Биография нечисти (СИ) - Грегор Павел

6

— Яйцеголовые продумали всё, — сказал Сержант. — Запасной выход есть, но воспользоваться им невозможно. Хороший способ держать такое дурачьё как мы под контролем.

— Значит теоретически в красном блоке можно свободно дышать, правильно? — спросил Макс.

— Правильно! Только кто тебя туда пустит. Резерват был заблокирован, когда эвакуировались спецы. Долгие годы туда никто не заходил, и всё это время «ворчуны» были предоставлены сами себе. Они заперты там уже десять лет и не понятно, что за это время с ними стало. Своего рода заповедник активных и голодных уродов, которым не терпится вырваться на волю.

Сквозь ржавые ячеи сетки лифтовой шахты была видна её нижняя часть уходившая вглубь скалы метра на полтора. На дне в сполохах зелёных ламп тускло поблескивала чёрная вода покрытая плёнкой ржавчины. В душе затеплилась надежда взобраться на стометровую высоту своим ходом, но она тут же безвозвратно развеялась. Даже если им и удалось бы заползти каким-то чудом на такую высоту, непреодолимой преградой на пути к свободе стала бы железная платформа подъёмника. Ни люков, ни каких-либо технических проходов в днище этот старый лифт не предусматривал.

— Нужно раздобыть воздух, — сказал Макс. — На твоего Готлиба вряд ли стоит полагаться в вопросах спасения…

— Верно сказал, — выдавливая улыбку, согласился Паха. — Толстяк шевелиться не станет, пока не прикончит пару бутылок. А к тому времени, когда вернётся в его пустую башку рассудок, мы уже окочуримся. Помянет нас третьей и забудет нахрен, что были такие парни когда-то.

Теперь-то Воробьёв понимал что такое безвыходная ситуация. Они были обречены остаться в этой жуткой норе навсегда, и шансы вырваться стремительно опускались к нулевой отметке. Отсутствие воздуха в баллонах, рыскавшие повсюду голодные твари, которым минимальное содержание кислорода было нипочём, тупик не позволяющий вырваться из капкана — не это ли те обстоятельства, которые и подведут его к предсказуемому концу в коротком жизненном пути.

Макс хмуро огляделся и злобно оскалился, заметив вдали рыхлый силуэт, бредущего в их сторону «ворчуна». Каннибал шёл медленно, припадая на одну ногу и в такт движениям раскачивая свободными руками. Когда выродок оказалась под мерцающим светильником, Воробьёв заметил кровоточащую рану в его нижней челюсти.

— Гляди! — толкая Паху локтем, сказал журналист. — Уже явился по нашу душу.

— Как же мне надоел этот ублюдок! — выругался Сержант. — Сволочь ненасытная! Мало ему Коха…

Сержант огляделся, отыскал в углу пустой баллон для воздушной смеси и решительно, сохраняя абсолютное спокойствие, двинулся навстречу.

Максу осталось только смотреть на быструю и жестокую расправу. Сержант с размаху ударил каннибала баллоном в лицо, и когда тот опрокинулся, издав странный похожий на фырканье звук, хладнокровно добил упыря ещё двумя ударами. Баллон, вымазанный кровью и разбитым мозгом, Паха отбросил в сторону.

— Пошли искать воздух! — сказал он. — Надо рискнуть с «первым блоком». Глядишь, там и прорвёмся!

Глава 35

1

— Хорошо что Зиберт не закрыл дверь, — проговорил Паха. — А то куковали бы мы с тобой сейчас у лифта и дожидались бы когда закончится воздух.

Им нужно было вернуться в административную часть, где очевидно уже вовсю хозяйничали «ворчуны» из первого блока. От не проходящего страха перед «живыми мертвецами» у Макса дрожали колени. Унять эту дрожь было не просто и он с некоторой завистью посматривал на Сержанта, который с какой-то бесшабашностью вышел вперёд и проскользнул в дверной проём.

Макс торопливо вошёл следом. Ожидая нападения огляделся вокруг. В полумраке холла было предостаточно мест, где могли скрываться твари, но пока ни одну из них он не заметил. Всё так же нервно мерцали зелёные лампы. Блуждающие по подземелью потоки отравленного воздуха шелестели валявшимися на полу документами.

— Там…, - прошептал Паха, хватая напарника за рукав.

Воробьёв резко повернул голову и заметил в дальнем углу, рядом с автоматом по варке кофе, одинокую фигуру. Погружённый в себя зомби тупо смотрел на стеклянную дверцу и неумело елозил по выпуклым кнопкам грязной непослушной лапой.

«Можно подумать что этот безмозглый, ходячий кусок мяса что-то помнит? — подумал Макс. — А может и в самом деле в его башке возникают какие-то проблески остаточной памяти? Чёрт его знает!».

Они незаметно добрались до подсобки, бесшумно открыли дверь и проникли внутрь.

Очередной склад ничем не отличался от того, в котором совсем недавно побывал Макс. Стеллажи, выпотрошенные картонные коробки, висящие на вешалках спецовки для техперсонала. В углу стояли пять баллонов с воздушной смесью, ещё десяток пустых лежали на боку чуть поодаль.

Быстро поменяли опустошённые на новые и, решив передохнуть, устроились у стены, под прикрытием ящиков с реактивами.

— Не из того места у Готлиба растут руки, — хмыкнул Паха. — Даже если и возьмётся за дело, не факт что быстро починит.

— А если починит? — журналист покосился на приятеля. — Может вернёмся к лифту да подождём?

— Я слишком хорошо знаю этого типа. На него нужно постоянно давить, а кто давить-то будет? Зотов? Парень сейчас должно быть в столовке стресс заедает. До нас ли ему?

Пару минут помолчали. Потом Воробьёв посмотрел на Сержанта и сказал:

— Марта всё знала!

— О чём?

— О том что эти твари изменились. Перед началом операции я разговаривал с нею. Про призраков говорила, про то что она их слышит и всё такое… Подумал было, что это странности больной женщины, но…

— Ха! Ты не знаешь Марту! Она конечно слегка не в себе, но своё дело знает. Если верить Готлибу, эта дамочка прошла серьёзную подготовку в каком-то секретном центре. Так что при необходимости способна и кровь кому-нибудь пустить.

— Тогда для чего всё это? Её болтовня, эти намёки?

— Думаю решила с тобой поиграть. Нашла свободные уши. А излишек кислорода в подземелье наверняка её рук дело. Может действительно крыша поехала, а может и прямое указание от руководства. Но теперь это не наша заботу. Шкуру бы спасти.

Паха поднялся на ноги, порылся в картонных коробках, но ничего что могло бы послужить в качестве оружия не нашёл.

— Скажу прямо «первый блок» это настоящий ад, — сказал он. — Гарантий не дам, что нас не порвут выродки. Так что готовься работать кулаками.

2

На стене висела аккуратная выполненная с немецкой педантичностью табличка. За десять лет с неё так и не сполз лаковый глянец, чего нельзя было сказать о стенах. Штукатурка отвалилась вместе с краской и кое-где уже проступили ржавые потёки от железных рёбер прочности.

«Третий блок» располагался за длинным коридором, который уходил вглубь скалы под небольшим углом. Тянулся он метров на двадцать и завершался квадратным заглублённым на три этажа штреком на дне которого располагался вход в «резерват».

— Надеюсь, «ворчуны» сюда ещё не пробрались, — прошептал Паха. — То-то будет сюрприз если мы обнаружим там парочку тварей…

Они спустились по металлической лестнице. Остановились на площадке, перед бронированной дверью. Всё также под потолком мерцали зелёные лампы. Призрачно сиял индикатор на считывающем устройстве электронного ключа.

Никаких подозрительных звуков или теней. Только тревожные щелчки светильника, да журчание ручейка стекавшего по металлической облицовке стены. Вода падала на гофрированное железо пола и уходила в какую-то полость под ним.

— Смотри! — кивнул Паха. — Сдаётся мне у немцев не всё было гладко во время эвакуации.

На стыке между дверью и коробкой были хорошо заметны почерневшие покрытые ржавчиной металлические наплывы. Кто-то профессионально поработал электросваркой намертво заблокировав вход в «первый блок».

— Думаешь, Готлиб в курсе? — спросил Макс.

— Сомневаюсь, — отозвался Паха. — Только нам от этого не легче. Знаешь ли, неприятно осознавать, что последний шанс спастись испарился безвозвратно.