Сборник летописей. Том III - Рашид-ад-дин

|A 248b| Посовещавшись с эмирами, [Газан-хан] принял твердое решение поехать в Азербайджан. Назначив старшего эмира Кутлугшах-нойона и других эмиров на защиту Хорасана, он повернул обратно из Семенгана. Эмиры Нурин, Саталмиш и Сутай состояли при нем. Двинулись они в путь через Шахрек-и Нов и Мазандеран. Эмир Кутлугшах тоже сопровождал их до Тамишэ и, сыграв свадьбу с дочерью Чиргутая, возвратился назад. Державные знамена, выступив из Тамишэ, в одну ночь промчались почти тридцать один фарсанг до Шузиля, в одном из уездов Мазандерана, где стояла большая ставка. Один из старшин Мазандерана испугался и не явился на служение, так что его обозвали мятежником. Но Газан не обратил на это внимания и повелел выступить на Ирак и Азербайджан. Через Шахдиз он выехал в Фирузкух и несколько дней пробыл в Демавенде. Назначив эмира Саталмиша и ходжу Са’д-ад-дина собирать и править налоги в Хорасане, Мазандеране, Кумисе и Рее, производить податную оценку урожая[542] во владениях и определять поставки войскового тагара, [Газан-хан] направился в Тебриз. Нурин-ага сопровождал его, а Ягмиша он послал вперед с извещением о своем прибытии. В окрестностях Абхара [Ягмиш] вернулся обратно и сообщил: «Гейхату сказал, какая-де нужда Газану [самому] ехать сюда? Ему следует вернуться в Хорасан обратно, а нескольких человек пускай пришлет, дабы важные дела были улажены и прошения удовлетворены». Газан сказал: «Раз уж мы сюда прибыли, то как же нам ехать обратно не повидавшись». Эмира Аладу и Мулая он отправил на подставах,[543] чтобы они устроили важные дела, и [сам] двинулся в Тебриз. У моста Зирих на служение явились личные Аргун-хана евнухи[544] Наджиб, Анбар и Рейхан. Когда Газан благополучно приехал в Тебриз, он оставался там несколько дней. Один вслед за другим от Гейхату приезжали гонцы, чтобы Газан повернул назад. В конце концов явились Кемджу и Нарду и доложили, что [Гейхату] приказал, чтобы он сей же день возвращался обратно. [Гейхату] прислал кое-какие вещи [в подарок], но Газан не обратил на них внимания и сказал: «Раз он не желает видеть нас, мы стократ не желаем видеть его».

В добрый час он выехал из Тебриза и расположился в Юзагаче. Он посватал за себя Ашиль-хатун, дочь эмира Тук-Тимура, и сыграл там свадьбу. Явился на служение эмир Мухаммед-эюдэчи, назначенный на должность исфаганского эмира, поднес[545] достойные диковинки и, будучи отличен разного рода милостями, стал неотлучно служить. Через месяц державные знамена направились в Хорасан. В городе Абхаре им повстречались чиновник и толпа гонцов, которых Аргун-хан посылал на служение к каану, для того чтобы привезти одну из родственниц старшей Булуган-хатун и посадить вместо нее. Они привезли Кокечин-хатун с другими достойными царей диковинками из Хитая и Чина. Газан-хан там остановился и взял Кокечин-хатун [себе в жены]. По окончании свадебного дела, он из тех диковинок послал одного тигра и еще кое-что на служение к Гейхату и тронулся в путь в Демавенд. Когда он достиг пределов Фирузкуха, прибыли гонцы от Кутлугшаха и сообщили радостную весть: «Мы-де сразились с Новрузом и он, разбитый, обратясь в бегство, ударился в Нишапурские горы. Все его имущество, |S 550| лошадей [верховых] и подручных, на которых были навьючены пожитки, захватили». Державные знамена двинулись на Дамган и Бистам. В Бистам приехал эмир Кутлугшах и [другие] эмиры, поднесли[546] добычу, которую они захватили, и были отличены разного рода милостями. Оттуда через реку Хуррамабэ вступили в Джурджан. [Газан-хан] расположился в Султандавине Астрабадском, и занялся пиршествами и охотою. У эмира Кутлугшаха от чрезмерного питья [вина] приключилась тяжкая болезнь. Согласно указу, при нем неотлучно состояли лекари до тех пор, пока он не стал здоров по-прежнему. С той поры [Кутлугшах] отказался от вина и доныне никогда больше не пил.

Кия Салах-ад-дин, который во время поездки в Азербайджан, когда приехали в его владения, уклонился и воздержался [от явки на служение], по возвращении [Газан-хана] из Тебриза, явился на служение к его высочеству. По ходатайству эмира Нурина и других эмиров Газан-хан простил его вину, а когда он удалился в свои владения, он снова стал бунтовать. Газан-хан назначил для его устранения эмира Сутая, и тот отправился. Той зимою он покончил с делом [Кия Салах-ад-дина] и |A 249а| доставил оттуда в изобилии денег и множество лошадей. Их поделили между дружинами и провели ту зиму в Мазандеране. Ни с одной стороны не доносилось слухов [о мятежах и смутах], и весною [Газан-хан] изволил двинуться в Демавенд. Он выступил по дороге через Чехардих и с месяц задержался в Дамгане, а оттуда через Султанмайдан перешел в Фирузкух. В Демавенде он летовал и оттуда отправил в Хорасан военачальников Мулая и Хоркудака. Они обратно прислали известие: «У жителей-де Нишапура на уме своеволие и они выходить не собираются». Газан-хан на это не обратил внимания и из крайнего присущего ему милосердия посылал гонцов с посулами и предупреждением, но проку не было.

Осенью он изволил двинуться в те края и прибыл туда в месяце зи-л-ка’дэ 693 года [IX-X 1294]. Расположившись в ...,[547] он отправил в город ходжу Са’д-ад-дина, чтобы тот предостерег их [жителей] и увещанием и уговорами вывел бы [из города] с изъявлением покорности, потому-де, что не гоже, чтобы старые слуги были перебиты по вине кучки мятежных злодеев. Когда ходжа Са’д-ад-дин въехал в город, явились казий Садр-ад-дин, Пехлеван-Умар и нишапурские вельможи и сказали: «Мы опасаемся за жизнь. Ежели же ходжа подтвердит, что нам будет пощада, мы выйдем и станем служить». Ходжа Са’д-ад-дин благосклонно согласился: «Я-де доложив, устрою так, что вам не нанесут никакого вреда». Казий Садр-ад-дин, Пехлеван-Омар с толпою людей вышли из города и явились на служение к старшим эмирам. Их отослали на служение [к Газан-хану]. Газан-хан выступил из ...[548] и расположился в окрестностях Нишапура. Он сказал: «Мы не будем разорять владений и подданных из-за нескольких смутьянов. Надобно, чтобы выдали смутьянов и бунтовщиков: раиса Фахр-ад-дина, Хусам-ад-дина Эйбека Хитайи, Абу-Бекра-Али Айшэ, Усмана Мишкани и Мухаммеда Абд-ал-Мелика, да [причитающийся] налог[549] уплатили бы исправно, дабы с миром мы отсюда ушли обратно». Они стали мешкать и отговариваться. Было повелено осадить Нишапур. Тамошние жители укрылись в неприступной соборной мечети. Каждый из эмиров наступал с одной стороны. Когда воины их [нишапурцев] окружили, они от страха и ужаса бросили биться. Воины разграбили околотки и улицы и ринулись к мечети. Устроив в нескольких местах подкопы, они взобрались на стены и несчастные подняли жалобный вопль и стали