Затмевая могущественных (Викториум-2) - Борис Владимирович Сапожников

Боль сковала все его тело. Потом было еще одно копье. И еще одно, И еще. Но их ударов шериф Али уже не чувствовал.

С коня он упал уже мертвым.

Стрелял хариш быстро. Очень быстро. Надо было выпустить в приближающихся чернокожих дьяволов как можно больше пуль. Вряд ли это так уж поможет, но если он сумеет прикончить хотя бы парочку – это будет неплохо.

Хариш не назвал своего имени майору Лоуренсу. Он, действительно, думал, что оно ему больше ни к чему. Ведь солнце еще не скроется за горизонтом, а он уже будет мертв. Пробит сотнями копейных лезвий. Разорван на куски сотнями черных рук. Растоптан сотнями черных ног. Проклятые дьяволы – порождение самой этой земли. Хариш верил, что сражается не с обычными людьми. Нет! Те легко гибли под первыми ударами его кривой сабли. Эти же отказывались умирать даже после двух-трех тяжелых ранений. И только раскроив голову и выпустив духа из черного тела, можно было убить их.

Вот потому хариш стрелял в головы приближающихся зулусов. Пули пробивали лбы бегущих черных дьяволов – они валились под ноги своим товарищам. Но те и не думали замедлять шаг. Переступали через убитых, а то и шли прямо по ним. Даже не спотыкаясь.

Но вот пули, отданные Лоуренсом, подошли к концу. Осталась только верная сабля. Хариш выхватил ее из ножен. Кривой клинок ярко сверкнул в лучах тусклого зимнего солнца Африки. Стоять и ждать смерти – нет! Ни один из харишей не поступил бы так. Он бросился бегом на зулусов. На молчащих черных дьяволов. Точно так же, как за несколько миль отсюда кинулся в последний бой шериф Али-ибн-эль-Хариш.

Покрытый пылью натальский милиционер домчался-таки до лагеря. Зулусы не сумели догнать его. Возможно, дело было в его резвом коне. Возможно, в том, что как раз в тот момент Кхоза и Нтили притормозили стихийное наступление и принялись строить зулусов в боевые порядки. Как бы то ни было, но взмыленная лошадь натальца ворвалась в лагерь. Сам он едва держался в седле. И чуть не свалился с конской спины, когда к нему подбежали.

Посыльного подхватили под руки. Не дали упасть. Прямо так – на руках – и потащили к майору Пуллейну.

Майор в это время рассматривал вершину холма и несущихся оттуда на него зулусов. Тех было не больше нескольких сотен. Ерунда. Его парни управятся с ними в два счета. Зачем еще расчехлять эти пулеметы. Толку от них немного – старый добрый залповый огонь куда эффективней. А тут только лишний расход пуль.

– Что туг такое? – поинтересовался Пуллейн, глядя на странную процессию. Двое солдат из тыловой службы тащили на плечах чернокожего натальского милиционера. – Что это надо тут этой обезьяне?

– Срочное... донесение, – выдохнул милиционер. Он даже не услышал оскорбительного обращения майора. Сейчас в его голове билась только одна мысль. Передать донесение. Любой ценой. – Армия... зулусов... Тысячи... Идут сюда...

– Что за бред он несет? – отмахнулся Пуллейн. – Отнесите его в тень – пускай придет в себя. И воды на него полейте, что ли. Хотя не надо на эту обезьяну в мундире воду расходовать. Пусть так лежит.

Исполнительные солдаты из тыловой службы поспешили выполнить приказ.

Тем временем к майору подбежал молодой лейтенант. Из набранных недавно. Пуллейн не знал, как его зовут.

– Зулусы на расстоянии первого залпа, – доложил он, лихо взяв под козырек шлема. – Прикажете открыть огонь?

– Расстреляйте этих черных ублюдков, – кивнул Пуллейн.

Лейтенант так же бегом умчался. А майор поднес к глазам бинокль. Он хотел своими глазами видеть, как стройные залпы лучшей в мире пехоты рассеют по полю черных дьяволов.

Полковник Дарнфорд гнал своих людей так быстро, как только можно было. Загнанные кони надсадно храпели и задыхались. Начинали спотыкаться. Но полковник лишь снова и снова приказывал подгонять их. Плевать на коней. Надо как можно скорее оказаться в лагере. Соединиться с войсками Пуллейна. Вместе у них еще есть шанс – пускай и призрачный – отразить нападение этой армии.

– Сэр, впереди траншея! – выкрикнул лейтенант Роу.

Он махнул рукой. Полковник глянул и невооруженным глазом увидел в том направлении глубокую яму в земле. Видимо, на скаку они все-таки отклонились – теперь путь им преграждала траншея. Но она же может защитить их от зулусов. Глубины было достаточно, чтобы сделать траншею оборонительным рубежом. И тут уже не до брезгливости. Плевать, что траншею эту вырыли для слива дерьма из лагеря. Солдаты старались на славу, углубляя ее как можно сильнее и продлевая как можно дальше. Да и так уж сильно загадить ее не успели. Рыли-то на долгий срок, а тут мало того что половина армии ушла вперед, преследуя врага, так еще и зулусы явились куда как раньше срока. В общем, траншея была почти пуста, что только на руку ньюкасльцам Дарнфорда. Сражаться и умирать по колено в дерьме не хотелось никому.

– Занимаем оборону в этой траншее! – скомандовал Дарнфорд.

Его люди останавливали спотыкающихся коней перед траншеей. Спешивались. Аккуратно переводили их на ту сторону, следя, чтобы животные не поломали ноги.

Вскоре первые солдаты уже встали у импровизированного небольшого бруствера с винтовками наизготовку. А на них уже готово было нахлынуть море чернокожих тел.

Первые залпы винтовок оказались смертоносными для бегущих без порядка и строя зулусов. Пули рвали тела. Негры валились под ноги бегущим сзади товарищам. Те когда успевали перепрыгнуть, а когда и валились сверху, образуя кучу-малу. Из нее торчали руки-ноги-копья. На них тут же сосредотачивали огонь, не давая врагу подняться.

– Живее заряжай! – надрывались сержанты. – Целься ниже! Не мазать по этой черной сволочи!

И вот, кажется, чудо произошло. О скалы плотных залпов британской пехоты разбилось черное море воинов зулу. Они остались лежать на земле. Красной кровью пропитывая ее. А немногие выжившие бежали обратно к холмам. Им в спину дали еще пару залпов, но уже скорее для острастки.

– Воевать тут одно удовольствие, не так ли, сержант? – усмехнулся рядовой, глядя на могучего, несокрушимого, словно столетний дуб сержанта, возвышающегося над ним. Бородатый сержант и так был выше ростом, а тут еще рядовой опустился на одно колено. Теперь верхушка его шлема качалась где-то на уровне сержантского живота.

– Воевать для солдата всегда удовольствие, – ответил сержант. И тут же напустился на нерадивого бойца: – Глядеть перед собой! Нe болтать!

– Есть,