволами своими. Сотников сказал отпустить… ништяк, пусть валят. И пошли мы в поселение. Гонта мне нерв накручивает, типа, ты там людей не пугай, смотри весело, ствол за спину… и прочую муку сыпет, чтоб я побелее был. Ладно. Пришли, тему на просвет посмотрели — всё понятно стало.

— Что понятно?

— Да все. Их скинуло двумя дюжинами, десять мужиков, десять баб и четверо малых. Рядом "локалка" продуктовая, почти копия того "чепка" в Церкви. А хмырь этот, что прорисовался у веток, какой-то начальник ЖКХ. Они с корешами на охоте были, впятером. Ксива от Смотрящих у хмыря, чё по ней поймёшь? Короче, два дня им зябко было магаз ломануть, всё власти ждали. Потом прорубать начало, что тут не там. Охотники под стрессом, именно они без семей упали, остальные или семейные, или одинокие. Может, тут и сыграло в пику. Короче, пошла движуха, базар, волнение — люди-то реально голодные! Ну, эти олени сдуру доступ народу и закрыли. Хмырю бы сразу сходняк завести, обрешать с народом понятия, да решили они по-другому, сразу тямы не хватило. Там пятеро мужиков было ещё, трое способных, остальные так. Ну, зацепились они, охотники их уронили, побуцкали конкретно, да закрыли. Одного конкретно запечатали, хоть и случайно, но наглухо. Бабы увидели, взвыли, да тоже влезли, и им досталось. В общем, всё не ладно пошло. Посадили народ на пайки, страху нагнали лютым зверем лесным. Все там и сидели, доли ждали. А чё не сидеть, с такой дачкой? Недовольных быстро заткнули урезкой. Сами на разведку сунулись — нет никого поблизости, лишь лес, да дорога неезженая.

— Ни фига себе, — я представил себя в таком вот кластере, да в самой глухомани, без инфы, без Замка…

— Ну, а потом нашли наш столб с табличкой. Мозги растуманились, дошло, что будет, узнай Замок про такие конкретные клинья и беспредел реальный. Хмырь грит, мужики, делаем политику. Ну, вот и сделали, думали, ветры мимо просвистят. Не просвистели. Один из разведки не вернулся, ну, ты слышал эту историю.

— А те бандиты? — поинтересовался я.

— Не заезжали туда.

— Да… И что потом?

— Потом Ленка Лагутина приехала с медичкой, шериф наш, давай они всё разглаживать, народ успокаивать, рассказывать. Те им поведали, как в лагере жилось-былось. Людям же про нас знаешь, что тёрли? Что русские закрылись и никого не берут. Лишь бандитские отряды выпускают, пограбить, типа. А люди уже поникли от всего, типа, будь что будет. Куда женщины с детьми одни пойдут?

— Опа! Мудрецы, мля, хреновы. А вы? Ну, насчёт убитого-то.

— Да ничего. Сотников слово дал. Мы приняли. Значит, задумка такая.

— Так вы ж тогда ещё не знали?

— А нам и не надо знать, за нас уже всё узнали. Не захотел Сотников кровью начинать с белорусами. Ни с чьей. Оно и дико, оно и правильно. Как посмотреть. Да куда они денутся от правиловки: или лес накажет, или к нам вернутся обосраные. Хотя… Как на духу? — наклонился ко мне Гоблин.

Я кивнул.

— Кароч, сбегали мы с прапором, забились, что Сотникову вотрём что-нить. Гриша предложил вариант "вооружённо сопротивлялись", типа.

— Догнали?

— Что ты! Разве догонишь, — плотоядно улыбнулся довольный Гоблин, откидываясь на спинку стула. — Они сразу в лес свалили.

Вот и думай тут, что хочешь.

Однако, ништяки за расширение этноформата белорусами нам не "упали", значит, кто-то из отпущенных точно жив, корзинка не полная.

Что дальше было, я и так знал, из докладов. Лагутина довела инфу, всё подробно разжевала, описала перспективы, предупредила, что никаких национальных автономий у нас нет — семья народов. Предложила либо вливаться, либо жить тут, как жили, немного поможем стволами, и всё. Условия для всех сразу, гордым одиночкам помогать не будем. Потом предложила провести собрание и выбрать старосту-представителя — кому доверяют. Ну, и решать. Сотников наказал строго-настрого: в собрание не вмешиваться и вообще в стороне стоять. Короче, всю ночь они там обсуждали, наутро решили присоединиться. Как уже бывало, народ не очень-то хотел продолжать жить на месте былых страхов и обид, всего одна большая семья решила остаться. Сейчас на месте идёт вывоз "локалки" и стоит пост, а будут делать нормальный блок-пост, слишком уж далекий объект, неизвестные места. Названия пока не дали, просто "Дальний пост".