Огромный. Злой. Зеленый - Екатерина Вострова

Только сейчас Дит увидел, что под железным нагромождением, к которому была прикована его невеста, начертаны какие-то руны. С его места было не разглядеть, что это конкретно, но, судя по всему, отец готовился к какому-то ритуалу.

– И да, благодаря ей я вижу и знаю все, что может произойти, – продолжал Серп. – Поэтому сразу предупреждаю. Не стоит даже пытаться мне противостоять. Нет ни одного шанса, что что-то пойдет не так. Я просмотрел все линии событий, и так или иначе вы можете уйти отсюда только по моей воле. – Он злобно рассмеялся. – Но можете даже не надеяться, что я передумаю.

– И что дальше? Убьешь нас?! – рявкнул на отца Злат.

– Нет, сын мой, – почти ласково произнес Серп. Он щелкнул пальцами, и Александр с Альбертом подошли к нему и встали перед ним на колени. Алексей так и стоял, не шелохнувшись, держа Таю и Агату на мушке. – Посмотри на них. Они ведь тоже мои дети, хоть и приемные. Но, в отличие от вас, они не ссорятся, не ругаются и беспрекословно послушны мне. Они не разочаровывают. И вы больше не будете меня разочаровывать.

Глава 22

Я очнулась час назад, привязанная к металлической конструкции на дне бассейна, и целый час мне казалось, что я попросту схожу с ума. Алексей, с которым мы почти сдружились, держал меня под прицелом. В его искаженных мукой губах осталось еще что-то человеческое, но глаза были безразличны ко всему.

Серп Адрон – тот самый погибший Серп Адрон! – собственноручно чертил под моими ногами какие-то символы. Я едва могла разглядеть их. Другой близнец принес бесчувственную Агату Эдуардовну и привязал ее к конструкции рядом со мной. На бортике бассейна сидела арахна и беззаботно болтала ногами, пилочкой ровняя ногти на руках.

Это напоминало самый страшный ночной кошмар. Я не могла выпутаться, не могла даже закричать. Меня словно не замечали. Мне ничего не говорили.

А потом вдалеке донесся шум, и Серп вскинул голову, прислушиваясь:

– Ну наконец-то. Мои тугодумы-сыновья пришли. Заканчиваем приготовления. Дарла, детка, приведи в чувство мою жену. Она должна увидеть мой триумф своими глазами.

И кошмар трехкратно усилился.

Окровавленный Златон еле шел. Дитрих, на лице которого будто застыла посмертная маска – таким непроницаемым и бледным оно было, – шагал за ним следом.

Все это просто не могло быть реальностью.

Связанные братья, Алексей с пистолетами, готовый убить и меня, и Агату Эдуардовну по первому приказу своего истинного хозяина. Александр с Альбертом, стоящие на коленях в одинаковых позах, словно верные рабы господина.

Арахна оперлась о край бассейна и насмешливо наблюдала за нами.

– Вы небезнадежны, – говорил Серп, обращаясь к сыновьям. – Потому что в каждом из вас есть частичка меня. Сила, – глянул на раненого Златона, с трудом держащегося на ногах, – ум, – с недовольством посмотрел на Платона, – талант и умение ставить цель превыше всего, – сузив глаза, обратил свой взор на Дита. – Но по отдельности вы ничтожества. Сегодня все изменится. Ваши лучшие черты возьмут верх над худшими. Агата, любовь моя, помнишь, когда-то мы обсуждали, что если объединить трех наших сыновей, то получится идеальный орк, лишенный недостатков?

Агата Эдуардовна замотала головой. Из глаз ее полились слезы. Кажется, она готова была кричать: «Не надо!» – но не могла вытолкнуть кляп изо рта.

– Вспомни-ка, что ты сказала мне тогда? – Серп потрепал по макушкам близнецов. – Что никогда не отдашь ни одного нашего мальчика, потому что любишь их такими, какие они есть. Но тебе не придется никого терять. Они будут жить. Будут обладать своей памятью и чувствами. Все трое. Мне потребовалось время, чтобы собрать необходимые детали, но теперь все готово для ритуала.

Он продолжал поглаживать затылки близнецов, а до меня начало доходить, каким безумцем был Серп Адрон. Он собирался объединить разумы своих сыновей, как однажды – близнецов. Он хотел управлять ими. Полностью контролировать каждую мысль, каждый шаг.

И считал это чем-то естественным. Правильным.

Но зачем ему нужна я?..

– Мы станем настоящей семьей, – продолжал Серп, дав команду арахне, и та исчезла из поля моего зрения. – Такой, о которой я всегда мечтал. Вместе мы будем всемогущими. Посмотрите на близнецов. Они больше, чем нечисть любого ранга. Они сверхлюди. Неужели вы не хотите такого будущего для себя? Глупцы.

Тем временам арахна выложила передо мной на пол бурую тряпку, в которой я с трудом узнала рубашку Дитриха. Я еще думала, неужели ее унесло ветром после сражения со снайперами. Теперь понимала – одежду унес не ветер, а верные подручные Серпа. Рядом с рубашкой лежал кусок джинсовой ткани – похожие по цвету джинсы были на Златоне, когда его ранили! – и залитое кровью полотенце. Его я не видела ранее, но подозревала: оно принадлежало Платону.

– Вы даже не догадываетесь, сколько опытов мне пришлось провести перед тем, как ритуал соединения душ подействовал не на близнецах. Правда, Дарла?

Женщина кивнула, а Серп подошел к ней и приобнял за талию с гордостью.

– Кажется, я не представил вам? Дарла – одна из тех, на ком я проводил опыты. Ее сестры погибли, а она не только жива, но вобрала в себя их мощь и беспрекословно подчиняется мне.

Арахна кивнула почти с фанатичной радостью.

– Теперь я все рассчитал, ошибки быть не может. – Серп вернулся ко мне, заставив посмотреть себе в глаза. – Таисия, ты залог моего успеха. Ты знала, что от любовного союза ведьмы и перевертыша в одном случае из миллиона может родиться ребенок, способный менять не облик, а свою магию? А ты, дитя мое, еще и усиливаешь чужие способности.

Мой отец был перевертышем…

Я должна была догадаться, когда увидела ту видеозапись, где папа отращивал то рога, то слоновий хобот. Мне передались умения обоих родителей: мамина восприимчивость к магии и папина изменчивость. Я считала свой дар какой-то странностью, а это – всего лишь генетика.

И теперь… что Серп собирается сделать?

– Таисия-Таисия… Как женщина ты бесполезна, я никогда бы не позволил своему сыну связаться с такой, как ты, – ухмыльнулся он, и лицо его приобрело брезгливое выражение. – От тебя не получится хорошего потомства. Дети должны быть орками, никак иначе. Зато в качестве орудия в моих руках – ты совершенна, дитя. Уникальное создание. Дитрих, горжусь твоим приобретением. Не переживай, ты сможешь забрать девочку себе… когда все кончится. Не обещаю, правда, что ее разум останется в целости. И никаких детей, повторяю. Не позорь наш род.

Дит зарычал, но не шелохнулся. А я смотрела в пустые холодные глаза Серпа Адрона,