Вымпел мертвых. Балтийские стражи - Константин Буланов

Эти, а также заботы по регистрации и постановке на ремонт или обслуживание приведенных на Балтику бывших итальянских судов вырвали у Иениша еще пару недель. И пусть никаких препонов в деле документооборота не возникло, эти четырнадцать дней оказались для него настоящим испытанием. Уже на второй день после появления в столице империи ему перестало нравиться становиться центром внимания при любом выходе из дома. В него разве что не тыкали пальцем, завидев идущим на улице или расположившимся в коляске. А ведь не показываться было нельзя. И потому грядущие походы в театры, о которых в ультимативной форме известила его любимая супруга, ожидались Иенишем почти с содроганием. Конечно, не показаться в обществе и не зайти в гости к знакомым офицерам он не мог, но как же его начала раздражать та шумиха, что была поднята газетчиками вокруг его имени.

Наверное, именно потому очередное приглашение на встречу присланное императором он воспринял со вздохом глубокого облегчения. А может дело обстояло в том, что ожидали его не в одном из дворцов столицы и ее пригородов, а за сотни верст — в Нижнем Новгороде, где как раз вовсю шла грандиозная выставка. Так что имелся весьма неплохой шанс «затеряться» на время и надеяться, что связанная с его именем истерия, ставшая популярным трендом скучающего столичного общества, закончится куда быстрее в его отсутствие. Ведь падкая на всевозможные сенсации толпа всегда очень быстро теряла интерес к тому или иному, если исчезал сам источник возникновения интереса.

Вообще, изначально, ни Иениш, ни Иванов, вернувшись в Россию, даже и думать не думали о скорейшем появлении на этой выставке. Да, рано или поздно они непременно отметились бы на ней, хотя бы для ознакомления с отделом выставки под номером 5, имевшем наименование «Охотничьи, пушные и рыбные промыслы», а также отделом номер 7 — «Горное дело и металлургия», интересы, в развитии которых, они имели более чем масштабные. Но кто бы что ни говорил, а желание императора, по крайней мере для этих двух людей, являлось законом. Потому вскоре все семейство Иенишей в сопровождении друга семьи с простой русской фамилией — Иванов, отбыли из просто столицы Российской империи в ее хлебную столицу, куда на осмотр достижений «народного хозяйства», как пошутил Иван, стекались сотни тысяч людей со всех уголков империи. Не даром же к открытию выставки из 183 городов России были проложены специальные маршруты, дабы людям было возможно прибыть на это мероприятие с минимальными издержками, как по времени, так и по деньгам.

И пусть строительство новых железнодорожных путей с вокзалами и спуск на реки новых пароходов влетели в копеечку, эти средства остались внутри страны, дав работу сотням предприятий и десяткам тысяч людей, вдобавок улучшив насыщенность транспортных путей империи новой техникой. Так что эффект от организации выставки вышел даже не двойной, а тройной. Что, в принципе, и ставилось в основных целях при начале всего данного проекта.

Да и цены на билеты этих конкретных маршрутов оказались более чем приемлемыми даже для простого рабочего люда. Впрочем, то же самое можно было сказать про цену входного билета непосредственно на выставку. Причем, для многих слоев граждан проход оказался и вовсе бесплатным, что, несомненно, способствовало повышению количества посетителей. Правда, данный шаг серьезно сказался на денежных поступлениях в кассы, но ведь никто и не предполагал, что окажется возможным окупить все вложенные средства одной лишь продажей билетов.

Внесли свою посильную лепту в виде пары серебряных рублей и чета Иениш, что сейчас вместе с детьми стояла рядом с Иваном. Однако, не смотря на живой интерес плещущийся в глазах пришедшего из далекого будущего гостя, мысли его в данный момент были далеки от технических новинок и прочих экспонатов свидетельствующих о гениальности народа государства российского. В преддверии очередной встречи с самодержцем, коя была назначена как раз в хлебной столице России, он вспоминал свое первое знакомство с этим могущественным человеком, ведь ответы на поднятые именно тогда вопросы должны были пролиться на свет уже в ближайшее время.

— Господа, мадам. — прервал процесс изучения самобеглой коляски одетый в штатское, но столь знакомый Иенишу жандарм. — Не соблаговолите ли составить мне компанию? — почтительно улыбнувшись и приподняв котелок, склонился в легком поклоне посланник императора.

— Почтем за честь. — зеркально поприветствовав прервавшего процесс ознакомления с достижениями отечественных производственников мужчину, ответил за всех отставной капитан 1-го ранга.

К удивлению Иениша сопровождающий привел их не к Царскому павильону, а в Военно-морской отдел, где и передал далее по цепочке ни кому иному, как государыне-императрице. Впрочем, Мария Федоровна тоже не стала задерживать мужчин, удовлетворившись короткой беседой, большей частью состоявшей и посыпавшихся на нее комплементов, и увлечением вслед за собой супруги Виктора Христофоровича с детьми, дабы позволить мужчинам пообщаться одним. Сам же император обнаружился рядом со входом в павильон рассматривающим выставленную на всеобщее обозрение миноноску. Хотя вряд ли его действительно могло увлечь сие зрелище после всех тех десятков крейсеров и броненосцев, что он успел посетить за свою жизнь. Но встреча недавних «добровольцев» и императора как раз напротив этого небольшого кораблика выглядела более чем символично.

Окинув взглядом оцепленные полицейскими и гвардейцами дорожки ведшие к павильону, на которых уже скопился не один десяток любопытствующих углядевших фигуру своего монарха, Александр III указал рукой на двери здания, — Предлагаю осмотреть экспонаты, что уместились внутри павильона, дабы не смущать нашим видом умы граждан. — и показывая пример, первым двинулся в сторону входа в павильон.

Вот только, как оба приглашенных императором на очередную беседу и догадывались, уделить время выставленным экспонатам им не удалось. Все же изрядно занятыми людьми были не только они. У императора дел было как бы не в разы больше, отчего он и предпочел перейти сразу к делу.

— Итак, господа, я принял решение…

Эпилог

Прошедший 1897-й и едва успевший начаться 1898-й года оказались столь же богаты на события, как и все предыдущие года уходящего века. Однако вряд ли кто-нибудь смог бы перечислить хотя бы все новости, что нашли отражение на страницах мировых газет. Ну разве что наиболее громкие, сулившие внести небывалые изменения в жизнь всего мира. Такая, к примеру, как более чем странная Греко-Турецкая война, закончившаяся более чем плачевно для древней Эллады, чья банковская система, вслед за османской, попала под полное внешнее управление мировых держав. Утешением для греков здесь могло быть разве что решение критского вопроса, да и то в конечном итоге оно не устроило, ни Османскую империю, ни Греческое королевство. Или же занятие русскими Порт-Артура вместе со всем Ляодунским полуостровом, отчего английские газеты до сих пор исходили желчью, уже сейчас подливая масла в огонь будущего противостояния на Дальнем Востоке. Но куда большей неожиданностью для многих стала передача Российской империей трех эскадренных броненосцев Испании в обмен на самый западный из состава Филиппинских островов — Балабак, а также все Ладронские острова, включая крупнейший из них — Гуам. В этом не было бы ничего особо интересного, ведь строили же те же англичане испанцам целую серию броненосных крейсеров, для чего сами же и модернизировали одну из испанских верфей, если бы не состояние нахождения одной из старейших империй Европы на пороге войны с молодыми, но дерзкими и активно ищущими место под солнцем САСШ. Вот уж где сейчас действительно скрипели зубами, так это в Белом доме. Получить дозволение на войну от Англии, подготовить революционные массы на Кубе и Филиппинах, создать правильное общественное мнение у себя в стране, выстроить добротный флот, в конце концов, и даже подготовить многочисленные политические претензии. Сколько всего было сделано, дабы с вероятностью в 100 % показать мировым державам, что в их составе скоро станет на одного игрока больше! И все эти приготовления внезапно столкнулись с непробиваемым во многих смыслах этого слова фактом появления у намеченной в заклание дряхлой жертвы трех современных эскадренных броненосцев. И ведь спустить пар, дабы остановить запущенную военную машину, уже было слишком поздно. Все, кому следовало, прекрасно поняли намерения заокеанских кузенов англичан, и теперь от дальнейшего шага американцев зависело то, как их в ближайшие годы, а то и десятилетия, будут воспринимать на мировой политической арене. Лишь еще более громкая новость, нежели подвижки кораблей Российского Императорского Флота давали правительству САСШ надежду на все таки удачное завершение столь долго подготавливаемой ими войны — в ближайшее время русским совершенно точно было не до них. А как могло быть иначе, если звезда невероятно ярко вспыхнувшего напоследок императора Александра III потухла во взрыве бомбы очередного революционера?