Мечтатель - Анатолий Нейтак

Но.

Сколько себя помню, в общении с противоположным полом я страдал от «завышенного уровня притязаний», как это один литературный персонаж формулировал. Те, кто был не прочь со мной, как правило, не устраивали меня, а тех, с кем был бы не прочь я, не устраивала уже моя персона. И если на родине я просто слишком часто расходился с девушками по параллельным курсам, то здесь… эх. В новом мире ситуация приобрела черты чуть ли не безнадёжности.

Во-первых, завышенный уровень притязаний никуда не делся. Селянки не подходили мне ни эстетически, ни интеллектуально, ни — называя вещи своими словами — гигиенически. То есть категорически. С пухлыми купеческими дочками — аналогично. Горожанки… большинство их, едва миновав стадию «мечта педофила», превращались в заморённых работой бесполых существ, ходящих в положении «очи долу». Исключениями являлись замужние женщины, в массе своей весьма строгого нрава. Да. Именно патриархальная мораль портила дело с особой жестокостью.

О дворянках лучше вообще не задумываться. Примерно с тем же успехом на родине можно было вздыхать, созерцая актрис и фотомоделей. С той разницей, что актрис с фотомоделями сложно выцарапать из телевизора, а благородных дев — из охраняемых поместий… да и самим этим девам мезальянс с пришельцем невесть откуда ночами не снится.

Им, благородным, княжичей подавай. На крайняк — баронетов, но только богатых.

Конечно, всегда остаются тараканы… простите, ночные бабочки. Среди этой категории нашлись бы и достаточно привлекательные внешне, и даже такие, с кем можно было бы общаться не только интимно. Только облизываться на шлюх… думаю, дон Румата Эсторский понял бы, в чём заключается проблема. Ему-то с Кирой повезло — но он валандался по Арканару, изображая богатенького придурка, приставая с беседами о высоком к представителям самых разных сословий. А я неделями не вылезаю с полигонов и из Архива. Ограниченный круг общения, угу.

Чёрт дери! О чём я только думаю? Я же фактически нелегал, мне в Сигнаре появляться вообще не рекомендуется: конфликт с Орденом Щита отнюдь не рассосался сам собой. Так что даже девушки из «Тысячи лепестков» мне не улыбаются.

— Не, Губа. Не выйдет.

— Ты чего?

— Слушай, если хочешь, я тебе звонких ссужу. Только не уговаривай. Лады?

— Скучный ты. Можно подумать, я тебя только ради денег с собой зову!

Надо же, обиделся… надо выправлять положение.

— А ты, никак, решил, что мне для друга монет жалко? Вот уж не ожидал.

— Эй, да я же… я не хотел…

— Не считаешь меня жадиной? Ну-ну.

— Ложка, я ведь…

— Верю. Пошли ко мне, у меня с собой только пустые карманы.

— Да ладно, зачем? Не надо мне ничего. Я просто вытащить тебя с базы хотел…

— Понимаю. Спасибо за заботу. Но я никак не могу составить тебе компанию. Извини.

— За что извиняться-то? Тебе ж хуже.

— Молодец, что напомнил, — ухмыльнулся я криво и злоехидно. Губа даже онемел. На миг.

— Ну тебя!

— Да-да, я скучный. Слышал уже. Придумай что-нибудь новенькое.

Однако природе не терпит пустоты, и мужчины так или иначе находят себе пару. Так что и для меня, добровольного затворника, нашлась та, которую я бы согласился считать своей подругой. Боевой, угу. Но как именно это произошло — отдельная чёрная комедия положений.

И рассказать её надо: из песни слова не выкинешь.

Только сперва ещё одна лекция про то, как и чему учат Охотники.

Второй этап обучения в гильдии тоже делится на части. Всего на две. Сначала вчерашней ребятне, а ныне уже взрослым и ответственным людям невеликого возраста дают более-менее общие дисциплины. На теории — виды отрешённых земель, не то порождаемых, не то плодящихся там химерических тварей и «бродячих чудовин», научно именуемых «блуждающими магическими проявлениями». Помимо профильной информации, Охотники изучают основы законодательства и этикета (кстати, крестьянский этикет будет посложнее дворянского — уже хотя бы в силу того, что единых норм даже для вежливых обращений у деревенских нет: в разных местах одно и то же приветствие может вызвать улыбку, а может и глухую враждебность). Также в теорию, правда, с элементами практики, входит первая помощь (на уровне «как правильно остановить артериальное кровотечение», «как зафиксировать сломанную кость» и «как обработать кусаную/рваную/резаную рану, чтобы маг жизни, снимая бинты, ругался поменьше»).

А чисто практические дисциплины — это обучение владению оружием. Дальнобойным (лук, арбалет, в обязательном порядке, почему, поясню позже, праща), дистанционным (метательные ножи, звёзды, иглы и прочее, вплоть до боевого кнута) и ближним (древковым и клинковым во всём разнообразии холодняка). Упор делается в основном на оружие дальнего боя и что-нибудь сравнительно лёгкое для ближнего. Хоть я и сравнивал Охотников с ведьмаками, но эпических драк с нечистью да нежитью гильдейцы устраивать не любят. Ибо эти эпические героизмы сильно сокращают жизнь. Когда Охотникам требуется уничтожить что-нибудь хищное и живое либо хищное и немёртвое, а тем более — опасное магическое, для этого привлекаются гильдейские маги. По указанным выше причинам Охотники не особо упирают на бой без оружия, разве что по минимуму, для общего развития. Рукопашников они учат не столько наносить удары, сколько уклоняться от них, чему служит также огромное орудие пытки под названием полоса препятствий.

А поскольку даже самолучший рукопашник, превзошедший разом Ояма Масутацу, Брюса Ли и ухогрыза Майка Тайсона, не отмашется от средней стаи Кровавых Мух (число особей от двух сотен до тысячи включительно), да и от малой стаи очень вряд ли — нетрудно догадаться, почему ещё на первом этапе обучения Охотники уделяют такое большое внимание бегу с препятствиями на скорость, выносливость и внимательность одновременно.

Неофициальный девиз гильдии: «Не уверен — не связывайся!»

Или: «Испугался — беги!»

Но героически повоевать молодёжи всё-таки хочется, да и настоящей Охоты попробовать пораньше. Поэтому, как только означенная молодёжь сдаст наставникам минимум теории без значительных ошибок, на отметку «хорошо», а в практических дисциплинах более или менее определится с тем, какое оружие кому подходит наилучшим образом, так, чтобы этому оружию не очень страшно было доверить собственную жизнь, — в этот момент подготовительная работа заканчивается. И начинается подбор команд с совместными тренировками, которые в итоге (когда куратор команды даст добро) завершатся походом в отрешённые земли. Да не таким, как у щитовиков — скорее ритуальным, коротким и по практически безопасному Сумеречью. Нет!