Трубадур: Начинающий артефактор - Егор Валерьевич Лошкарев

— Но он же в другой стороне.

— Я знаю.

— Эм…

— Вот такие у нас ученики.

В Зале науки было тише обычного. Видимо большинство уже разошлось по домам. Остались только самые преданные и самые ленивые.

— И что вы там доснимать собрались? — спросил я, когда мы шли куда — то в другой конец зала, где мне еще не приходилось бывать.

— Посмотреть пределы твоей невосприимчивости к магии.

— И насколько это опасно?

— Вот и узнаем.

Сказать, что такой ответ меня несколько напряг, ничего не сказать.

— То есть…

— Вот мы и пришли! — перебил меня Ниврад неожиданно громко.

Обычная кабинка. В такой я еще в первый день отдыхал. Но что уж больно напряженным выглядел Ниврад, да и студенты вокруг больно странные, тут чего — то не чисто.

— Заходи в кабинку и жди. Можешь не раздеваться, ложиться тоже никуда не надо.

— Это точно безопасно? — спросил я, с подозрение поглядывая на все, что меня окружает,

— Да, не волнуйся. Если что, мы сможем пришить тебе конечности, — воодушевляющим тоном сказал Ниврад. Вот только меня это что — то совсем не воодушевило.

— Если мне будет больно — тебе тоже, Ниврад, будет больно, — произнес я, все — таки решаясь зайти.

Ниврад нервно кивнул и закрыл за мной дверь.

***

— Мир вам, мастер, — произнес тот самый странный ученик, что так не понравился Вито.

— Мир и тебе, ученик, — поднял на него взгляд, работающий за столом Юн. — Что привело тебя ко мне?

— Одно деликатное дело, — мужчина нагло прошел в кабинет и, отодвинув стул, сел. — Касающееся иномирца.

Юн откинулся на спинку кресло, смерив наглеца холодным взглядом.

— Вы кто вообще такой? Я что — то не припомню вас в списках учеников.

— Я — новенький. Недавно поступил.

— Тогда кто вам разрешил, уважаемый, вторгаться ко мне? Как вас вообще пропустили? — стал раздражаться Юн.

— Не важно, как меня пропустили. Важно то, с каким делом я к вам пришел, — закинул ногу на ногу гость, что совсем уж взбесило Юна.

Воздух в комнате сгустился. То тут, то там заискрилось пространство, кое где оно начало искажаться, словно над пламенем. Мастер маг медленно встал, уперев руки в стол. С его одежды словно бы начал быстро испаряться пар мягкого голубого цвета, от чего казалось, что Юн слегка светился.

— Быстро покинул МОЙ кабинет, — ледяным голосом, от которого у любого бы смельчака затряслись поджилки, приказал Юн.

Однако гость не повел и бровью. Насмешливым взглядом смерив Юна, он спросил спокойным тоном.

— Вы хотите получить иномирца в полное свое распоряжение?

Юн прищурился, но только и всего.

— Немедленно вышел. Иначе твой пепел вынесут уборщики, — пригрозил Юн, — это последнее предупреждение!

— Мастер Юн, успокойтесь пожалуйста, — снова спокойным голосом, без доли страха или неуверенности произнес гость. — Давайте мы не будем горячиться.

Вместо ответа Юн чуть склонил голову и воздух заискрился сильнее. Мгновение и в сидящего мужчину ударила голубая молния, появившаяся над его головой.

По кабинету разошелся удушливый запах паленых волос.

— Мастер Юн, — как ни в чем не бывало раздавался голос из клубов дымящегося кресла. — Еще раз говорю — успокойтесь. Юн от неожиданности замер.

Дым расселялся и глазам мага предстала неприятная картина: опаленая кожа, с частично разорванным лицом и испарившимися глазами. Сгоревшие волосы. Правда, через пару секунд по телу гостя прошла легка дрожь и все раны моментально затянулись, с неприятным шипением.

— Гомункул… — прошептал в ошеломлении Юн.

— Раз уж мы разобрались, давайте перейдем к разговору, — мужчина чуть наклонился вперед, в ожидании посмотрев на бледного Юна. — Как вы смотрите на наше предложение?

— Наше? — сглотнул разом ставшую густой слюну маг.

— Именно, мастер Юн, — оскалился гомункул, от чего его собеседника прошиб холодный пот.

— А если я откажусь? — слабо улыбнулся маг, до последнего стараясь играть независимого и сильного.

Гомункул не ответил. Лишь улыбнулся чуть шире

Именно это больше всего напугало старого, повидавшего много всякого мага. Непредсказуемость. То, что он ненавидит сильнее всего.

— Хорошо, — усилием воли давя дрожь в голосе, сказал Юн. — Что от меня требуется?

Глава 31

Война Трех Черных алмазов началась в 533 году до п.ц. между Тариусом, тогда еще Великим королевством и Мушити’Го, развивающейся в те годы страной. Конфликт произошел, как несложно догадаться, из — за Трех Черных алмазов — древней реликвии, пришедшей к нам, по легендам, еще из Эпохи Предтеч. Эта реликвия, все по тем же легендам, дарует своему владельцу либо вечную, либо очень долгую молодость, очень сложно сказать точно, из — за большого количества времени, что прошло с тех дней.

Найденная копателями Тариуса на территории Мушити’Го при раскопках Останков, реликвия была перехвачена жрецами при отправке в Тариусом. С упованием на то, что артефакт был найден на их территории, значит от принадлежит им. Тариус ответил тем, найден он был их копателями, значит он их, однако жрецы стояли на своем и Король принял решение, навсегда изменившее как его страну, так и всю Матру. Но об этом позже.

Тариус объявил войну Мушити’Го, первым напав на пограничные пункты, почти сразу же захватив их и предав пламени. Тариус всегда славился сильными войнами, даже в наше время. А в те времена едва ли кто — то мог ему противостоять. Но Мушити’Го смогли. Фанатичность, плюс сильнейший патриотический подъем, связанный с защитой земель от захватчиков, дал невероятный результат — они смогли остановить северян, практически на подступах к столице. Великолепная подготовка офицеров и потрясающая выучка солдат пасовали перед коллективной магией света стойких жрецов и боевым безумием ополченцев. Порой для того, чтобы уничтожить отряд из пяти — шести ополченцев в открытом бою требовался минимум контуберний с магической поддержкой. Аккадаки, накаченные легальными в армии веществами и молитвами (считай жесткой промывкой мозгов) жрецов, напоминали древних берсерков в бою. Нечувствительные к боли, яростные, обладающие