Молот ведьм - Константин Образцов

А у меня еще были вопросы.

– Очнись, – прошептал я. – Давай, я знаю, что ты меня слышишь.

Лолита открыла глаза. Слезы заблестели во тьме. Она всхлипнула и поднесла одну руку к лицу.

– Больно… – прошептала Лолита.

Я сел поудобнее, чувствуя, как прижимаются яйца к твердой кости ее лобка, нагнулся и зашептал:

– Прости, я не хотел тебя бить. Ты сама меня вынудила. Теперь мы можем поговорить?

Она снова всхлипнула и кивнула.

– Расскажи мне, кто научил тебя привороту?

Молчание. Только дыханье во тьме, мое – хриплое и тяжелое, и ее, тихое и прерывистое. Это был, наверное, самый интимный момент за все время нашего с ней знакомства. Я взял ее руки в свою, сжал тонкие запястья, заведя их ей за голову, и снова спросил:

– Ты скажешь, кто тебе помогал?..

Опять тишина. Я замахнулся и с силой опустил кулак на пол рядом с ее головой. Ахнули доски. Лолита заплакала.

– Я не хочу тебя бить, – повторил я. – Пожалуйста, не заставляй меня это делать.

И она заговорила.

Не помню, сколько времени длился тот разговор. Все было как будто во сне, где нет понятия времени, а персонажи сменяют друг друга, оставаясь по сути одними и теми же. Но точно знаю, что я говорил как будто с двумя разными девушками. Одна из них тихо плакала, повторяя:

– Я просто хотела, чтобы ты меня полюбил…Я не знала, что все так получится…Меня одна женщина научила, Стефания, она сказала, что это не страшно и не будет никакого вреда…

Потом я словно засыпал еще глубже, темнота становилась непроницаемо черной, и другая шипела, плюясь мне в лицо, скалила зубы и хрипло сипела:

– Ты еще пожалеешь об этом, придурок… Нас одиннадцать в ковене, понял? Сестры о тебе позаботятся, будь уверен… Береги свою задницу, Прима до нее доберется!

Я снова бил: иногда по щекам, иногда просто в пол кулаком, и тогда возвращалась Лолита, какой я знал ее раньше, она плакала и жаловалась:

– Я не хотела, чтобы они убивали ребенка… Но они сказали, что так надо…Я испугалась, а потом мне понравилось, что ты со мной, что я все могу делать, что захочу…Они дали мне рыбий пузырь, сказали, что это как талисман, вот он, вот…

На мою ладонь лег маленький твердый предмет, овальный, гладкий и серый, как отполированный волнами камень. Я спрятал его во внутренний карман пиджака. Та, другая, засмеялась низким, сдавленным смехом.

– Ничтожество, онанист, неудачник, я же все про тебя знаю…и не говори, что тебе не нравилось, как я тебя трахала, я знаю, что нравилось…

И через минуту опять, плаксивым шепотом:

– Они хорошие…правда…одна девочка, она портниха, ее тоже Стефания привела, в один день со мной…у нее дочка маленькая…и другая, красивая, с черными волосами…и Альтера, такая добрая…и остальные…правда, хорошие…

Это был какой-то ночной кошмар без конца; но картина, которая постепенно вырисовывалась перед моим мысленным взором, была кошмарней стократ.

Хватит, решил я. Пора заканчивать.

– Как мне найти остальных?

– Я не знаю, – прошептала Лолита. – Меня туда Стефания возила, с завязанными глазами, у них даже имен нет, только прозвища, и я не с кем не общалась потом… Только со Стефанией, мне сказали, что она моя патронесса…

– Хорошо. Тогда ты можешь отвести меня к этой Стефании, верно?

Она шмыгнула носом и торопливо закивала. Я отпустил ее руки и приподнялся с колен, чтобы встать. И в следующий миг получил внезапный и мощный удар коленом в пах.

Боль взорвалась в теле белой вспышкой сверхновой. Я будто ослеп на мгновенье, а потом и оглох, потому что Лолита завизжала так, что ей в унисон пискнули стекла в двух окнах. С неожиданной силой она оттолкнула меня, опрокинув на бок, вывернулась, подскочила и стремительно метнулась к двери. Я, задыхаясь от страшной режущей боли, хватался за стулья и край стола, пытаясь встать. Лолита добежала до двери, заорала, что было сил, и забарабанила так, что задрожали даже толстые стены. Мне удалось встать, и я увидел, как она шарит руками, пытаясь нащупать в темноте ключ, торчащий в замке. Превозмогая боль между ног, раскорячившись, будто старый уродливый краб, я подбежал к ней и схватил. Лолита принялась вырываться и заорала еще громче. Мы рухнули на пол. Я стискивал ее руками, стараясь удержать бешено рвущееся из моих объятий гибкое, сильное тело, а она кричала, визжала, извивалась и тянулась ногтями к моим глазам. В какой-то момент мне удалось подмять ее под себя, прижать к полу и закрыть рот ладонью, чтобы заглушить дикие вопли, но она вцепилась зубами мне в руку. Я вскрикнул, отдернул ладонь и стиснул обеими руками ей горло, только для того, чтобы она перестала кричать.

Лолита яростно забилась и захрипела. Я навалился сверху всем весом и изо всех сил стиснул пальцы, сдавив ее шею так, что она почти исчезла между ладонями. Хрипы стали тише, лицо надулось и потемнело, глаза закатились, но колени колотили мне по спине, а руки вцеплялись в запястья, пытаясь разжать смертельную хватку; я продолжал сжимать горло Лолиты, пока она не перестала хрипеть и сопротивляться. В какой-то миг я хотел убрать руки, но почувствовал, как под пальцами треснула подъязычная кость, и я понял, что уже поздно.

Это только в кино человека душат руками быстро и просто. На деле это долго и неприятно. Кисти сводило от напряжения, а когда я все же решился их осторожно разжать, тело Лолиты вдруг снова начало колотиться в конвульсиях, а руки и ноги принялись выбивать частую дробь по дощатому полу. В конце концов я нажал ей предплечьем на горло и давил со всей силы, пока не услышал хруст сминаемых хрящей гортани. Хотя скорее всего, к этому моменту она была уже мертва.

Я долго лежал рядом с телом, вытянувшись, как и она, на спине, без мыслей, без чувств, уставясь в невидимый потолок, пока – вы не поверите! – не почувствовал, что засыпаю. Я вскочил, протирая глаза: мне показалось, а может быть, просто привиделось в кратком, мгновенном сне, что Лолита приподнялась на локте и смотрит на меня с насмешливой улыбкой.

Нужно было уходить. Поправить сдвинутые столы и стулья, закрыть аудиторию, забрать вещи на кафедре и ехать домой. Если сделать вид, что ничего не случилось, то все будет, как прежде. Приеду домой, поставлю чай, включу телевизор, проверю почту, и лягу спать; сейчас каникулы, и к началу семестра все образуется – снова лекции, семинары, взгляды на сидящую справа, на втором ряду у окна, Лолиту, которая тоже, как ни в чем ни бывало, придет на занятия…

Я помотал головой и посмотрел себе под ноги. На потемневшем, распухшем лице выделялся провал приоткрытого рта. Руки и ноги вытянуты вдоль туловища. Нелепый мех распахнутой куртки похож на перья мертвой птицы. Нет, так дело не пойдет, подумал я. Нужно собраться. Сойти с ума я еще успею, а сейчас предстояли дела поважнее.

За окнами было тихо и пусто. Одинокий рыжий фонарь горел на углу, его свет ярким золотом отражался в темной поверхности луж, чуть дрожащих от мокрого снега и холодных капель дождя. Стены с черными блестящими стеклами окон, моя серая «Волга», огромный мусорный бак с пятнами ржавчины под облупившейся синей краской. Никого. Можно рискнуть. Я включил свет и быстро осмотрел аудиторию: пара столов сдвинута, один стул лежит на боку, но больше ничего, что бы бросалось в глаза. Мне опять повезло, что Лолита не расшибла себе голову, когда врезалась в стену после удара в лицо, и что сам удар пришелся в скулу, а не в нос или губы – иначе повсюду была бы кровь. Я быстро поправил столы, поставил на место стул, и снова выключил свет. Одной проблемой меньше, но главный вопрос оставался открытым: как быть с телом?

Ясно, что труп нужно вынести из здания. Но каким образом? Никаких камер видеонаблюдения на факультете, конечно же не было – ни в коридорах, ни даже при входе. Но в будке на проходной сидел пожилой охранник Сан Саныч, успешно эти камеры заменявший, пусть даже толстые линзы очков в старомодной оправе не всегда помогали старым глазам видеть, что происходит вокруг, карта памяти в голове, изношенная за семьдесят лет, давала частые сбои, а смотрел он в основном не на входящих и выходящих, а в сборник кроссвордов или в маленький телевизор, отрываясь лишь только, когда кто-то сдавал или брал ключи. Как бы то ни было, но вынести мертвое тело мимо Сан Саныча вряд ли удастся. Все двери запасных и пожарных выходов были заперты на замки. Оставалось окно: можно выбросить тело Лолиты через окно, а потом загрузить в багажник машины. Но что, если, паче всякого ожидания, кто-то пройдет мимо и найдет труп, пока я буду выходить через проходную, идти по улице вдоль здания, а потом через арку пробираться во двор? Может, и в самом деле, спрятать ее где-нибудь в здании? Где? В темном туалете, в надежде, что труп унесут в подземные недра журчащие в сливных бачках воды? В одном из шкафов на кафедре зарубежной литературы? Там и без того полно всяких скелетов. Возможно, подошли бы подвал или чердак, но, опять же, где взять ключи…