Не родись красивой: Жестокие игры - Ю. Кузнецова

– Я понял, понял. Вы работаете до седьмого пота, – пробормотал он, взяв себя в руки, и добавил: – А раз так, может, покажете мне результаты вашей работы? К примеру, отчет о деятельности компании?

– Вы его увидите, как только я закончу. Обещаю...

Подмога подоспела как раз вовремя – из кабинета донесся голос Жданова:

– Нас посетил господин Воропаев? Какая приятная неожиданность!

Андрей уже несколько минут стоял за дверью, слушал затянувшийся разговор и, наконец, понял: ему пора заглянуть в каморку. Александр окинул вечного соперника презрительным взглядом.

– Господин Жданов, рад вас видеть. Ехал мимо, дай, думаю, зайду узнаю, как дела, посмотрю отчет, но ваша помощница его еще не подготовила...

– Не волнуйтесь, Катя к собранию все подготовит в лучшем виде.

– Не сомневаюсь. Так я жду, Катерина Валерьевна!

– Конечно, Александр Юрьевич, – пообещала Катя. Дверь затворилась. Андрей подошел ближе к столу и интимным голосом поинтересовался:

– А что у нас на самом деле с отчетом, Кать? На какой он стадии?

– Скоро закончу, Андрей Павлович. Но не сейчас, – ответила она.

Она взяла сумку и направилась к выходу.

– А когда?

– Рабочий день еще не кончился. Пообедаю и займусь отчетом. Вы ведь позволите мне иногда принимать пищу?

– Конечно.

– Спасибо.

Благодарность прозвучала, как сухой щелчок кнута. Катя вышла, высоко подняв голову.

Совершенно сбитый с толку, Жданов снова помчался за советом к Роману. Еще одна патологическая привязанность – кажется, теперь он уже не может шагу ступить без Романа! «Народный психотерапевт» с готовностью выслушал «пациента»:

– Визит Воропаева меня совсем выбил из колеи, – начал Жданов. – Отчет ему, видите ли, сию минуту понадобился.

Роман пожал плечами.

– Ну и что, в первый раз, что ли?

– В первый раз случилось другое, – Андрей сделал большие глаза. – Когда я сам попытался выяснить у Кати, что с отчетом, она меня просто отшила! Я даже не смог придумать достойный ответ!

– А что она сказала-то?

– Что ей пора обедать.

– И ведь не возразишь.

– Вроде ничего особенного, но тон... И при этом так на меня посмотрела!

Роман на минуту задумался. Потом отмахнулся.

– Ну и что? Мы тоже обедать собрались. А крепостное право уже отменили. У Пушкаревой законный перерыв. Наверно, ты хотел лишить ее этого перерыва, вот она и обиделась. Все объяснимо. Сейчас пообедает и будет как шелковая. А у тебя, похоже, паранойя.

– Это окончательный диагноз? – спросил Андрей. – Нет, все же, что-то в ее поведении не так. Вот что странно: она стала уходить от ответа. А раньше всегда четко отвечала на любые вопросы.

– Раз ты так задергался, значит, тут и правда что-то не то, – посерьезнел Роман.

Жданов вышел от него помрачневший и задумчивый. Его не оставляли мысли о Кате. Неужели все это время она любила Зорькина, а его просто использовала?

Он готов был простить ей даже это! Эта хрупкая девушка смогла изменить все его представления о жизни. Он так завидовал Зорькину. Вот и не верь после этого гаданиям! А его жизнь она превратила в ад. И на все вопросы: почему, что случилось – он не мог добиться ответа. Может, Катя мстит ему? Но по какому поводу?

Он даже думать об этом боялся... неужели Кате удалось подслушать какой-то их разговор с Романом на тему соблазнения? Или, хуже того, она прочитала «инструкцию»? Проклятая «инструкция». Если бы Пушкарева прочитала хоть строчку «инструкции», то сразу смела бы с лица земли компанию. Хотя нет. Катя – прямая девушка: если бы это произошло, она бы сразу же попыталась поговорить с ним! Он бы узнал...

– Подожди, а «инструкцию» из пакета ты куда дел? – спохватился Малиновский.

– Уничтожил, не волнуйся, – ответил Андрей и погрустнел. – Значит, все спровоцировал загадочный Зорькин! Надо же – за безобидной фамилией скрывается монстр!

– Ситуация чудовищная... но не безнадежная, – откуда только у Романа столько оптимизма? – Тебе снова нужно влюбить в себя Катю. Ведь тебе уже удавалось? Попробуем еще раз. Напиши новую открытку.

– Наш новый план сильно напоминает старый, – грустно улыбнулся Андрей, он не верил в успех и сказал, просто чтобы не расстраивать верного Ромку. – Пиши, я отнесу.

– Нет, друг, – торжественно поднял указательный палец Рома. – Для успеха операции эту записку ты должен написать сам!

Андрей нервничал, как перед вступительным экзаменом. Буквы выходили то кривыми, то под разным наклоном, то просто некрасивыми. Он третий раз переписывал на листок с исчерканного черновика.

«Дорогая моя, милая Катя! Опять пишу тебе, чтобы сказать, как я скучаю. В последнее время мне особенно не хватает твоей улыбки. Ты изменилась, и надеюсь, причина этой перемены – не я. Ты сторонишься меня, и мне очень больно оттого, что ты отдаляешься. Я все время думаю о тебе», – Катя подняла глаза. Они были полны боли.

– Надеюсь, причина этой перемены – не я. Я все время думаю о тебе... – повторила она вслух, стряхнула непрошеную слезинку и вышвырнула эпистолу в мусорную корзину.

Заглянул Жданов. Он старательно изображал респектабельного и самоуверенного бизнесмена. Когда он был таким, Катя чувствовала себя одинокой. И ей было очень сложно прикрывать противоречивые чувства маской равнодушия.

– Большое спасибо, Андрей Павлович.

– За что? Если вы об открытке – то я ее не вижу. Вы ее... ликвидировали? – натужно засмеялся он.

– Нет, что вы, просто спрятала – мало ли кто зайдет.

– Очень предусмотрительно... – Андрей выжидательно смотрел на девушку.

– Спасибо большое. Это было очень приятно и трогательно.

– Это все?

– Ну и с чувством, и...

– Я не об этом. Катя, между нами что-то не так, я чувствую. И я хочу вечером отвезти вас домой. И поговорить.

– Я бы с удовольствием, но у меня другие планы. Мы договорилась с подружками поехать куда-нибудь вечером.

– На джипе, конечно? – вспыхнул он.

– Ну не на лыжах же, – Катя поджала губы. – Андрей Павлович, вы такой заботливый. Я знаю, вы переживаете из-за отсутствия у меня водительского опыта. Я могу оставить джип на стоянке.

– Дело совсем не в этом, я... – Жданов замялся. – Катя, вы не можете уехать! Катя, отмените, пожалуйста, встречу. Я очень хочу, мне просто необходимо провести этот вечер с вами!

Он даже не предполагал, что может так разговаривать с женщиной – тем более с Катей! Ведь весь его предыдущий жизненный опыт подсказывал, что быть мягкотелым и выказывать хоть малейшую слабость перед женщиной опасно! И был прав.

Сейчас его слова словно наталкивались на каменную стену.

– Я не могу ничего отменить, – твердила Катя, отвернувшись к полкам с папками. – Мы уже договорились. Девочки ждут. И вообще, я на машине, а значит, никому не надо меня подвозить.