Глиняная Библия - Хулия Наварро

Через несколько минут из кафе вышла Мерседес. Она настояла на том, чтобы ее не провожали. Мерседес взяла такси и поехала прямо в аэропорт. Карло и Бруно решили пообедать вместе, прежде чем покинуть Париж.

В Лондоне тоже шел дождь, даже более сильный, чем в Париже. Ганс Гауссер мысленно порадовался тому, что догадался купить непромокаемый плащ в аэропорту Шарля де Голля. Ему пришла в голову мысль, что, имея с собой столько денег, он может поехать куда угодно, не задумываясь о том, какие вещи с собой взять.

Он чувствовал себя уставшим, измученным из-за того, что был слишком напряжен в течение последних суток. Однако если ему немножко повезет, то уже завтра, рано утром, он будет дома.

Из аэропорта он позвонил дочери, и Берта с отчаянием в голосе попросила сказать ей, где он сейчас находится. Удивляясь сам себе, он заявил ей, что, если она и дальше будет вмешиваться в его жизнь, они не смогут жить под одной крышей. Берта успела всхлипнуть, прежде чем он повесил трубку.

Доехав до центра Лондона на такси, Гауссер попросил водителя остановиться за три квартала от агентства «Глоубал Груп». Он пошел по тротуару, стараясь, чтобы его походка казалась беззаботной – настолько беззаботной, насколько позволяли его измученные ноги.

Том Мартин весьма удивился, когда ему сообщили из приемной, что с ним хочет встретиться мистер Бертон.

– Вы меня поразили, – сказал он, пожимая Бертону руку.

– Почему? – невозмутимо спросил «мистер Бертон».

– Я не предполагал, что вы появитесь здесь без предупреждения. Вы могли бы прислать деньги переводом…

– Нет, так будет удобнее для нас обоих. Напишите расписку, что получили от меня полмиллиона евро, и будем считать сделку заключенной. Когда ваш человек вылетит в Ирак?

– Как только получит деньги.

– Я уже уплатил вам триста тысяч евро…

– Да, конечно, однако профессионал, который будет выполнять ваш заказ, затребовал такой вот аванс. Он все-таки будет рисковать своей жизнью.

– Видимо, уже не в первый раз.

– Да, не в первый. Однако этот заказ – специфический, потому что пока не известно, скольких человек ему предстоит устранить, какого они возраста и статуса. Кроме того, в нынешнее время на каждого, кто приезжает в Ирак, заводится досье, причем не только в полиции Саддама. Американцы сейчас тоже начеку, как, впрочем, и мои бывшие товарищи из МИ-5.

– Вы работали в британской контрразведке?

– А вы этого не знали? Я полагал, что вы знаете обо мне буквально все.

– Меня интересует не ваше прошлое, а то, чем вы занимаетесь сейчас, точнее, те услуги, которые вы предоставляете.

– Ну, в общем, я работал на ее королевское величество, но в один прекрасный день наше руководство решило, что необходимо сократить кое-кого из тех, кто был задействован в игре в «холодную войну». Нам сказали, что наша деятельность уже неактуальна, потому что противник стал другим. И в самом деле, они принялись активно создавать образ нового врага – на этот раз они выбрали арабов. На китайцев, видимо, замахнуться побоялись – слишком уж их много. Арабы, в основном, бедные люди. Хотя их правители и разбогатели на продаже нефти, большая часть арабского населения живет очень бедно, причем в арабских странах установлены диктаторские режимы, а потому народами этих стран можно легко манипулировать, постепенно все больше подогревая их недовольство. Западу нужен враг – но при этом народ, живущий по ту сторону Великой китайской стены, должен представлять собой лишь огромную массу образцовых потребителей.

– Прошу вас прекратить подобные разговоры.

– Хорошо, прекращаю.

Том Мартин написал расписку о получении полмиллиона евро, расписался и поставил печать агентства «Глоубал Груп». Затем он отдал бумагу «мистеру Бертону».

– Когда вы сообщите мне какие-нибудь новости? – спросил профессор Гауссер.

– Когда они появятся. Завтра мой человек получит деньги, а послезавтра начнет действовать. Чтобы отправиться в Ирак, ему необходимо придумать себе подходящую «легенду», а по приезде в эту страну ему еще нужно будет разыскать семью, которую вы хотите устранить. Наберитесь терпения, такие дела не делаются за одну ночь.

– Ладно, запишите номер моего мобильного телефона. Когда вам станет что-нибудь известно, позвоните мне.

– Безопаснее общаться через Интернет.

– Я так не считаю. Лучше звоните по телефону.

– Хорошо. А вы своеобразный человек, мистер Бертон…

Думаю, что ваши клиенты все такие.

– Безусловно, мистер Бертон. Но это ведь не ваша фамилия, да?

– Мистер Мартин, а вам не кажется, что вас должно устраивать то, что я называю себя мистером Бертоном? Раз уж я собираюсь заплатить вам два миллиона евро, могу называть себя так, как считаю нужным. Кроме того, я не люблю излишне любопытных людей.

– В моем бизнесе секретами заведую я, мистер Бертон, и для меня важно знать, кто вы такой на самом деле. Вы ведь явились в мой кабинет, чтобы сделать нам, так сказать, очень деликатный заказ. Это вы постучали в мою дверь, а не я в вашу.

– В вашем бизнесе, мистер Мартин, конфиденциальность имеет огромное значение. Должен заметить, что меня удивляет ваше любопытство, которое, с моей точки зрения, не свойственно профессионалу. Не тратьте время своих людей на то, чтобы следить за мной. И придерживайтесь соглашения, которое мы с вами заключили, я ведь вам за это плачу. А теперь, если не возражаете, я пойду.

– Как скажете, мистер Бертон.

Ганс Гауссер пожал руку Тому Мартину и вышел из кабинета будучи твердо уверенным, что за ним снова будут следить. Гауссер решил, что на этот раз трюк с отелем ему вряд ли поможет, так что теперь ему будет намного труднее улизнуть от сотрудников агентства «Глоубал Труп».

Выйдя на улицу, он шел по тротуару до тех пор, пока не увидел такси. Показав жестом таксисту, чтобы тот подъехал к нему, Гауссер попросил отвезти его к центральной больнице. При этом он сам удивился тому, что делает. Все его представления о том, как нужно избавляться от преследователей, основывались на сюжетах детективных романов, большим любителем которых он был. Возможно, этот трюк, описанный в одном из романов, ему удастся провернуть. Время от времени Гауссеру становилось стыдно из-за того, что ему приходилось вести себя подобным образом. А еще он боялся, что может встретить кого-нибудь из знакомых, и тогда откроется, что таинственный мистер Бертон – не кто иной как известный профессор, специалист в области квантовой физики.

Такси подвезло его к центральному входу в больницу. Гауссер уверенно вошел в огромный вестибюль и направился к лифтам. Он не знал, идет кто-то следом за ним или нет. Войдя в лифт, Гауссер не стал нажимать на кнопку какого-либо этажа, а дождался, когда кто-то с другого этажа вызовет этот лифт. Лифт стал подниматься, то и дело останавливаясь на этажах. В него входи ли и из него выходили люди, а Гауссер тем временем рассматривал пассажиров лифта, размышляя над тем, кто из них мог быть его преследователем. Он вышел из лифта на предпоследнем этаже вместе с двумя болезненного вида женщинами, стариком, которого катила на инвалидном кресле еще одна женщина, и неряшливо одетым юношей.

«Кто-то из них может быть сотрудником «Глоубал Груп», – подумал Гауссер. Все его спутники пошли по коридору, а он остался на месте. Никто из них не обернулся, и Гауссер вошел в соседний лифт. Он и на этот раз не стал нажимать на кнопку, а ждал. пока кто-нибудь вызовет лифт. Через какое-то время он вышел на третьем этаже и подождал, когда приедет соседний лифт. Так он ездил вверх-вниз целый час. Наконец он решил попытаться выйти из больницы так, чтобы его никто не заметил. Подождав, когда в лифте, где он находился, никого не осталось, он нажал на кнопку подземного этажа. Приехав туда, он увидел дверь с табличкой «Отделение неотложной терапии» и решительно пошел по коридору, в начале которого на самом видном месте висела табличка, предупреждавшая: «Посторонним вход воспрещен». Вслед за ним никто не шел, и он шагал по коридору до тех пор, пока не оказался в помещении, где стояли кровати с пациентами, только что привезенными на машинах «скорой помощи». Увидев дверь, предназначенную для прохода людей с носилками, Гауссер поспешно направился к ней.

– Что вы здесь делаете?

У врача, заговорившего с ним, выражение лица было явно недружелюбным, и Ганс Гауссер испугался. Он почувствовал себя мальчишкой, уличенным в шалости.

– Родственникам пациентов в эту зону заходить нельзя. Выйдите отсюда и, как и все остальные, ждите снаружи – вам сообщат о состоянии здоровья вашего родственника.

Ганс Гауссер побледнел и стал вести себя так, как будто у него начался приступ тахикардии.

– Что с вами? – спросил врач, увидев, что человеку, стоявшему перед ним, плохо.

– Меня привел сюда один мой друг… Я себя плохо чувствую… Еле могу дышать… Болит правая рука… У меня тахикардия… И в Лондоне проездом…