Убийство демократии: операции ЦРУ и Пентагона в период холодной войны - Уильям Блум

Финансирование Управлением консервативных групп в квазирелигиозных кампаниях против Кубы и «атеистического коммунизма» помогло серьезно ослабить авторитет президента Веласко Ибарра среди бедных слоев населения, преимущественно индейцев, которые в подавляющем большинстве голосовали за него, но были еще более глубоко преданы своей религии.

Когда ЦРУ требовалось узнать реакцию президента на их кампанию, было достаточно обратиться к его врачу, агенту ЦРУ доктору Фелипе Овалле (Felipe Ovalle), который всегда мог доложить, в какой момент его пациент больше страдает от переутомления.

Агенты ЦРУ могли устраивать взрывы в церквях и штаб-квартирах правых организаций, при этом сваливая вину на левых. Они могли участвовать в демонстрациях левых, выкрикивая лозунги чрезвычайно провокационного антивоенного содержания с тем, чтобы вызвать неприязнь у военных и ускорить совершение государственного переворота.

Грязные дела ЦРУ не всегда сходили Управлению с рук. Во время предвыборной кампании 19 марта 1960 года два полковника, ключевые агенты в национальной полиции, участвовали в беспорядках, целью которых было сорвать демонстрацию в поддержку Веласко Ибарры. Сотрудник ЦРУ Боб Везервокс (Bob Weatherwax) был в центре событий, управляя полицейскими подразделениями во время беспорядков, в ходе которых пятеро сторонников президента были убиты и многие ранены. Когда Веласко Ибарра стал президентом, он арестовал двух полковников, а Везервокса попросили покинуть страну.

Поддерживаемые ЦРУ акции проводились без информирования посла США. Когда посольство Кубы публично обвинило ЦРУ в причастности к различным антикубинским акциям, посол США выступил с заявлением, которое «заставило всех в резидентуре [ЦРУ] презрительно усмехнуться». Посол заявил: «Единственными агентами в Эквадоре, которым платят США, являются работники технической службы, приглашенные правительством Эквадора для содействия в деле повышения уровня жизни эквадорцев».

Наконец, в ноябре 1961 года вооруженные силы сыграли свою роль. Веласко Ибарра был вынужден уйти в отставку, и его сменил вице-президент Карлос Хулио Аросемена (Carlos Julio Arosemena). На этот раз на пост вице-президента претендовали два основных кандидата. Один из них был заместителем председателя Сената, агентом ЦРУ; другой — ректором Центрального университета, умеренным политиком. В день, когда для принятия решения был созван Конгресс, в утренней газете появилась заметка о поддержке кандидатуры ректора со стороны коммунистической партии и радикальной левой молодежной организации. Заметка принадлежала журналистом, который был главным специалистом по пропаганде в резидентуре ЦРУ в Кито. Ректор был скомпрометирован, опровержения поступили слишком поздно, и агент ЦРУ одержал победу. Его месячная заработная плата, выплачиваемая Управлением, увеличилась с 700 до 1000 долларов США.

Вскоре Аросемена стал нужен ЦРУ не больше, чем Веласко Ибарра. Деятельность ЦРУ продолжалась, в частности кампания по разрыву отношений с Кубой, что Аросемена решительно отказывался делать. Тупиковая ситуация была разблокирована в марте 1962 года военным гарнизоном во главе с полковником Аурелио Наранхо (Aurelio Naranjo): Аросемене было предоставлено 72 часа на то, чтобы выдворить кубинцев из страны и изгнать из правительства министра труда, придерживавшегося левых взглядов (нет необходимости уточнять, кто финансировал Наранхо). Аросемена выполнил ультиматум, а также выдворил из страны чешскую и польскую делегации — от имени нового кабинета министров, навязанного ему.

В резидентуре ЦРУ в Кито победу праздновали с шампанским. Кое-где в Эквадоре люди, разозленные властью военных и осознающие безнадежность своего положения, взялись за оружие. Но в данном случае, как и в других, все свелось к ничтожному результату… Малочисленная группа людей, плохо подготовленных и вооруженных, инфильтрованная агентами, докладывавшими в Управление о каждом их шаге, противостояла десантному батальону, вооруженному по последнему слову техники и обученному в США. Это то, что было на самом деле. А в прессе небольшая группа разрослась до «нескольких сотен человек», вооруженных не только «до зубов», но и оружием «из-за рубежа» (читайте — кубинским), и вся операция была «тщательно спланирована на съезде коммунистической партии» за месяц до событий.

11 июля 1963 года президентский дворец в Кито был окружен танками и пехотой. Аросемена был свергнут, а к власти пришла хунта, первым указом которой стало объявление коммунистов вне закона. «Коммунисты» и другие «ультралевые» были схвачены и брошены в тюрьмы. Аресты упрощались наличием списка ЦРУ по контролю над деятельностью подрывных элементов (Subversive Control Watch List). Стандартный для большинства резидентур ЦРУ, данный список включал по каждому объекту наблюдения имена и адреса его родственников и друзей, места частого посещения, то есть все, что может помочь выследить человека, когда придет время.

Действие гражданских свобод было временно приостановлено, выборы 1964 года отменены — еще одна история, не раз звучавшая в Латинской Америке.

И что в течение этих трех лет говорили американцам о дьявольском вареве секретных операций, проводимых, предположительно, ради их блага? Очень немногое, если читать «Нью-Йорк тайме». Ни разу за весь период, до и во время переворота, ни в одной газетной статье в Эквадоре не было ни одного указания на то, что ЦРУ или другие американские государственные службы сыграли какую-либо роль в произошедших в стране событиях. Ложь вскрывается, если читатель обладает дополнительными знаниями и способен читать между строк.

За одним исключением. После переворота в самом низу двадцатой страницы «Нью-Йорк тайме» прошло очень маленькое объявление о том, что радио Гаваны обвинило США в подстрекательстве к военному перевороту [2]. Кубинское правительство регулярно и публично раскрывало американские операции в Эквадоре, но теперь это впервые сделала «Нью-Йорк тайме». Напрашивается вопрос: почему эти обвинения считаются недостойными для освещения или комментариев, а также проведения отдельного расследования?

26. Конго, 1960–1964. УБИЙСТВО ПАТРИСА ЛУМУМБЫ

Уже через несколько дней после обретения независимости от Бельгии, 30 июня 1960 года, страна, долгое время известная как Бельгийское Конго, а позднее Заир, погрузилась в хаос: многочисленные лидеры, племена и политические группы начали борьбу за власть или независимость. В течение последующих нескольких лет в мировой прессе постоянно появлялись новости о сменяющих друг друга правительствах Конго, бесконечных заговорах и новых лицах на политической арене страны. На страницах газет постоянно мелькали экзотические географические названия, такие как Стенливилль и Леопольдвилль, а также шокирующие рассказы о захватах европейцев в заложники и белых наемниках, насилии и жестокости во всех ее проявлениях, имеющих при этом расовую подоплеку.

В этот хаос были «естественно» вовлечены и страны Запада. Так, Бельгия пыталась защищать свои инвестиции в разработку полезных ископаемых, а США, как всегда, были сосредоточены на борьбе с «коммунизмом», не забывая при этом и об огромном богатстве Конго.

Администрации президентов Эйзенхауэра, Кеннеди, Джонсона рассматривали страну через призму холодной войны и считали ее полем битвы между Западом и Востоком. Резидентура ЦРУ в Конго в августе сообщила в Вашингтон: «И посольство, и резидентура уверены в том, что коммунисты планируют захватить власть в Конго». Директор ЦРУ Аллен Даллес предупреждал о «катастрофических последствиях прихода коммунистов к власти в стране… для мира во всем мире». В то же самое время Даллес санкционировал создание фонда в 100 тысяч долларов на финансирование смещения действующего правительства Патриса Лумумбы и замены его на «прозападную группу политиков» [1].

Неизвестно, каким образом ЦРУ пришло к выводу о том, что правительство Лумумбы собиралось выбрать коммунистический путь развития страны, нонам доподлинно известно, как к тому же выводу пришла газета «Вашингтон пост»:

«Западные дипломаты являются свидетелями того, как… часть страны [Конго], находящаяся под управлением непостоянного в своих политических взглядах премьер-министра ПатрисаЛумумбы, постепенно смещается в сторону коммунистического блока… Даже если не брать в расчет активную деятельность в стране представителей коммунистических государств, картина происходящего становится очевидной для специалистов по коммунизму. Пугающая перемена позиции премьера Л у му мбы, его открытое противостояние ООН и Генеральному секретарю Дагу Хаммаршельду (Dag Hammarskjold), постоянно проводимая им агитация среди населения страны, в большинстве своем неграмотного, могут иметь только одно объяснение, считают постоянные наблюдатели» [2].