Победа. Роль тайной стратегии администрации США в распаде Советского Союза и социалистического лагеря - Петер Швейцер

Но арест Буяка долго не продлился. Кризис польской экономики углублялся, чему способствовали американские санкции. Торговля с Западом прекратилась почти полностью. Торговый оборот, составляющий в 1980 году 7,5 миллиарда долларов, упал до одного миллиарда в 1986-м. Кредиты с Запада перестали поступать. Не имея возможности экспортировать на Запад свои товары, Польша не могла получить оттуда кредиты. До 1980 года Польша могла получать до 8 миллиардов долларов кредитов ежегодно; в 1985 году она смогла взять не больше 300 миллионов долларов. Вследствие этого Польша вынуждена была обратиться за кредитами к другим странам советского блока, которые и сами стремительно нищали. Сумма долга своим товарищам по несчастью, то бишь по советскому блоку, стремительно возрастала и достигла 5 миллиардов переводных рублей.

Арест Буяка послужил прекрасным подтверждением правоты Соединенных Штатов в том, что санкции не следует снимать ни в коем случае. Ярузельский, опасаясь возникновения беспорядков на экономической почве, собрал в своем кабинете советников и объявил, что Вуяк должен быть освобожден. Кроме того, правительство Польши должно предпринять ряд шагов, чтобы удовлетворить некоторые требования рейгановской администрации, для того чтобы та сняла санкции. Вашингтон выдвинул прежде всего три условия: действительный диалог с католической церковью, национальное согласие, что означало прекращение преследования деятельности оппозиции, и, наконец, освобождение политических заключенных.

Генералу Ярузельскому трудно было осуществить эти требования. Но к лету 1986 года без снятия американских санкций режим не выжил бы. И 22 июля, всего лишь через полтора месяца после ареста Буяка, правительство Ярузельского объявило общую амнистию. Все политзаключенные были выпущены на волю. Враги режима вернулись домой и могли снова присоединиться к подполью. Попытка сокрушить «Солидарность» провалилась.

Реакция Вашингтона была умеренной. Варшава почти выполнила все три предварительные условия, но в Белом доме царило боевое настроение. Кейси, Уайнбергер и многие другие члены Совета национальной безопасности советовали президенту не отменять санкций. Дальнейшее давление на Ярузельского могло оказаться более выгодным. Может, удастся выторговать больше уступок подполью. Противники варшавского правительства явно набирали силу, а экономика находилась на грани краха. Рейган решил проконсультироваться с Ватиканом.

Польское подполье к тому времени хотело немедленной отмены санкций. Лех Валенса и девять других видных деятелей «Солидарности» обратились к Рейгану с просьбой пересмотреть свой жесткий курс ввиду резкого ухудшения экономических условий, что "угрожало уже и правящим, и подданным, и грядущим поколениям". Кардинал Казароли тоже советовал Рейгану отменить санкции. Папа считал, что народ уже достаточно настрадался. Администрация откладывала принятие решения до января 1987 года, когда президент наконец внял советам Папы. Однако тайное финансирование «Солидарности» продолжалось.

Амнистия повысила веру в свои силы в рядах «Солидарности». Подполье выжило. Оно обладало средствами и дееспособным руководством. Финансовая, материальная и политическая поддержка Запада вливала новую жизнь в движение. В начале октября лидеры «Солидарности» собрались на два дня в Гданьске, чтобы обсудить тактику и стратегию действий в новых условиях. На двух состоявшихся одновременно в Гданьске и Варшаве пресс-конференциях руководство «Солидарности» объявило о своем драматическом решении выйти из подполья. "Мы не желаем больше действовать скрытно", — заявил Валенса.

Это был смелый и решительный ход. Сопротивление намеревалось противостоять польскому правительству открыто, что называется при свете дня. Члены руководства «Солидарности» предупредили администрацию Рейгана о своем намерении, поэтому Вашингтон оказался подготовленным к событию. Джон Пойндекстер без экивоков дал понять польскому правительству, что попытка разгрома «Солидарности» будет означать продолжение американских санкций и ужесточение кредитной политики. Ярузельский на своей шкуре ощутил то, что коммунистические лидеры до сих пор оставляли на долю своих граждан выбор, когда выбирать не из чего, и уступил. Удара по «Солидарности», которого многие ожидали, не последовало.

Но попытки польских властей пресечь тайную помощь Запада «Солидарности» продолжались. На пристани парома в Свиноустье была перехвачена дорогостоящая «посылка». Это был сорокатонный грузовик, в котором находилось на двести тысяч долларов ценного оборудования: двадцать три офсетных печатных станка, сорок девять копировальных машин, шестнадцать факсов, несколько компьютеров фирмы IBM, девять дисководов и двенадцать компьютеров с принтерами. Но, невзирая на этот провал и некоторые другие, помощь продолжалась.

ЦРУ направляло также помощь некоторым чешским и венгерским эмигрантским группам в Европе и Соединенных Штатах в надежде, что они могут добывать полезную информацию о происходящем в их странах. Директива Рейгана призывала объединенными усилиями вырвать Восточную Европу из объятий советской империи, таким образом, подрывная деятельность расширялась. В середине 1986 года Совет национальной безопасности был поставлен в известность, что за "железным занавесом" группами диссидентов было составлено и подписано некое послание. В нем содержался призыв к совместным действиям против советского гнета. Кейси и другие члены Совета национальной безопасности решили оказать им помощь. Группам, подписавшим письмо, было передано 25.000 долларов.

В конце октября 1986 года опубликован смелый призыв к народам Восточной Европы свергнуть советское иго. Это было всего лишь открытое письмо, несколько фраз, составленных диссидентами-одиночками. Но это не было обычной диссидентской жалобой на подавление свобод. Это было политическое землетрясение, совместный призыв диссидентов Венгрии, Восточной Германии, Чехословакии и Польши, появившийся на свет в тот момент, когда Венгрия тихо отмечала тридцатилетие подавления национально-освободительного восстания силами участников Варшавского Договора.

Совместная акция в Восточной Европе стала для Советов головной болью. В свое время было довольно легко подавить восстания в Венгрии и Чехословакии, поскольку эти страны действовали разрозненно. Но кризис, охватывающий весь регион, — совсем другое дело. В 1981 году Кремль впал в ярость, когда «Солидарность» призвала другие страны Восточной Европы организовывать свои собственные свободные профсоюзы. Ничто не могло вызвать большей злобы у Москвы. А нынешнее обращение призывало к общему неповиновению и совместным действиям. Письмо подписали 122 человека, среди которых были ведущие деятели оппозиции: Вацлав Гавел из ЧССР, Джордже Конрад из Венгрии и Лех Валенса из Польши. Идея письма зародилась среди самих диссидентов. Эмигранты на Западе обеспечили распространение письма в Восточной Европе и публикацию его в Западной. Письмо зачитывалось по радиостанциям "Свободная Европа" и "Свобода".

Письмо было в русле директивы «NSDD-32». «Солидарность» пережила шторм в Польше. В начале октября в Чехословакию была направлена и благополучно дошла денежная помощь (50.060 долларов). В регионе было неспокойно, и правительство Рейгана стимулировало это беспокойство.

В то время, как польские активисты допекали правительство митингами, протестами и политическими памфлетами, пакистанские военные в начале июля на авиационной базе неподалеку от Исламабада занимались распаковкой необычного, деликатного груза. Внутри обыкновенных упаковочных контейнеров находилось "чудесное оружие", заполучить которое так стремились моджахеды. Правительство Рейгана выполнило свое обещание — прибыла первая партия «Стингеров». С самого начала войны советские ВВС подвергали позиции моджахедов бомбардировкам, совершенно ничего не опасаясь. Несколько ракет класса «земля-воздух» из арсенала моджахедов поражали именно один только воздух. "Это было единственное, в чем отчаянно нуждались моджахеды, — вспоминает Винсент Каннистраро. — Карательные бомбардировки были эффективной советской тактикой. Введение в игру «Стингеров» означало качественный перелом, полное изменение в динамике военных действий. Теперь Советы становились обороняющейся стороной".

В афганской войне удача всегда была весьма переменчива и часто меняла стороны. 1986 год обошелся Москве дорого, но был удачен. Советские военные операции, проведенные в гораздо более агрессивном темпе, позволили разгромить одну из самых важных баз моджахедов на территории страны — лагерь в Жаваре. Уничтожены и отряды повстанцев в Хусте. Но на самом деле эти успехи Советской Армии были временными. Моджахеды воевали как никогда умело. А массированным авиационным ударам, которые и способствовали разгрому моджахедов в Жаваре и Хусте, приходил конец.