Как развеять скуку? - Ольга Болдырева

— Нет, — отмахнулась Лин, презрительно фыркая — орки только с виду выглядели устрашающе. На самом деле это была проверка клиентов — попытаются нанять этих, — безнадёжный случай. Если нет, значит, клиент нормальный. — Можно сказать, что ты попытался кого-то нанять, но я тебя отговорила. Идёт? Только делай, что хотел, быстрее.

— Тогда идём в таверну. — Герион бесцеремонно схватил вампирку под руку и почти затащил Лин в большое помещение, освещаемое только неровным пламенем трёх каминов. — Одноместный номер, быстро! — скомандовал мужчина тощему болезненного вида хозяину, кидая на стойку золотую монету. — Зеркала, надеюсь, есть?

На зеркала хозяин машинально кивнул, потом быстро подал Гериону один ключ.

Их провожали откровенно сальными, жадными взглядами. Настолько жадными, что Лин чуть сама не перепугалась, когда оборотень грубо втолкнул её в небольшую комнату наполовину занятую громадной кроватью и закрыл дверь изнутри.

— Посиди где-нибудь, — велел мужчина вампирке, приближаясь к большому пыльному зеркалу.

Потом он достал из-за пазухи небольшой тёмный флакончик, что висел на прочной цепочке, быстро снял его через голову и, не думая, разбил флакончик о зеркальную поверхность.

К удивлению Лин, зеркало не пострадало. Тёмно-синие капли липкой субстанции медленно впитывались, стирая в глубинах зазеркалья отражение Гериона. Поддавшись любопытству, девушка подошла поближе, встав за спиной оборотня и с интересом смотря, как в зеркале проступают очертания другой комнаты. Тёмные приглушённые тона спальни, расстеленная двухместная низенькая кровать со сбившимися простынями, одинокий тусклый ночник. А прямо перед Герионом возникло отражение хрупкого тонкокостного юноши в лёгком халате нараспашку на голое тело. Лин только-только собиралась что-то съязвить, как, вглядевшись в сонное лицо юноши, испуганно охнула и поспешно зажала себе рот ладонью.

— А… это ты, программа, — вздохнул юноша, с лёгкой ноткой снисходительности в больших синих глазах, оглядывая оборотня и вампирку. Запахнуться он даже не подумал. Впрочем, теперь обнажённое тело совершенно не волновало Лин. Слишком уж много она слышала сказок про этого юношу. Сказок безрадостных и, зачастую, правдивых.

— Советник, — кивнул головой, Герион.

— Кто твоя милая спутница? — Когда юноша повернулся в её сторону, Лин не выдержала и спряталась за спину Гериона. Кажется, Советник попытался ухмыльнуться, но на по-детски невинном лице появилась только рассеянная улыбка. — Не переживайте леди, к сожалению, вернее сказать — к счастью, на вашем зеркале нет ни одной трещины, и я не смогу навестить вас, даже если очень захочу. Так что сейчас я не в состоянии причинить вам вреда, и хотя бы перестаньте дрожать. Выйдете из-за спины вашего друга.

Прямого приказа вампирка ослушаться не могла. Тем временем советник снова повернулся к оборотню.

— Разве я не просил беспокоить меня только в крайних случаях? — юноша показано зевнул, но всё-таки задал вопрос, без которого по этикету оборотень не мог ничего говорить. — Что-то случилось?

— Князь. Его похитили.

Советник… Лин понимала, что это будет верхом неприличия попытаться теперь отойти от зеркала, но как же ей хотелось это сделать, чтобы скрыться от этого ясного детского взгляда самого страшного палача Тёмного Князя.

Юноша в изумлении приподнял бровь.

— Ты уверен, что мы говорим об одном и том же Князе?

— Уверен. И похищение не было игрой. Там, где это случилось, чувствуется его удивление и боль, но я бы не осмелился обратиться к вам, если не то, что я ещё там почувствовал — напавшие использовали силу полностью идентичную…

Когда я очнулся в следующий раз, боль почти отступила. Теперь можно было более точно оценить своё состояние, ведь когда тело один комок пульсирующей боли, сложно понять, где что сломано, вывихнуто или просто ушиблено, а то и вовсе отсутствует. Теперь же можно было смело сказать, что все части моего тела остались на своих местах. Уже хорошо. Голова кружилась даже с закрытыми глазами, и сильно мутило: сотрясение — раз. Причём приличное. Два — рёбра, кажется, ни одного целого не осталось. Сломана левая лодыжка — три. И дальше куча условно несильных ушибов, которые пройдут в течение нескольких часов.

Я лежал на чём-то очень холодном и был к этому холодному прикован. Попытался двинуть рукой — ничего не вышло. Сил не было ни физических, ни каких-либо ещё. И привычного раздвоения сознания не было… разум был слишком ясен и чист.

Плохо.

Несколько минут я просто лежал, пока не понял, что я только что мысленно ляпнул. Сил не было вообще! То есть, ладно, если их, например, заблокировали. Так нет, внутри было пусто. Я попытался осторожно позвал Настоящую Первородную Тьму, частью которой и являлся. Это последнее оружие, которое стоит применять, только если больше выхода никакого нет, кроме как уничтожить весь мир. Подсознательно я уже понимал, что она не отзовется, поэтому и решился на этот шаг. Ничего не случилось. Сейчас я был беззащитнее смертного младенца. Интересно, а убить меня в этот момент можно? Я только-только собирался задуматься над этим, как тут же себя одёрнул. Не время разлеживаться и размышлять о вечном, надо хотя бы понять, где я нахожусь!

Я осторожно попробовал открыть глаза, получилось только со второго раза, благо помещение, в котором я находился, было полутёмное — различить предметы ещё можно, а яркий свет не бьёт по глазам, полностью дезориентируя в пространстве. Упс. Я обнаружил, что нахожусь в жертвенном зале северных орков до времён объединения небольших враждующих племён в одну общину. Кстати, лежал я как раз на жертвеннике.

Прелестно!

А вот и причина, по которой у меня совершенно нет сил — северные племена орков каким-то образом умели создавать небольшие щели в междумирье, где полноправным хозяином был Хаос. А он, как я уже рассказывал, штука страшная. Для всего и материального и нематериального. Хотя нельзя сказать, что он убивает попадающее в него существо. Телесная оболочка полностью растворяется в нём, так же как сознание. Если существо, поглощаемое хаосом, одушевлённое, то и душа становится частью разума Хаоса, теряя свою индивидуальность и волю. И неизвестно что из этого хуже. Например, я бы выбрал, если, конечно же, мог — смерть. Впрочем, если отвлечься от темы, то соединение с любой из Великих сил ничем от этого не отличается.

Северные орки почитали Хаос за главного бога. Даже теперь, несмотря на то, что они давно находятся под моим покровительством, это воспринимается как благосклонность. Мол, спасибо — не откажемся, но вы для нас простой правитель, а божество — Хаос, хоть они и нехотя отменили ритуальные жертвоприношения заключавшиеся вот в чём: