Песнь мечты - Сандра Смит

– Ты не можешь остаться? – молила она в промежутке между поцелуями. – Я хочу, чтобы ты любил меня.

Освободиться от ее объятий – что могло быть для него мучительнее? Он собрал всю свою волю. Когда, наконец, встал, он не переставал думать о том, что держать ее в своих объятиях не менее соблазнительно, чем видеть, как поднимается ее грудь, видеть блеск ее влажных губ, или ловить в ее глазах отражение страсти.

– Осень. – Он не мог найти слов, чтобы попросить у нее прощения или рассказать обо всем. Должно быть, она поняла его состояние, потому что не стала настаивать, чтобы он остался.

– Я понимаю – работа есть работа. Ты должен идти. Но помни, Джесс Баррен. Мы не закончили разговор.

– Мы быстро покончим с этим делом. Мы вот-вот найдем их.

Это единственное обещание, которое он мог ей дать, поняла она. Этого было достаточно. Сейчас не стоило давить на него. Она видела по его лицу, насколько он устал, слышала усталость в его голосе. В самом деле, она сомневалась, стоит ли прилагать усилия, чтобы соблазнить его.

Воспользоваться своим положением было бы просто нечестно. Она явно имела намерения возобновить их отношения, но предпочитала иметь под ними достаточно солидное основание. Ему не будет никаких оправданий, если он соблазнит ее, чтобы потом бросить. Она дала ему время, чтобы он смог разрешить все свои внутренние сомнения.

– Ты разговаривал с Сэмом?

– Ты единственная, кого я видел. Что случилось?

Она рассказала про микроволновый передатчик и про их отъезд из лагеря. С каждым ее словом расстояние между ними увеличивалось – его мысли возвращались обратно в каньон, к прежним и вновь возникающим проблемам.

– Шериф хочет, чтобы все мы оставались здесь до тех пор, пока не найдут преступников, – сказала она. По крайней мере, у нее хоть есть предлог, чтобы остаться здесь до его возвращения. – Он знает, что ты подозреваешь кого-то из нашей группы?

– Ты тут посматривай, ладно? И будь осторожна. – Он погладил ее по щеке, и она с трудом смогла понять, о чем он говорит. – Теперь я должен идти.

Она схватила его за руку.

– Ты устал. Ты уверен, что не можешь остаться и немного поспать?

Он усмехнулся:

– Поверь, уж если я останусь, то не для того, чтобы спать.

Его слова доставили ей удовольствие, но она знала, что означает звучавшая в его голосе решимость. Она напомнила себе, что не будет уговаривать его остаться.

– Если ты все-таки настаиваешь на том, чтобы ехать, то у меня для тебя кое-что есть. – Она встала с постели. На туалетном столике в лунном свете поблескивал ее бирюзовый амулет. Она взяла свое сокровище в руки.

Джесс подошел к ней сзади. Она увидела его отражение в зеркале, прежде чем он успел обнять ее.

Загрубевшие пальцы коснулись шелка, когда он провел рукой по ее животу. Она затрепетала, его жар передавался ей.

– Ты так прекрасна, – шептал он, целуя ее шею.

Не в состоянии больше испытывать муку, она повернулась к нему, по-прежнему сжимая в руке амулет. Она спрятала лицо на его груди, жадно вдыхая запах пыли и лошадей, которыми пропиталась его одежда.

– Возвращайся ко мне, – пробормотала она, но не знала, слышит ли он ее.

Протянув руки вперед, она повесила серебряную цепочку ему на шею и спрятала самородок в складках его рубашки. Его сердце билось совсем рядом с ее губами, когда она поцеловала его в вырез рубашки.

– Это подарок Большого Хозяина. Он хранит в себе силу. – Она помнила, как эта сила вывела ее из пещеры. – Когда ты будешь касаться его, помни, что я думаю о тебе и молю о твоем возвращении.

В течение нескольких минут он стоял не шевелясь, ничего не говоря, едва дыша. Осень тоже задержала дыхание, боясь, не обидела ли она его своим подарком. Ответом ей было крепкое объятие.

Его руки немножко дрожали, когда он сжал ее сильнее. Она услышала, как он перевел дыхание, и почувствовала биение его сердца. Оно билось в унисон ее собственному.

В какой-то отчаянный миг ей хотелось сказать ему, что любит его, но слишком уж поспешно это выглядело. Она позволила сказать это своему телу.

Она прижалась к нему, стараясь повторить изгибы его мужественного тела, показывая ему, как хорошо они подходят друг другу. Она касалась его щеки, говоря ему о своем желании.

Самым трудным было для них оторваться друг от друга. Она должна отпустить его. Он колебался всего несколько секунд, потом, тяжело вздохнув, скрылся за стеклянной дверью.

Осень смотрела на пустое место, не понимая, был ли он здесь на самом деле или она только в мечтах видела его, тоскуя по нему. Она обхватила себя за плечи. Его запах пропитал ее кожу. Она вдохнула его и поняла, что он был здесь наяву.

– Да сопутствует тебе удача, – тихонько пропела она слова из песни, которую исполнял Большой Хозяин. – Пусть сердце твое будет отважным и справедливым. Охота пусть будет удачной. Ступай, мой воин.

17

Солнечный свет проникал сквозь стеклянную дверь, когда Осень проснулась. На мгновение она застыла неподвижно, стараясь собраться с мыслями. До позднего вечера она не могла избавиться от воспоминаний о событиях недавних дней.

Голоса, донесшиеся снаружи, вернули ее к действительности. Лучше она встанет и посмотрит, не может ли она быть полезна профессору и остальным. У них наверняка возникнут какие-нибудь проблемы.

Она знала, что ученые и журналисты, проведя ночь в прекрасных условиях, обретут новые силы для дальнейшего выражения протеста.

Одевшись, она достаточно уверенным шагом вошла в просторную кухню, где обнаружила большую часть группы. Сэм явно только что появился. Она проскользнула позади него и направилась к кофейнику.

Использованные подносы и пустые чашки свидетельствовали о том, что уже многие часы они провели в томительном ожидании.

– Ну, наконец-то ты встала, – первой заговорила Конни. – И долго нас здесь собираются держать?

Осень с симпатией посмотрела на журналистку. Ее хлопчатобумажные брюки были помяты, волосы давно потеряли горделивый блеск. Но время не ослабило остроту ее взгляда. Она пытливо смотрела сквозь туманный от дыма сигарет воздух.

– Понимаешь, у нас есть работа – и крайний срок. Когда вы собираетесь сообщить нам какие-нибудь новости? – спросил другой репортер.

Несколько человек вполголоса выразили негодование, поддерживая требования Конни. Доктор Дэвидсон вышел вперед и встал рядом с Осенью. Отхлебнув из чашки кофе, он заговорил.

– Мы хотим продолжить раскопки. В киве сохранился рисунок на стенах, нам нужно описать то, что возможно, прежде чем ему причинят какой-нибудь вред.

Вейн подошел к профессору и высказал свои собственные претензии.