Роковое возмездие - Мэри Ройс

ее в сторону, вновь хватаясь руками за руль. – Только не пялься куда не положено, – выдает она строгим тоном, слегка повернув голову в мою сторону. Я прекрасно понимаю, что речь идет о шрамах. Впрочем, ее лицо сейчас так сияет, что даже попытка огрызнуться придает девушке очарования.

Качаю головой, обреченно откидываясь на спинку сиденья. Нет, я не могу позволить себе эту женщину, но и не могу запретить себе желать ее.

Джиа губительна для меня. Ее душа соткана пожаром страсти и хладнокровием мести. Она – моя катастрофа. Я никогда не знаю, какими будут последствия рядом с ней, но всегда их жду. Мне не нужна простая женщина, я хочу ту, которая вне досягаемости для всех. Даже для меня.

Подцепляю бунтарский локон и пропускаю его между пальцев. Почувствовала. Тело моментально приходит в боевую готовность, но вида не подает, позволяя мне наслаждаться ее близостью.

Растрепанные волосы, пьяный румянец на щеках, майка, висящая на ней как мешок, и такие же штаны – дикарка во всем своем великолепии. Хочу ее как никогда, до нестерпимого зуда под кожей. Особенно, когда она нарочно дразнит, елозя на мне своими полушариями. И я прикладываю титанические усилия, чтобы не получить то, чего так рьяно желаю.

Однако я слишком долго ждал потепления в наших отношениях, и в одночасье профукать все будет роковой ошибкой. Я абсолютно уверен: на трезвую голову девчонка никогда не признается себе в том, что сама этого хотела, и обрушит на меня все кары небесные.

Я все же пренебрегаю запретом, касаясь пальцами оголенных участков атласной кожи, и даже множество неровностей на ней не искажает приятных ощущений. От волнения Джиа начинает тяжело дышать, но продолжает вести машину. Правда, от былого азарта не остается и следа, когда я забираюсь рукой под майку и медленно провожу костяшками пальцев по ее животу. Она непроизвольно стонет и вновь начинает ерзать на моем члене. Каждое движение ее бедер подобно удару высоковольтного разряда. Не выдержав, я перехватываю руль и глушу двигатель. Не давая возможности опомниться, я хватаю дикарку за шею и рывком прижимаю спиной к своей груди.

– Твою мать, Джиа, – рычу ей прямо в ухо, тут же ненасытно прикусывая его зубами. Она срывается на писк, но сразу его проглатывает, вцепившись дрожащими пальцами в мою руку. – Ты сводишь меня с ума, – не унимаюсь я. Тем временем второй ладонью провожу по нижней части слегка подрагивающего живота, намеренно скользя пальцами под резинку штанов. Черт возьми, она без белья. Убираю руку от греха подальше и, властно повернув ее голову к себе, жадным поцелуем нападаю на приоткрытые губы.

Мне срочно нужно отвлечься, чтобы не думать о трусиках, которых на девчонке сейчас нет. Контроль утерян. Меня накрывает дикой похотью. Крепче сжимаю пальцы на тонкой шее и довожу Джи до хриплого дыхания. Стерва, пульс и без того на пределе, так она вдобавок еще и извивается на мне, словно загулявшая кошка.

– Прекрати, иначе трахну тебя прямо здесь.

Веду ладонь выше.

– Рафаэль…

– Ш-ш-ш, – выдыхаю ей в губы, – я чуть-чуть…

Изо рта вырывается гулкое рычание, когда пальцами касаюсь упругой груди. Медленно обвожу один сосок и чувствую, как он твердеет. Челюсти сводит от желания впиться в ее кожу зубами.

– Боже, – шепчет она дрожащим голосом и выгибается мне навстречу, – хочу больше…

Ни слова не произнося, открываю дверь и практически выталкиваю девчонку на улицу. Даже не сразу замечаю, что она босая. Ну точно дикарка.

– Ты ведь понимал, что это неизбежно? – Джиа ехидно поднимает уголки губ и нахально облизывается. Стерва.

Я вылезаю следом, вынуждая ее отступать. Но девчонке это нравится. Она игриво покачивает бедрами, и достаточно одного движения, чтобы мои спортивки соскользнули по ее ногам на землю.

– Упс… – Изображая смущение, Джиа прикрывает ладонью оголившийся треугольник между ног.

Проклятье! Она доводит меня до исступления, а я ведь толком еще и не касался ее. С учетом длительного воздержания у меня есть все шансы кончить прямо в брюки.

Опершись руками на капот, девчонка аккуратно забирается на него голой задницей. Закусывает губу, краснея от моего пристального взгляда. Хотя этот жест скорее можно принять за приглашение. Джиа подтягивает колени к груди и с минуту не решается двигаться. Веселье улетучивается, сменяясь частым дыханием. Испытываю искрящееся наслаждение от ее невинного вида, прекрасно зная, какой шлюхой она может стать в моих руках.

В голову невольно забираются подленькие мыслишки о том, ждала ли она меня? Не подпускала ли к себе другого мужчину? Твою мать, что за всплеск юношеского максимализма? Но фантазия уже делает свое дело. Отчего челюсти болезненно сводит спазмом.

– Ты злишься? – вырывает меня из задумчивости тихий вопрос.

– Нет.

– Тогда почему так смотришь? Почему не хочешь прикоснуться?

– Джи…

Но она лишает меня возможности говорить, шире разведя ноги.

– Потрогай меня, Рафаэль, – неровно шепчет, опуская ладонь между бедер, и мягко проводит ей вверх. Вижу, что нервничает, но не останавливается. – Я хочу, чтобы ты прикоснулся ко мне.

Она издевается…

Сглотнув, делаю шаг ближе, держа руки по-прежнему в карманах брюк. Жаль, Джиа не может почувствовать, сколько в таком спокойном жесте скрывается жестокой ломки, что разливается жаром по всему телу. Молчание затягивается, когда мой взгляд невольно прикипает к множеству грубых шрамов.

– Все дело в них? Из-за них ты не хочешь меня?

Девчонка не выдерживает моего внешнего хладнокровия и уже готова спрыгнуть с машины, но я предотвращаю это, резко становясь между ее ног.

Тяжело дыша, она отворачивается.

– Мне еще той ночью показалось странным, что ты не воспользовался моментом…

– Джиа, хватит.

– Почему? – Она резко поворачивается, буквально расстреливая меня полыхающими раздражением малахитами. Неугомонная девчонка. Снова эмоции бегут вперед.

– Потому что я хочу тебя. И твои глупости сейчас неуместны.

– Тогда в чем…

Джиа срывается на писк, когда я пальцами касаюсь влажного лона, чем вмиг стираю дерзкое выражение с ее лица, вынуждая выгнуться вперед.

– Такая гладкая. – Голос срывается на хриплое дыхание, и я утыкаюсь носом ей в шею, одновременно надавливая пальцем на вход,