Неомифы (сборник) - Григорий Неделько

Однако хватит о грустном. Вернёмся к нашим баранам – к трём бездельникам, которым ночью не сиделось дома. То есть к нам.

Проскользнув под турникетами (нет, ну, что это, в самом деле! Живём в XXIII веке, автобусы переименовали в бусы, а турникеты модернизировать у нашего градоначальства руки не дойдут), мы без особого желания подискутировали с водилой. Тот понял, что ничего от нас не добьётся, плюнул – также и в прямом смысле, – двери со скрежетом (во позор-то) закрылись, и махина без колёс полетела по давно заведённому маршруту.

Районы проносились внизу, сливаясь, как выражаются писатели, в размытую полосу. Мы болтали о том о сём – теперь я травил байки, а остальные вникали. Люблю приврать: для красного словца, для эффекта. Но и без «тональной лжи» истории, которые подкидывала мне старушка жизнь, выглядят до жути неправдоподобно, словно анекдоты. Иногда они смешные, а порой не очень. Ну да что там: я сам избрал этот путь…

Чёрт! Опять в рассуждения понесло, в пафос непонятный. И откуда во мне это? Я же свой в доску парень, верно? Ерунда, в общем.

Короче. После очередной «правдивой истории» Ленн с его задорным «перевёртышем» взорвались громким хохотом, отсмеялись, успокоились, и Мэлли-Молли похвалил мои укладку и маникюр. Я хотел было послать его куда подальше, однако чувак выглядел до того доброжелательным – аж противно! – что я сдержался.

Вы не поверите, но первым идею сходить в дельфинарий высказал я. Подобные гениальные мысли, скорее, в духе Ленна. И чё меня торкнуло? Неужто ИЖ виноват? Это ведь компьютерная шняга впаривала мне про какую-то Джилу или Джину, про романтические прогулки под луной (которую редко увидишь из-за смога)… Есть вероятность, что я вправду подумал, пусть и подсознательно: а вдруг я встречу там эту красотку? Или уродину – кто их разберёт, нынешних девушек? Но хоть какое-то разнообразие.

А вот следующую мысль я в самом деле озвучил. Привожу её дословно:

– Интересно, – сказал я, – что произойдёт, если отдельно взятому человеку удастся осуществить свои планы, не переворачивая их с ног на голову при помощи ИЖа?

Ребята задумались.

Ленн почесал лысину.

Мэлли-Молли почесал яйца.

И два другана синхронно пожали плечами.

– Тогда, раз уж у нас наметилась такая странная ночка, отожжём по полной, – предложил я.

– Что ты имеешь в виду? – Бус тряхнуло, очки Ленна смешно сползли ему на нос, и он поправил их средним пальцем.

Я не оборачиваясь ткнул в окно, на «бежавший» внизу дельфинарий.

– И что мы там будем делать? – удивился Ленн.

– Вот ты когда-нибудь был ночью в дельфинарии? – вопросом на вопрос ответил я.

– Я и днём-то не был.

– Говорят, – вступил в обсуждение Мэлли-Молли, – на ночь дельфинов помещают в стасис-поле – чтобы они медленнее старели и дольше могли, – и он заговорил голосом среднестатистического визионного диктора, – «радовать нас своим непревзойдённым природным талантом».

Ленн в упор посмотрел на знакомого.

– Правда, что ли?

Мэлли-Молли фыркнул.

Я взгоготнул.

– Вот и проверим! – И, хлопнув в ладоши, направился к центральным дверям.

Бус приземлился, мы вывалились из него, как игрушки из перевёрнутого мешка, и быстром шагом почапали к дельфинарию…

… – Где ты научился вскрывать замки? – поинтересовался Мэлли-Молли.

– Бурная молодость, – небрежно произнёс я. – Которая ещё не закончилась. Погоди, через пару лет я и не на такое буду способен.

Симпатяга «перевёртыш» одарил меня загадочным взглядом. Я счёл за лучшее не расшифровывать эдаких вот скрытых посланий и первым ступил в темноту дельфинария.

– Ты знал, что он это умеет? – услышал я за спиной голос Мэлли-Молли.

– Он удивляет меня всё больше и больше, – в тон ему, негромко, отозвался Ленн.

Ха. Что-что, а слух у меня прекрасный.

– Где здесь выключатель?

– Попробуй голосовой набор.

– Умник. Если б я знал код…

– Скопируй голос одного из работников.

– Ты долго думал, прежде чем это предложить? Откуда я…

– О, нашёл!

Под потолком вспыхнули десятки мелких лампочек, на пару секунд ослепив нас.

– Сенсор?

– Сенсор.

– Чудесно.

– Ага, чудесно.

– Ну… тогда вперёд, навстречу приключениям…

…Дельфинарий пустовал, что, как говорится, характерно: ночь всё-таки на дворе. Беззвучные постоянно разветвляющиеся коридоры, беззвучные камеры под потолком, беззвучные палатки с попкорном.

Ленн перепрыгнул прилавок. Поозирался. И, не придумав ничего лучше, разбил стекло попкорн-машины предусмотрительно прихваченным коротеньким ломиком.

– Хы, – в изумлении выдал я. – В тихом омуте…

Пока очкарик жрал горстями холодную воздушную кукурузу, Мэлли-Молли куда-то задевался. Я окинул взглядом спящий коридор – для проформы, не более. В конце концов, Мэл-Мол взрослый мальчик, сможет за себя постоять в случае чего.

Оставив Ленна наслаждаться трапезой, я двинул… ну, вообще-то по случайному маршруту. Как выяснилось, вёл случайный маршрут прямиком к дельфиньему домику. Он и правда назывался «Домик Дельфинов». Крупные буквы, днём светящиеся, а ночью погасшие, не давали усомниться – я стою перед alma mater заслуженных артистов водного театра.

Двери, за которыми, надо полагать, мирно спали уработавшиеся млекопитающие, защищал замок более хитрый и сложный, чем на входе. Да-а, логика… И всё равно спасибо тому, кто за это ответственен: веселуха без малейших трудностей скучна и банальна… В общем, повозился с замком я изрядно, чуть не вспотел, но – та-да-ам! – годы тренировок дали себя знать. Двери разъехались, пропуская нежданного гостя в тайную, напоённую мраком обитель.

Понимаю, звучит некомильфо. Так ведь я же первый раз в дельфинарии! В смысле, ночью. В смысле, незаконно.

Я шёл осторожно, чтобы, не дай бог, не удариться обо что-то, не споткнуться или, того хлеще, не свалиться в воду. Нащупал стену. Стал двигаться вдоль неё, нашаривая сенсорный выключатель.

– Где же эта хре…

И тут меня ослепило во второй раз – за весьма непродолжительный, надо заметить, отрезок времени. Машинально прищурив глаза и поднеся к ним руку, я вдруг увидел картину, от которой остолбенел.

Даже не так: офигел!!!

Какой-то дельфин сидел на краю бассейна – НА самом бассейне, а не В нём! – и пялился на меня. Да, чёрт побери, пялился! Во все свои круглые зенки.

– Э-э-э? – глубокомысленно изрёк я.

– Подойди сюда, Джейд Хакил.

Это было уж слишком! Дельфин говорил: он общался со мной, внутри моей головы!!..

Я стал отступать, медленно, чтобы не разозлить болтливую рыбёшку. Кто знает, что творится у неё в башке?

«Как бы покрасочнее обрисовать эту ситуацию Ленну с „подружкой“, чтобы они не подняли меня насмех, а умерли от зависти с восхищением?» – подумалось мне.

– Не надо бояться, Джейд.

– А я и не боюсь, – решился я. – Просто не люблю, когда со мной разговаривают животные!

– Ты же не против, я знаю.

– Против чего?

Хорошенькое дельце… М-да, будет о чём потрепаться с друганами. Настолько неправдоподобной штуки со мной ещё не приключалось.

Если бы я хоть догадывался, что последует дальше…

– Не беспокойся – я подлечу к тебе.

А дальше последовало вот что:

ПОЛНЫЙ БРЕД

!!!

Дельфин приподнялся с бортика… сам… и, нет, не встал на хвост, а… завис над полом! Примерно в полуметре. И полетел ко мне!..

Я то ли вжался в стену, то ли замер, не в силах двигаться – не помню точно. А вот кульминация всего этого действа, этого театра абсурда, зафиксировалась в моём мозгу до отвращения реалистично и до ужаса фантасмагорично. Дельфин сделал резкий рывок в мою сторону – один из правых плавников летающего телепата изменился неким неведомым образом – вытянутое мокрое тело поравнялось со мной – неуловимо взмахнуло конечностью – и что-то вонзилось мне в голову. В область лба.

Свет моментально померк, правда, отнюдь не из-за неисправностей в проводке. И потолочные лампы никто не выключал – даже тот, кто их активировал… кем бы он ни был… Нет, просто голова раскалывалась от боли, а под кожей лба нестерпимо зудело, и необъяснимое нечто давило на черепушку…

– Надо было расслабиться, Джейд Хакил.

Ага, и получать удовольствие.

Правда, фраза эта осталась непроизнесённой, а по-настоящему прочувствовал ситуацию я лишь после. Все мысли выветрились, будто их прогнал злой сквозняк. Я широко и глупо улыбнулся, представив порыв ветра, врывающийся в одно ухо, а вырывающийся из другого…

…и упал.

Не буду утверждать, что последним на сетчатке отпечатался образ левитирующего, обладающего даром телепатии дельфина. Ничего похожего я не увидел. Лишь, в миг потеряв под ногами опору казавшейся столь надёжной реальности, поразительно резко и банальнейшим образом отключился.

31 июня 223. года. 22:00

Господи, ну и длинный же выдался день! Просто нереально длинный! И такой… сумасбродный.