Халтура - Джим Батчер

Паб Мак-Энелли — тихая забегаловка в подвале огромного офисного здания, каких в Чикаго сотни. Чтобы подойти к двери, надо спуститься вниз на несколько ступенек. Оказавшись внутри, вы видите прямо перед собой жужжащие на потолке старые вентиляторы, а чтобы спуститься на пол, надо преодолеть еще пару ступенек. Здесь горят свечи и повсюду украшенное ручной резьбой полированное дерево более темного оттенка, чем обычно. В сочетании со свечами это создает ощущение уютного логова.

Я открыл дверь — и тут мне в нос шибануло такое, чего я в баре у Мака никогда не нюхивал: вонь подгоревшей пищи.

Пока я доставал из-под плаща боевой жезл, моим первым рефлексом было убедиться, что браслет-оберег на руке заряжен полностью, — и это уже кое-что говорит о Маковой кухне. Я сделал еще несколько осторожных шагов, держа боевой жезл на изготовку. Привычное освещение было приглушено, и только слабо мерцала горстка свечей.

Завсегдатаи паба, члены сверхъестественного сообщества Чикаго, валялись, как сломанные куклы. С полдюжины посетителей лежали на полу в странных позах, как будто рухнули без чувств, выполняя очередное упражнение ритмической гимнастики. Пара дядечек преклонных лет, всегда игравших в шахматы за угловым столиком, лежали на столе. Вокруг них были разбросаны шахматные фигуры — некоторые сломаны, старые шахматные часы разбиты вдребезги. Три молодые женщины — они всегда появлялись у Мака вместе, причем имели такой вид, будто обсмотрелись «Зачарованными», — валялись сейчас вповалку в углу, словно перед тем, как отключиться, забились туда от ужаса, и были забрызганы каплями чего-то, весьма напоминавшего кровь.

По крайней мере я заметил, что некоторые из поверженных дышали. Я выждал, однако из темноты на меня ничего не набросилось, и я не ощутил внезапного желания разнести все вокруг, а потом вздремнуть.

— Мак? — негромко позвал я.

Кто-то захрипел.

Я поспешил к барной стойке и увидел Мака, лежавшего рядом с ней на полу. Его здорово отделали. Губы были разбиты и распухли. Нос сломан. Руки — отекшие и красные: видимо, отбивался изо всех сил. Бейсбольная бита, которую он обычно держал за стойкой бара, валялась рядом, и на ней была кровь — возможно, его собственная.

— Звезды и камни, — выдохнул я. — Мак…

Склонившись над ним, я внимательно осмотрел нанесенные травмы. Формально должной медицинской подготовки у меня не имеется, но во время войны с вампирами Красной Коллегии за несколько лет работы Стражем я повидал травм и ранений более чем достаточно. Один из кровоподтеков на голове у Мака выглядел погано, несколько пальцев сломано, но вроде ничего такого, что нельзя было бы вылечить.

— Что случилось? — спросил я.

— Взбесились, — пробормотал он. Порез на губе открылся, выступила кровь. — Напали.

Я вздрогнул.

— Что, правда? — Вытащив из стопки на полке чистую скатерть, я смочил ее холодной водой и попытался хоть как-то стереть кровь у Мака с лица.

— Они все лежат вповалку, — сообщил я ему. — Живые. Это твой паб. Как собираешься разруливать, а?

Даже острая боль не помешала Маку всерьез обдумать проблему.

— Мёрфи, — изрек он в итоге.

Я обмозговал ситуацию. Что ж, вызов копов тянет за собой кучу вопросов и привлекает ненужное внимание, зато пострадавшим быстрее окажут медицинскую помощь. Клиент для Мака — всегда прежде всего. Но если б он не захотел светиться, я бы тоже это понял.

— Я позвоню, — сказал я Маку.

Представители властей решительно спикировали в помещение паба. Вечер еще только начинался, так что, похоже, мы оказались первыми клиентами ночной смены «скорой».

— Господи Иисусе! — Сержант Кэррин Мёрфи застыла в дверях, обводя взглядом зал. — Что за бардак.

— Да что ты говоришь? — буркнул я угрюмо. Желудок обиженно урчал, вдобавок мучила жажда, но мне казалось нетактичным позаимствовать что-нибудь из запасов Мака, пока тот занят — его штопали парни из «скорой».

Мёрфи выдохнула.

— Ну, драки в барах не такая уж редкость. — Она спустилась в помещение, вынула из кармана куртки фонарик и посветила вокруг. — Может, расскажешь мне, что здесь на самом деле произошло?

— Мак сказал, что посетители взбесились. Начали действовать непредсказуемо, потом сделались агрессивными.

— Что, все до единого? И одновременно?

— Я так понял с его слов. Он изложил все несколько бессвязно.

Мёрфи нахмурилась и медленно прошлась по залу, водя лучом фонарика то вперед, то назад.

— Ты осмотрел посетителей?

— Когда я здесь оказался, никакого активного воздействия уже не было, — сказал я. — В этом я уверен. Все они лежали без сознания. Травмы незначительные, и, похоже, они нанесли их себе сами. Мака, полагаю, избили девицы.

Мёрфи вздрогнула:

— По-твоему, он был не в состоянии от них защититься?

— Он мог бы запросто воспользоваться не бейсбольной битой, а оружием. Возможно, он пытался помешать кому-то наделать глупостей, и в итоге все вышло очень скверно.

— Знаешь, о чем я думаю? — спросила Мёрфи. — Когда со всеми, кто находится в пабе, происходят всякие странности?

Она остановилась в дальнем углу. Среди обломков шахматных фигур и раскиданных стульев в круге света от фонарика поблескивали осколки пары темно-коричневых пивных бутылок.

— Гадкая мысль, — сказал я. — Маково пиво на службе тьмы.

Она поглядела на меня эдак сверху вниз. Ну то есть настолько, насколько это вообще возможно, если курносая блондинка пяти футов ростом впивается взглядом в долговязого чародея ростом более семи футов.

— Я серьезно, Гарри. В пиве могло быть что-то такое? Наркотики? Яд? Что-нибудь по твоей части?

Я обдумывал это предположение, облокотившись о барную стойку. Разумеется, любой из вариантов теоретически возможен. Существует множество наркотиков, способных спровоцировать психотическое поведение, хотя понятно, что вызвать такую реакцию у всех посетителей бара примерно в одно и то же время весьма затруднительно. Убивают или полностью изменяют человека яды. И если эти люди были отравлены, то им до сих пор еще может грозить большая опасность.

Но стоит вам перейти к магической стороне дела, тут сгодится любой из десятка способов добраться до людей через пиво, которое они пьют, — только для этого прежде всего надо получить доступ к пиву, а Мак варил пиво сам.

И собственноручно разливал это пиво в бутылки.

— Это вовсе не обязательно было пиво, — сказал я.

— Думаешь, все они заказали одни и те же сандвичи с мясом? Или порцию жареного картофеля? — Она покачала головой. — Да брось ты, Дрезден. Кормежка здесь нормальная, но это не то, за чем они сюда пришли.