Обет молчания - Виктория Холт

Приводились высказывания местных жителей.

«Я услышал грохот. Он был оглушительным, а потом я увидел огонь. Дом вспыхнул как коробок спичек».

Вынесли вердикт о несчастном случае. Пострадавших не было.

Отец попросил меня прийти к нему в кабинет, и, когда я появилась, запер дверь и сказал:

— Я хочу поговорить с тобой, Люсинда. Ты абсолютно уверена, что сюда никто не входил?

Ключ все время находился у тебя?

— Да. — Я высвободила цепочку и показала ключ. — Он был у меня и днем и ночью.

— Приходил ли в эту неделю в дом кто-то посторонний?

— Я уверена, что нет.

— Должен сказать тебе, что в районе Соммы идут ожесточенные бои. Мы должны обеспечивать наши войска оружием и боеприпасами. Как ты знаешь, наши заводы работают на пределе. Единственная трудность состоит в доставке оружия в Европу. Наши враги решили не допустить, чтобы оно достигло места назначения. Для них это жизненно важно. Пока мы не перевезем оружие через Ла-Манш, оно хранится на военных складах. Их местонахождение известно только нескольким людям. Произошла утечка информации. Похоже, что сведения добыты у меня. Но это просто ловушка.

Меня осенило. Я сказала:

— Эта ферма в Фолкстоуне?

— Да. Но там ничего не было. В моем бюро находился некий документ. Он содержал списки боеприпасов, якобы хранящихся на этой заброшенной ферме. Она расположена неподалеку от берега, и согласно этому документу они подлежали почти немедленной отправке. Люсинда, взорвать ферму могли только по одной причине. Враги поверили, что мы храним на ней боеприпасы. Документ об этом находился в моем письменном столе. Он был помещен туда для проверки.

— Значит, это кто-то из домашних! — воскликнула я. — Не могу поверить. Что нам делать?

— Не знаю, потому что мы не можем поместить в эту комнату постоянного наблюдателя. Отныне я не стану держать здесь важные бумаги. Но, что действительно необходимо, так это найти шпиона.

Теперь мы знаем, что он находится в доме.

— Что мы должны делать?

— То же, что и раньше. Всегда быть начеку.

Если произойдет нечто необычное, каким бы пустяком оно ни казалось, мы должны обсудить это.

— Да, отец. Я понимаю, — сказала я.

Мне стало очень тревожно. Жутко сознавать, что кто-то рядом работает на наших врагов. И это уже доказано.

Я почувствовала, что мне необходимо побыть одной и подумать. Я не могла поверить в причастность к этому супругов Черри. Тем не менее, ключ был у миссис Черри. Если в дом приходили какие-то рабочие, именно она имела с ними дело. Элис, Мэг, Кэрри… невозможно! Менсоны? Эдди? Эдди больше всех подходил на роль шпиона. Он работал у нас сравнительно недавно. Он был молод. Возможно, он мог бы поддаться соблазну. Тот, кто хотел получить подобную информацию, хорошо заплатил бы за нее.

Я вышла пройтись и, прогуливаясь без особой цели, внезапно увидела на доме табличку с надписью «Проезд Беконсдэйл». В названии было что-то знакомое. Ну конечно, особняк, который собиралась смотреть Аннабелинда, располагался на площади Беконсдэйл.

Я предположила, что эта площадь должна находиться где-то поблизости, и мне не потребовалось много времени, чтобы отыскать ее.

На ней стояли, в самом деле, великолепные дома. Каждый из них был совершенно не похож на другие, и от этого они казались еще привлекательнее. Большинство из них были удачно расположены вдали от проезжей части, и к ним вели подъездные аллеи. Как я и ожидала, по их виду можно было судить, что в них живут очень богатые люди.

Меня интересовало, какой дом продается. Я обошла площадь, в центре которой находился ухоженный сквер, где, по моему предположению, имели обыкновение проводить время обитатели этих особняков.

Я нашла пустующий дом. Он, безусловно, впечатлял, и я не сомневалась, что Аннабелинда будет довольна.

Я не могла побороть искушения открыть железные ворота и окинуть взглядом подъездную аллею.

Траву на лужайке не мешало бы подстричь, а кустарник вокруг дома слишком разросся, что придавало этому месту некую таинственность. Все станет по-другому, когда особняк попадет в руки Аннабелинды. Я пошла по аллее. Если бы мне встретился кто-нибудь, я бы сказала, что это место заинтересовало мою подругу и я скоро приду сюда с ней для его осмотра. Увидев большой медный дверной молоток, я не могла удержаться, чтобы не постучать. Мой стук прозвучал оглушительно среди всей этой тишины.

Дом стоял довольно уединенно из-за сада, окружавшего его. Я догадывалась, что особняк пустует уже некоторое время.

На мой стук никто не откликнулся, что было, наверное, к лучшему, потому что, вероятно, я вела себя немного неэтично. Я обошла дом кругом и заглянула в окна. Я увидела холл и широкую лестницу. Я не сомневалась, что она достаточно величественна для Аннабелинды.

И все-таки я не могла избавиться от чувства неопределенного страха, которое вызывал во мне этот дом. Но подобный эффект, наверное, присущ всем пустующим домам, а особенно уединенному особняку на лондонской площади.

Дня через два пришла Аннабелинда. С ней что-то творилось, ее напряженное состояние не оставляло в этом сомнений, и меня мучил вопрос, в чем дело.

На этот раз подруга осталась наедине со мной и сказала, слегка задыхаясь:

— Я решила все рассказать Маркусу.

— Рассказать Маркусу!

— Да. Я собираюсь рассказать ему все.

— Все?

— Да… Я собираюсь рассказать ему о Карле. Я должна, Люсинда. Я больше не могу. Я вижу, что это необходимо.

— Ты снова виделась с Карлом?

Аннабелинда кивнула.

— И он оказался несговорчивым?

Она снова кивнула.

— Я больше не могу, Люсинда. Просто не могу.

— Не доводи себя до сумасшествия. Я считаю, что ты поступаешь правильно. Уверена, что Маркус отнесется к этому с пониманием. В конце концов, он «светский человек».

— Принято считать, что женщины не должны иметь любовников.

— Ну, не всегда все складывается так, как принято.

— Похоже, ты считаешь, что это очень просто.

— Конечно, не считаю. Но я уверена, что все образуется. Если ты не расскажешь все Маркусу, то будешь пребывать из-за Карла в вечной тревоге.

Если мужу станет известна правда, ты будешь знать, что самое страшное уже позади.

— Я выберу подходящий момент.

— Это вполне разумно.

— Я все время думаю об этом. Я собираюсь заявить Карлу, что не могу сделать то, что он хочет.

— Чего же он хочет?

— Карл… он все еще любит меня. Он не хочет отказываться от меня. Из-за него будут неприятности, Люсинда.

— Я уверена, что ты должна сказать Маркусу.