Друзья с привилегиями - Кристина Мульер

ответив ни слова, и я коротко киваю, встаю из-за стола, резко отодвинув стул назад. Слышу звук уведомления, опускаю взгляд на экран мобильного телефона и вижу ответ от идеального мужчины.

Вильям У.: Привет! Через три недели уже буду свободен. Хочешь, приеду к тебе в Англию? Устроишь мне экскурсию:)

Я: Хочу.

* * *

– Виль, я хочу тебя… – целую его в губы, притянув к себе, пока его руки блуждают по моей пояснице.

– И я тебя, Миллз. Очень сильно, – Вильям подхватывает меня за бёдра, прижав к стене, и вырывает с моих губ отчаянно-громкий стон. – Тише, а то я тебя накажу… – Раск шепчет, прижавшись ко мне вплотную, и закусывает мочку моего уха.

– Хочу, чтобы ты меня наказал.

Мои ладони скользят вниз по его прессу, добираясь до пряжки кожаного ремня на его брюках, но он резко перехватывает мои запястья, заведя мои руки наверх, над головой.

– Ты уже сама себя наказала, – Вильям смотрит мне в глаза, и я задерживаю дыхание.

– В смысле? – мягко улыбаюсь.

– Вычеркнула меня из своей жизни.

Резко сажусь на кровати, проснувшись от очередного полуэротического-полупсихологического сна с участием Раска, и со злостью закатываю глаза. Сегодня вечером я должна встретиться с Уолкером, но я прекрасно понимаю, что вообще не хочу этого. Я не хочу его видеть, хоть он, как выразился Раск, идеален.

И, возможно, Виль прав – Уолкер действительно полностью меня устраивает, но я, похоже, мазохистка или просто-напросто слишком глупа, потому что влюбляюсь не в хороших и надёжных парней, а в горячих и импульсивных немецких ловеласов.

Набираю Альму, откинувшись обратно на кровать, и устремляю взгляд в потолок.

– Да, родная?

– Альма, я идиотка.

Считаю это лучшим началом телефонного разговора.

– Что случилось?

Самая частая фраза, которую я слышу от Альмы в последнее время.

– Я зачем-то собираюсь на свидание с парнем, который мне не нужен, – наконец-то откидываю одеяло в сторону, присев на кровати.

– Ты знаешь, почему ты это делаешь.

– Потому что я идиотка? – издевательски улыбаюсь.

– Потому что сама знаешь, что совершила ошибку. А теперь тебе гордость не позволяет признаться в этом даже себе, и ты начинаешь искать способ извлечь выгоду из этой ситуации.

– И что… что с того, что я себе в этом признаюсь? – встаю на ноги, обхватив себя правой рукой. – Я вообще с ним не разговаривала с тех пор, как была в Швеции. А вдруг он… – замолкаю на секунду, не в силах продолжить свой жалкий монолог. – Вдруг он уже решил двигаться дальше? – тише договариваю, как будто не хочу произносить это вслух, ведь именно в момент, когда ты признаёшься в чём-то себе, это становится реальностью.

– Милая, когда ты что-то чувствуешь, не нужно держать это в себе. Я понимаю, почему ты так сильно пытаешься оградить своё сердце от зарождения в нём новых чувств, ведь Патрик… Патрик никогда не ценил тебя и делал тебе больно всегда, когда только мог. – Поджимаю губы, закинув голову назад, ведь в моих глазах моментально накапливаются слёзы. – Но Вильям – не Патрик, Фрея. Ты ему нужна, он просто… не знает, как правильно к тебе подступиться. Помоги ему. Я уверена, у вас всё получится.

– Я, кажется, знаю, что буду делать сейчас, – сажусь за стол и открываю крышку ноутбука.

– Что?

– Буду выбирать билеты в Швецию, – захожу на сайт авиакомпании, забивая нужные данные.

– Ура! Мы сможем увидеться снова, – голос Альмы приободряется, и я невольно улыбаюсь, продолжая читать надписи на экране.

– Чёрт возьми.

– Что такое?

– На ближайшие даты билетов нет, только через месяц. Слишком долго, – закрываю крышку, глубоко выдохнув. – Может, это знак?

– Никакой это не знак, прекрати. – Ухмыляюсь. – Давай я попрошу Вильяма приехать?

– Ну уж нет, мне не нужна эта жалость. «Я встретился с тобой, потому что Альма сказала мне, что ты приехала». «Я приехал, потому что Альма сказала мне, что ты хочешь поговорить». Нет, я всё же не понимаю, почему он сам-то ничего сделать не может.

– Фрея, я не знаю. Тебе нужно у него спрашивать. Так что ты решила?

– Пойду на свидание с Уолкером и скажу ему, что он мне не нужен, – поглаживаю крышку ноутбука, водя по ней пальцем. – А Виль… не знаю, буду пытаться найти билет или… не знаю, – упираюсь кулаком в щёку.

– Я тебя поддержу в любом случае, ты же знаешь. – Слабо улыбаюсь. – Но мне уже пора. Мы идём с Эриком на пробежку.

– Что? Ты и его подсадила на утренний спорт?

– Да. У меня дар убеждения, – слышу в её голосе толику гордости за себя и мягко усмехаюсь.

– Угрожала отсутствием секса?

– Методы не столь важны, – мы смеёмся, и я понимаю, как сильно на самом деле скучаю по своей подруге. – Ладно, ещё спишемся. И помни, что ты не делаешь неправильных выборов. Ты делаешь то, что тебе необходимо прямо сейчас.

– Удачи, Аль, и… – делаю облегчённый вздох. – Спасибо тебе. Я тебя люблю.

– И я тебя люблю, моя хорошая.

* * *

Крашу губы ярко-алой помадой, наклонившись вперёд к зеркалу. Вытаскиваю из высокого пучка на голове пару прядей у лица, оставив лёгкую небрежность. Поправляю чёрное, облегающее фигуру, платье, немного спустив его вниз на бёдрах.

– Вроде готова, – переминаюсь с ноги на ногу, будто сомневаюсь в том, что принимаю правильное решение. – Ладно, ещё сумка, и… – мои мысли прерывает дверной звонок, и я, бросив сумку на кровать, иду к входной двери.

– Кто там? – опускаю ладонь на ручку.

– Доставка. – Приоткрываю дверь, высунув голову в коридор, и курьер лучезарно улыбается. – Фрея Миллз?

– Всё верно, – прищуриваюсь, открыв дверь полностью.

– Оставить здесь или занести внутрь? – Перевожу взгляд на коробку, сразу же нахмурившись.

– Заносите, но я не… может, здесь какая-то ошибка произошла? Я ничего не заказывала.

– Мисс, это ваш адрес? – парень разворачивает листок в мою сторону, и я бегло пробегаюсь по нему взглядом.

– Да, но я…

– Ничего не знаю, я лишь выполняю свою работу. Распишитесь здесь, пожалуйста.

Расписываюсь, до сих пор не понимая, что здесь происходит (в принципе, как вообще по жизни), и тащу коробку в центр комнаты, прикрыв дверь за загадочным курьером. Открываю картонный ящик и вижу, что он забит мужскими вещами. Аккуратно прикасаюсь к сложенной наверху толстовке, приподнимаю её и вижу, что в коробке действительно мужские шмотки и никакой бомбы или взрывчатки. Уже радует.

– Ничего не понимаю, – встаю на ноги, продолжая рассматривать этот подарок судьбы, слишком внезапно свалившийся мне на голову. – Может, папины?

Беру телефон и уже хочу набрать папу, чтобы пошутить про