Цена власти - Олег Волков

Глава 20. «Проклятие менгов».

Ансив, тяжело вздохнув, пришёл в себя и тут же обхватил руками гудящую чугунным колоколом голову.

Превеликий Создатель. За что?

Башка трещит так, словно собственным лбом расколол не меньше тонны грецких орехов. Кряхтя и охая от боли, Ансив с трудом оторвал тяжеленный затылок от холодной земли.

Вроде целая, Ансив потрогал пальцами лоб, затылок и макушку. Но, господи, как болит!

Сквозь распахнутую жилетку проникает осенний ветерок. По груди, бокам и спине прокатываются холодные струи. Недовольно ёжась, Ансив по туже запахнул жилетку. Зато холодный ветер вынес из головы боль. Чугунный колокол наконец рассыпался. Облегчено вздохнув, Ансив вдруг выпучил глаза.

- Господи! Жив! – Ансив уставился в раскрытые ладони.

Перед внутренним взором поплыли картины совсем недавнего прошлого. Ночёвка в осеннем лесу. Такое приятное тепло от костра. Испуганный вопль часового и резкое, будто в холодную воду нырнул, пробуждение. Нападение менгов и отчаянная попытка удрать в лес. Почему-то особенно запомнился бородатый менг.

Этот самый бородач, размахивая большущим топором, вывалился из темноты. Потом… Ансив наклонил голову и прижал указательные пальцы к вискам.

Потом, потом был глухой удар в левый висок… И… И всё. Финиш. Как отрезало. Голова прошла, но картины в памяти настолько свежие, настолько реальные, что левый висок опять запульсировал тугой болью.

Не доверяя собственной памяти, Ансив ещё разок пощупал виски, затылок и макушку – ничего. Совершенно ничего. Никаких порезов, шрамов или хотя бы шишек. Ансив, рывком вскочив на ноги, похлопал сам себя по груди, ногам и даже по ягодицам – всё на месте. Ранений ну совершенно никаких. А как же тогда ночь, нападение менгов и, чёрт побери, собственная смерть?

Осенний ветер распахнул полы тонкой жилетки. Живот и грудь обдало холодом. Ансив вздрогнул и оглянулся.

Оказывается, он стоит в центре маленькой поляны. Вокруг стена тонких молодых берёз. Несколько клёнов выделяются тёмно-зелёной корой. Глубже в зарослях угадываются тёмные треугольники низеньких ёлочек. Над головой осеннее небо, затянутое серыми тучами. А под ногами круг из опалённой травы. Запорошенное чёрным пеплом пятно контрастно выделяется на фоне жёлто-красного ковра из опавших листьев и жухлой травы.

Чёрт побери, что это за место? Ансив покрутил головой. Какое-то очень и очень хорошо знакомое место. Смутные воспоминания закружились на границе памяти. Так! Если здесь лежал головой. Значит… Ансив опустился на колени и пошарил правой рукой в траве… Точно! Под клёновым листом с загнутыми во внутрь краями нашёлся тёмно-синий шарик. Мысленный приказ и дар Создателя застыл на запястье тёмно-синим браслетом. Тогда, по аналогии, Ансив повернул голову в правую сторону.

Точно в таком же опалённой круге лежит Ягис. Сердце бешено заколотилось, Ансив шагнул к другу.

- Ягис. Ягис. Очнись! – Ансив от души шлёпнул друга по холодным щекам. – Хватит валяться. Просыпайся!

Наконец Ягис, тяжело вздохнув, открыл глаза.

- Господи! Как больно! – Ягис обхватил руками голову.

- Ничего! Ничего! – Ансив помог другу сесть. – Сейчас пройдёт. Потерпи чуток.

Ягис, тряхнув головой, удивлённо выпучил глаза и громко воскликнул:

- Господи! Жив!

И до него дошло.

- Жив! Жив! – торопливо заверил Ансив. – И даже без единой царапины.

- Ничего не понимаю! – дико озираясь по сторонам, признался Ягис. – Меня же убили. Точно убили! Помню, как бежал за Саяном. И толчок в спину. Представляешь! – Ягис нервно схватил за плечи. – Я сам видел, как из моей груди вышел медный наконечник. Стрела пробила меня навылет!

- Нет больше никакой стрелы, - Ансив отодрал руки Ягиса от плеч. – Меня ведь тоже убили. Но, как видишь, сижу перед тобой в целости и сохранности. Вот, только, где мы?

- Так это, - пошатываясь, Ягис встал на ноги, - на Утесе мы. Да! Точно! На нём. Земли здесь мало, вот деревья толще и не вырастают. Помнишь, как мы это выяснили, когда Саян затащил нас сюда. Я ещё тогда…

- Подожди, – Ансив дотронулся до груди Ягиса. – А где Саян?

У противоположного края полянки чернеет ещё одни выжженный круг, но пустой.

***

Сознание, словно узник в темнице, заперто в тёмной сфере. Тяжёлые мысли вязнут в трясине безысходности. Страха нет. Только солёный привкус безнадёги на губах. Саян, не понимая происходящее, даже не пытаясь обхватить его логическими связями, остервенело борется с фантомами собственной памяти. Страха нет. Только отчаянная, наперёд бесполезная попытка миновать что-то очень, очень, плохое, ненужное, злое, но, почему-то, неизбежное и неотвратимое.

Это прошлое. Совсем свежее, зелёное, завёрнутое в шуршащую упаковку, но уже прошлое. Плохое, страшное, ненужное, злое, но всё равно реальное, физическое, осязаемое. Его можно даже пощупать, дотронуться кончиками пальцев, испачкаться и отшатнуться в диком омерзении.

Перед глазами тёмная ночь. На чёрном небосклоне оплывшими точками мерцают звёзды. Где-то впереди смутно угадывается кромка леса. Её невозможно разглядеть. Но она там. Там. Саян изо всех сил рвётся к ней. Стремиться вперёд, под защиту такого родного, густого и влажного леса. Впереди спасение, позади смерть. Не останавливаться. Не оборачиваться. Вперёд, только вперёд. Но…, что это? Что за преграда на пути?

На дороге к кромке леса застыла размытая фигура. Силуэт дрожит, словно отражение в неспокойной воде. Кто это? Что это? Память услужливо подсказывает – менг. Значит враг, заклятый враг. Он не хочет пустить под сень леса. Он хочет убить, поработить. Его можно и нужно обойти, обежать, отскочить и двигаться дальше. Останавливаться нельзя. Оглядываться нельзя. Но… Неведомая сила тянет вперёд, упорно толкает в спину прямо на врага, не даёт ни обойти, ни обежать.

Враг близко совсем. На размытом силуэте проступает золотое лицо без глаз, без носа, без губ, даже без рта. Зато прекрасно виден гранёный наконечник дурацкого копья. Но… что это? Опасное оружие вытягивается жирной чертой.

Надо уклониться, миновать копьё, но не получается. Мучительно медленно неведомая сила толкает, толкает в спину и насаживает прямо на копьё. Боли нет. Страха нет. Но всё равно чувствуется, как кровавый наконечник рвёт кожу, раскалывает рёбра, пробирается к самому сердцу.

Правая рука, словно предавая тело, медленно отпадает в сторону. Не в силах стоять на вязких ногах, Саян валится на колыхающую багровым пламенем землю. Сквозь судорожно распахнутый рот вырывается фонтан кровавых ошмётков. Трудно дышать. А так хочется вдохнуть, втянуть, откусить хотя бы частичку воздуха.

Перед глазами встаёт старый, заношенный, грязный сапог. Потёртая кожа на голенище и подъёме вскипает кривыми бугорками. Концы размочаленных ниток нависают над изогнутой подошвой шевелящейся бахромой. Сточенный каблук рассыпается на рваные куски. Бледно-жёлтые травинки гадливыми пиявками висят на загнутом носке. На старом, дрянном сапоге жирным узором проступают кровавые пятна.

Но… Что это? Тёмная сфера, в которое разгорячённое сознание бьётся с фантомами, пошла цветными трещинам. Непонятные слова смутным эхом просочились до измученного разума. Хлесткие удары по затылку разлетелись по голове ярким звоном. Колючая боль расцвела на щеках большими пятнами. И снова слова:

- Саян! Ты меня видишь?!

Шлепки по затылку и боль на щеках.

- Да он тебя не слышит, – возразил другой голос.

В сознании словно щёлкнул ржавый курок. Сквозь широкие трещины пробился яркий свет. Снова боль на щеках. Энергичная встряска и тёмная сфера взорвалась тысячью ярких осколков.

***

- Саян! Ты меня слышишь? – Ансив энергично тряхнул друга за плечи.

Саян по-прежнему сидит на холодной земле прислонившись спиной к берёзке и тупо пялится широко раскрытыми глазами. Отбитые щёки горят большими красными пятнами на бледном лице. Придётся добавить. Ансив несколько раз энергично шлёпнул Саян по лицу.

Подействовал: выражение лица смягчилось, а в глазах пропал тупой блеск. Ещё парочку пощёчин для гарантии.

- Все, хватит! – Саян перехватил занесённую для очередной пощёчины руку. – Хватит, говорю. Я в норме.

- Наконец-то, – облегчённо выдохнул Ягис. – Ну и напугал же ты нас. Чёрт побери.

Осторожно, словно боясь уронить, Ансив отпустил друга. Саян прижал ладони к пылающим щёкам, как вдруг, с удивлением глянув на правую кисть, громогласно воскликнул:

- Превеликий Создатель, неисповедимы пути твои. Я жив!

- Жив, жив, – Ансив поднялся на ноги. – Цел и невредим.

Словно не веря на слово, Саян провёл ладонями по голове, груди и ногам. Из одежды на нём короткая безрукавка, просторные брюки и лёгкие мокасины. В общем, в чём лёг спать, в чём убегал от менгов, в том и воскрес.

- Где мы? – Саян попытался встать на ноги.