Будет только хуже - Виктор Климов

Странно, ведь ещё пару дней назад он бежал за солдатом, желая во что бы то ни стало спасти свою жизнь. Наверное, это такой психологический эффект: опасность отступает, и вновь оказываешься наедине со своими мыслями и проблемами.

Ещё с ними были молодая женщина и её ребёнок (наверное, её ребёнок, ведь, признаться в эти пару дней, они не сказать, чтобы сильно общались), которые побежали за ними, когда увидели странную троицу, бегущую в парк. Ну как троицу, один из трёх - девушка - безвольно болталась на плече второго мужчины, поспевающего за первым. Надо признать, женщина сделала правильный вывод, что эти незнакомцы не просто так бегут в сторону от известных бомбоубежищ, до них бы они элементарно не успели добраться, а хотят укрыться где-то поблизости. И всё, что требуется - бежать за ними и надеяться, что тот с оружием не пошлёт их куда подальше, если места в их убежище будет очень мало.

Но места оказалось достаточно для ещё двух человеческих существ, подгоняемых инстинктом самосохранения. И солдат оказался не зверь какой-то, а быстро-быстро спихнул их внутрь и тут же соскользнул вниз сам, хотя дело шло уже на секунды.

И вот они здесь, в нескольких метрах под землёй пережидают, когда можно будет выйти на поверхность, не рискуя помереть от лучевой болезни в первые несколько дней, после того, как окажутся на поверхности. Хотя, скорее всего, они всё равно отхватили какую-то дозу. Пограничник молчал, но Влад видел, как он то и дело посматривал на дозиметр, у которого предусмотрительно отключил звук, чтобы, видимо, не нагонять панику его непрерывным треском.

С другой стороны, не так чтобы он сильно волновался. Может всё не так плохо, как думал Влад? В конце концов, ликвидаторы аварии на Чернобыльской АЭС вообще работали в самом настоящем радиационном пекле, но при этом многие из них прожили потом долгие годы. Может быть, не такой счастливой жизни, как бы им хотелось, такое всё-таки даром не проходит, но жили ведь, и живут до сих пор.

Алексей в призрачном свете химического фонаря, который как ни когда раньше напоминал об опасной радиации, стал разбирать тюки, которые им служили подушками и на которые они упали два дня назад. Спать было жуть как неудобно, но выбирать было не из чего. Живы, и на том спасибо.

Для начала они решили перекусить, съев по банке тушёнки и запив всё водой из пластиковых бутылок. Тот факт, что их не стошнило, и в целом аппетит имелся, Алексей посчитал хорошим знаком, о чём всех и оповестил. Однако, и излишнего оптимизма тоже не стал озвучивать.

В мешках оказались защитные костюмы, какие Влад уже не раз видел на улицах города и в лагере беженцев за последние месяцы, и уже совсем другие противогазы, полностью закрывающие голову. Такими можно запросто пугать детей. Влад подумал, почему пограничник не дал их женщине и ребёнку, но, видимо, на то были причины. Зато теперь он как раз отдал им свою маску и маску Влада. Ребёнку она была явно велика, впрочем, как и противогаз (может в этом причина?) и кое-как её приладил, максимально затянув ремни и накинув на голову ребёнка поверх маски капюшон пуховика.

- А если они не подойдут нам по размеру? - вдруг спросил Влад. - Они же вроде как индивидуальные должны быть.

- Откуда знаешь? Ты же вроде не служил.

- В лагере мерки снимали.

- Я с запасом брал. Где надо п-подтянем.

Влад натянул защитные брюки, которые надевались сразу поверх одежды и обуви. Пограничник проследил за тем, как то же проделала Джессика. Потом дело дошло до куртки такого же зеленоватого оттенка. Он периодически отдавал указания, в каком порядке и что надевать и как застёгивать, но в целом всё было понятно, к тому же экипировались они не сильно спеша, никто над ними с секундомером не стоял.

Костюм, на удивление, оказался Владу впору, он нигде не жал, не сковывал движения и был относительно прост в надевании. А вот на Джессике он висел мешком, и она выглядела в нём как апокалиптический хоббит. Вроде и страшно, но одновременно смешно. Алексей подтянул ремни, нацепил на неё рюкзак с лямками и застегнул их на груди, чтобы уж совсем всё не болталось. В любом случае, лучше так, чем вообще никак.

Противогазы, капюшон, перчатки. Алексей достал из рюкзака рулон скотча и стал обматывать голени и запястья своих спутников, стараясь придать комплекту наибольшую герметичность. Главное, как она сказал, не допустить попадания радиоактивной пыли на кожу и внутрь организма вместе с вдыхаемым воздухом. Костюм можно будет при необходимости

Потом он как бы невзначай спросил не хочет ли кто в туалет, учитывая, что на поверхности такая возможность представится не скоро. Смешно. "Раньше не мог сказать?" - подумал Влад. Впрочем, он сильной нужды не испытывал, а о том, как они справлялись с естественными потребностями последние пару суток предпочитал вообще не вспоминать.

Кроме Джессики, на которую уже был навешан рюкзак, аналогичный достался и Владу. Алекс сказал, что там всё необходимое, чтобы перевести дух, когда они покинут зону заражения.

Перед тем, как нацепить противогаз на себя и также плотно замотаться скотчем, пограничник ещё что-то говорил женщине с ребёнком (Влад поймал себя на мысли, что они так и не назвали своих имён, а они не спросили), объясняя когда можно будет выбраться наружу, что он оставит знак для спасателей, которые обязательно придут и спасут их. Выдал консервы и воду, вытащив из своего рюкзака.

Только придут ли спасатели? Даже после первого удара спасательные службы работали на пределе возможного, что уж говорить о текущей ситуации. Тут впору поставить вопрос о выживаемости, бросив все силы на то, кого и что можно спасти, и приняв трудное решение, что кого-то спасти не удастся.

- Алексей, - обратился сквозь противогаз Влад, - это была та самая вторая волна?

- Не знаю, рация не работает, спросить не у кого. Надо выбраться наверх, найти кого-нибудь из командования. Сейчас нельзя сказать, точечный это был удар или массированная атака, - пробубнил он из под противогаза. - Если Москва устояла, а мы это быстро поймём, то, скорее всего, это была разовая акция с целью прощупать оборону.

Влад обратил внимание, что сейчас Алекс не стал акцентировать внимание на том, что эта атака имела целью уничтожения совершенно конкретных людей, то есть их. Не много ли чести использовать ядерную боеголовку для