Тмутараканский лекарь - Алексей Роговой

от бессильной злости на то, что столько молодых хороших ребят погибнет в эту ночь. Он умылся прохладной речной водой, и стало немного легче. Сергей вернулся к своим собратьям. В шатре они тоже сидели, как на иголках, и ждали поступления раненых.

Все вместе они начали молиться за русских князей и их воинов, как вдруг Василий сказал:

— Посмотрите, братцы, на небо. Что это там деется?

Ребята все вчетвером вышли из шатра на берег. На востоке, куда ускакали дружинники, Сергей увидел настоящий фейерверк: множество искр трижды поднялось в воздух и опустилось на землю. Вдруг откуда-то издалека из-за реки послышался волчий вой. Причем, судя по звуку, это была стая, по меньшей мере, в тысячу волков. А потом они наблюдали подобие извержения вулкана — вначале с одного, а потом с другого и третьего холмов за рекой потекла огненная лава в то место, где должно было находиться княжеское войско. Зная, что вулканов в этих краях не бывает, Матвеев понял, что именно там сейчас происходит. Теперь ему стало страшно не только за русичей, но и за себя. Он понял, куда устремятся половцы после разгрома русских дружин. Но Сергей решил не давать страху ни единого шанса, а потому призвал Артемия, Тихомира и Василия в шатер возобновить молитву.

* * *

Русичи ворвались в половецкий лагерь как смерч. Кочевники явно не были готовы к нападению. Они пытались сопротивляться, но встречали лишь смерть. Спастись удалось лишь некоторым. Вдохновленный первой победой князь Изяслав отправил за ними в погоню небольшой отряд.

— Как-то их тут немного было, брат, — сказал подъехавший к нему князь Святослав. — От силы тысяча набралась.

— Значит, в орде теперь на тысячу воинов меньше стало. Так мы их постепенно всех и прикончим.

Вдруг послышался резкий свист и с неба начали падать огненные стрелы. Они стали поражать и русичей, и раненых половцев, от стрел запылали юрты. На холме стали видны фигурки половецких конных лучников, которые перезаряжались и готовы были пустить новую порцию стрел. Князь Изяслав вытащил меч из ножен и приказал своим воинам их атаковать. Братья последовали его примеру. Все русское войско устремилось в атаку.

Внезапно совсем рядом раздался вой одинокого волка. Через несколько мгновений к нему присоединились еще несколько, а через минуту волчий вой уже был слышен со всех сторон. Казалось, что русичи окружены армией волков. Вой был настолько реалистичен, что даже у бывалых воинов по коже побежали мурашки. Когда первые ряды русских дружинников прискакали к холму с половецкими лучниками, с вершины холма на них обрушилось целое море огней. То были державшие факела в руках половцы. И их было огромное количество, целая орда. Русичи вступили с ними в бой, но тут с близлежащих холмов по обоим флангам русского войска ударили еще две орды, пытаясь замкнуть огненное кольцо.

Завязался кровавый бой. Мстислав был рядом с князем Глебом и сражался с такой яростью, как никогда раньше. Копьем он выбил из седла одного половца, затем проткнул другого, оставив в его теле копье, выхватил меч и продолжил бой. Князь Глеб, смирный и спокойный в обычной жизни, теперь дал волю своему внутреннему зверю, орудуя мечом направо и налево. Кытан и Ильдей с дикими криками поражали саблями своих бывших соплеменников. Но их было слишком много. Вместо павшего кочевника появлялось двое-трое новых, а сил у русичей не прибавлялось. Тем временем огненное кольцо все сжималось.

Битва кипела уже пару часов. Среди половцев было немало потерь, но крепко досталось и русичам. Вот упал с коня пораженный стрелой в глаз Федор. Ильдею по колену попали булавой наотмашь. Мстиславу острием меча рассекли бровь, и хоть рана была неглубокая, но все его лицо было в крови, которую приходилось постоянно обтирать. Трое половцев одновременно поскакали на князя Глеба с копьями наперевес. Командир касожского отряда Фареджан заслонил своего князя, срубил двоих кочевников, но и сам пал, сраженный копьем третьего.

А на другом фланге закачались киевские стяги и хоругви. Княжеский знаменосец был насквозь пронзен копьем. Полегла уже почти половина киевских дружинников. Князь Изяслав понял, что эту битву ему не выиграть. Скрипя зубами от злости, он скомандовал отступление. Переяславцы еще держались, но тут исполинского роста половец разрубил надвое переяславского воеводу Воигнева. Потеряв своего уважаемого воеводу, воины утратили и желание продолжать бой. Князь Всеволод понял это и приказал всеми силами идти на прорыв окружения вслед за киевлянами. Князю Святославу ничего не оставалось, как последовать примеру братьев, хотя он был еще полон сил и решимости продолжать сражение. Вместе с оставшимися тмутараканцами пошел в отступление и князь Глеб. Наконец силами дружин четырех князей окружение удалось прорвать, и воины что есть сил устремились к реке. Разъяренные половцы погнались за ними. Организованное отступление превратилось в паническое бегство. Битва была завершена.

С высоты холма вслед бегущим русичам самодовольно смотрел хан Шарукан. Он был очень горд собой. Его план сработал идеально. Войско трех самых сильных русских князей разгромлено, кипчаки теперь могут безнаказанно грабить их земли, а вся военная слава достанется ему. Любимой игрой хана были шахматы, и хотя он не был знаком с терминами этой игры, зато четко знал, что если враг тебя недооценивает, это может стоить ему победы. В шахматах можно пожертвовать пешку, а взамен заполучить ферзя. Воспользовавшись этим приемом, хан принес в жертву лишь малую часть своей орды, потеряв двух беков, но тем временем смог перегруппировать свои основные силы и одержал такую сокрушительную победу. Теперь никто больше ни в Половецкой степи, ни на Руси не будет недооценивать великого хана Шарукана!

Глава ХХ

После битвы

Всякий, кто хоть раз заглянул в стекленеющие глаза солдата, умирающего на поле боя, хорошо подумает, прежде чем начать войну

Отто фон Бисмарк

Первые раненые появились в шатре еще затемно. Они и принесли весть о поражении русского войска. У молодых лекарей перевязочный материал был заготовлен заранее, и они без лишних слов приступили к перевязке ран. Это было правильное решение, ведь с каждой минутой раненых стало приходить все больше. На удивление, тяжелораненых воинов среди них практически не было. Как выяснилось позже, почти все они остались лежать на поле боя. Тогда Матвеев решил разделиться на две бригады: Тихомир начал помогать ему в качестве операционного медбрата, а Василий ассистировал Артемию. Раны были самыми разнообразными: тут были и рубленные, и резаные, и колотые раны, встречались и ожоги от половецких огненных стрел и