Лучшая подруга Мэри Сью - Зоя Сокол

Кэт витиевато выругалась. Каменные эметы — это уже плохо. Главная проблема в их уничтожении состоит в том, что мечом или стрелами их не взять. Магия на них тоже не особо действует. А разрушить их по-другому — тоже трудно. Ты его, к примеру, разбиваешь, а он снова собирается воедино из кучи камней. Единственный верный способ от них избавится — это заморозить. Но даже на заморозку одного такого каменного великана уйдет много времени и сил. А их там девять!

Ладно, допустим, с ними разобрались. Но остаются милингоны и гьярперы. Первые — это муравьи ростом с человека, полностью бронированные и очень быстрые. Наемные убийцы, которые работают за низкую плату, из любви к ремеслу. Десяток этих тварей заменит небольшую армию. Как сражаться с тремя-четырьмя десятками? Особенно когда позади плетутся гьярперы — вечно голодные растения-мясоеды, по структуре похожие на большое количество переплетенных между собой лиан. У них нет глаз, ушей, носа и даже мозгов. Ими движет только постоянный голод. А приближение будущего обеда эти «лютики» чуют по вибрациям в земле. Гьярперы медленно передвигаются, однако благодаря лианам атакуют стремительно. При нападении лиана удушает жертву и втягивает внутрь создания, где тело переваривается.

— Здесь оборону держать нельзя, нужно срочно сваливать в Венцеславу, — высказалась она наконец.

— А то я не знаю, — фыркнул Ллевелис. — Я уже думал над тем, как всех отсюда безопасно вывести.

— Вариантов немного, — пожала плечами Катерина. — Реальнее всего уводить их через портал.

— Я не смогу отсюда его построить, — покачал головой Ллевелис. — Я не знаю, где это место, и у меня просто не хватит сил так долго удерживать портал открытым, чтобы пройти смогли все дети.

— О чем вы… — решила напомнить о своем существовании Злата, но Катерина сделала невероятную вещь — приказала:

— Сядь и молчи.

И Златослава в точности выполнила этот приказ. Она не хотела! Но тело само подчинилось. Сказать, что это стало для нее шоком, все равно что ничего не сказать.

— Не используй на ней «голос» так часто, — нахмурился Ллевелис.

— В данной ситуации это наилучшее решение, — рассудительно ответила чародейка и внесла еще одно вполне разумное предложение: — Используй дауров для создания наведенного портала.

— Для этого нужно известить их о том, что этот портал мне нужен, — покачал головой Ллевелис.

— Отправь к ним эльфа, — послышался от порога ровный голос Байрона.

— Разумно, — согласился полудемон, немного поразмыслив.

— Тебя уже отпустило? — оживилась Кэт.

— Нет, — едва успел пискнуть Байрон, прежде чем сорвался и живо побежал вниз.

Его проводили три сочувственных взгляда и один недоуменный.

— Нашел время, — укоризненно покачал головой Ллевелис.

— Вообще, Байрон не виноват, — вступилась за любовника Кэт. — Когда меня со Златославой прихватило, я попыталась нас вылечить. И не знаю, чего там намешала эта парочка, но нейтрализовать действие этой гадости у меня не вышло. Так что радуйся, что на тебя не подействовало.

Злата хотела бы сказать, что все это напоминает дикий бред, но как ни старалась — не могла ослушаться приказа Катерины. Ллевелис стоял и думал о своем. Кэт выжидающе смотрела на него.

Наконец полудемон заметил пристальное внимание к своей персоне и спросил:

— Что?

— Ты эльфа отправлять собираешься? — надменно спросила чародейка.

Ллевелису опять захотелось с досады хлопнуть себя по лбу. Но, решив не ронять свое достоинство, он ограничился тем, что сказал:

— Я не забыл, просто задумался.

— И какая же светлая мысль пришла в твою голову умирать? — вопросительно приподняла левую бровь Кэт.

— Почему лич движется именно в этом направлении? — проигнорировав ее тон, спросил полудемон.

— В смысле? — даже удивилась чародейка. — Он же уничтожает все живое. А тут вон сколько всего живого бегает, прыгает, орет и усердно просит ремня.

— Откуда лич про это знает? — вкрадчиво поинтересовался Ллевелис. — Даже я не знал, что в этом районе кто-то живет.

Такая постановка вопроса загнала Кэт в тупик.

— Хм… я не знаю, — в конце концов пожала плечами чародейка. — Я мускулы. Мозги у нас Златослава. — И, как будто только сейчас вспомнив про подругу, Кэт повернулась к неподвижно сидящей Злате. — Кхм, тебе, наверное, интересно, что сейчас происходит.

Девушка даже не моргнула, глядя на нее пустым взглядом. Ллевелис коснулся ее сознания незримой тенью. Ему хотелось знать, что она сейчас чувствует. И напоролся на такую же тень. Он с возмущением посмотрел на Кэт:

— Ты что, опять пытаешься стереть ей память?

— Ты что, дурак? — фыркнула она. — Для этого нужен сложный, длительный ритуал со свечами, пентаграммами и заклинаниями.

— Тогда что ты с ней делаешь? — нахмурился полудемон. Происходящее нравилось ему все меньше.

— Ничего, — пожала плечами Кэт.

— Не ври, я же чувствую, — начал терять терпение Ллевелис и схватил ее за руку.

— Ну не знаю, что ты там чувствуешь, — огрызнулась чародейка, освобождаясь, — но точно не меня.

— Тогда кого?

Оба не сговариваясь посмотрели на Злату, выражение лица которой начало неуловимо меняться. До них одновременно дошло, что происходит.

— Невозможно, — потрясенно произнесла Кэт. — Это невозможно! На ней же была защита…

— Которая слетела, когда Злата первый раз умерла, — безрадостно опроверг ее довод Ллевелис.

— О чем вы говорите? — неуверенно спросил Вигго, напоминая о том, что все еще здесь.

Ллевелис тяжело вздохнул. Ему не хотелось произносить это вслух, но ситуация сложилась такая, что сейчас не до слабостей. Поэтому он ровным тоном объяснил бедолаге аксолу про то, в какой заднице они все оказались по недосмотру.

— Златослава сейчас под чьим-то ментальным контролем. И, судя по тому, как прочно этот кто-то обосновался у нее в мозгу, контроль был установлен давно.

— Зач-ч-чем? — заикаясь, спросил Вигго, который действительно был настолько далек от конфликтов в Матэнхейме и прочего, что просто не понимал, какая может быть польза от того, что причиняешь вред другим. Вообще, до появления лича с его армией самый большой стресс для Вигго — это дети, которых он милосердно приютил. А тут за два дня столько, что хрупкая психика аксола грозила скоро не выдержать. Если бы кому-то было дело до переживаний Вигго, он бы заметил первые признаки — заикание, нервный тик в левом глазу. Но проблема уединенной жизни в том, что нет не только врагов. Друзей тоже нет. А тем, кто сейчас окружал аксола, было на него откровенно плевать.