Форма жизни - Андрей Ливадный

— Прошло изрядное количество времени, прежде чем я перестал метаться словно умалишенный, — продолжал Френк. — Я ждал, что это наваждение закончится, но оно затягивалось, и до меня понемногу начало доходить, что все происходящее реально. В какой-то момент я понял, что мне придется смириться с фактом своей чудовищной реанимации и искать ответ на вопрос о причинах случившегося со мною...

Слова, произносимые в ватной тишине подвала, звучали глухо, синтезированная речь человекоподобной машины казалась безликой, но излагаемые дройдом факты заставили четверых людей на время забыть о происходящем вне этих стен, даже Столетов притих, слушая Френка.

— Первое, о чем я задумался, — откуда во мне взялись воспоминания иной личности? — продолжал Френк-Гоум. — Следующий вопрос был не менее сложным, я спросил себя: каким образом моя сущность очутилась в механической оболочке?

Андроид посмотрел на Мари, но она отвела свой взгляд, и ему не оставалось ничего лучшего, как продолжить:

— Смирившись с очевидным, я получил возможность действовать более разумно. У меня было достаточно знаний по техническим системам человекоподобных машин, и прежде всего я решил искать ответ на второй вопрос. Сейчас я вам покажу кое-что, не пугайтесь... — С этими словами он расстегнул куртку, которая скрывала под собой часть его механического торса, и открыл крышку защитного кожуха, расположенную на груди.

Начинка человекоподобного робота представляла собой сложный комплекс, включающий в себя моторы сервоприводов, схемы периферийных устройств, оптико-волоконные кабели магистральных интерфейсов и, наконец, сам процессор, укрепленный на материнской базе в центре грудной полости. Независимая самостабилизирующаяся подвеска удерживала его в строго определенном положении. Растяжки этого крепления тянулись к ребрам жесткости, соединяясь с внутренней частью корпуса.

Кроме вышеперечисленных деталей, внутренности Френка-Гоума включали в себя и иную конструкцию. Множество тончайших серебрящихся нитей пронзали полость его грудной клетки, создавая своим сплетением нечто не поддающееся мгновенному осмыслению, словно в дройде, помимо стандартного, установленного на заводе-изготовителе оборудования, вмещалась еще одна, параллельная система.

— Вот что я увидел, исследовав самого себя, — скупо прокомментировал это зрелище Френк. — Мне потребовалось несколько дней скрупулезного труда, чтобы понять — параллельная система замкнута на два модуля биологической памяти и взаимодействует со стандартным оборудованием исключительно благодаря им. Если бы тут стояли обыкновенные блоки неорганического происхождения, все было бы совершенно иначе, потому что серебристые нити — это колонии, но не микроорганизмов, а микромашин.

— Выходит, та ртутная плесень, что пожирала кожухи генераторов, была цистовым* [7] состоянием микро-модулей? — высказал предположение Дибров. Память Кайла мгновенно подсказала ему, куда клонит Лаймер.

— Верно, — одобрил его вывод Френк. — Они миллионы лет ждали благоприятных условий для развития, а попав сюда, где для них нашлись все необходимые компоненты в виде металлов и электромагнитных полей высокой напряженности, они стали расти, питаясь энергией и пожирая материал кожухов для строительства своих микроструктур.

— Их конечная цель? — скептически хмыкнув, спросил Онжилай.

— Выживание. Как и любому продукту эволюционного развития, микромашинам присущ данный инстинкт. Они не паразиты, они симбионты. Причем вечные симбионты, потому что развились они из самых заурядных модулей, созданных когда-то на таинственном для меня Селене, с конкретной практической целью: помогать живым существам и обслуживающим их сервам справиться с задачей освоения новых планет. Микромашины инстинктивно ищут живое существо или машину, чтобы внедриться, но повторяю: в подавляющем большинстве они — не паразиты. Питаясь напряжением электромагнитных полей или существуя за счет тепловыделения живых тканей, микромашины взамен существенно расширяют возможности к выживанию. Например, память Гоума подсказала мне, что, обитая в крови населявших Новый Селен Измененных, микромашины вырабатывали кислород, восполняя его недостаток в атмосфере, а также повышали или, наоборот, понижали температуру тела, аккумулируя тепло и сглаживая губительные для живого организма термальные всплески, присущие внешней среде того мира.

Френк склонил голову, взглянул на свое посеребренное нутро и добавил:

— Микромашины — удивительный плод кибернетической эволюции. Исследовав данную систему, я пришел к выводу, что в моем случае, соединяясь с искусственно выращенной нейронной тканью, они попросту расширяют возможности запоминающих устройств андроида до определенных пределов.

— Каких? — не удержавшись, спросил Дибров.

— Не знаю, — откровенно признался Френк. — Но нет сомнений, что на этот носитель каким-то образом было проинсталлировано сознание разумного существа, — добавил он, закрывая защитный кожух на своей груди.

После последних слов Лаймера вновь наступила звенящая тишина. Дибров, который был потрясен не меньше, чем другие, ощутил, как напряглись, задрожали пальцы Мари. Он посмотрел на нее. Девушка в этот миг была разительно похожа на Беат, чей образ запечатлело сознание Кайла. Она сидела, бледная, напряженная, в ее глазах душевная боль смешивалась с каким-то запредельным знанием, которое жгло ее изнутри, заставляя пятна румянца выползать на серые, землистые щеки.

Френк тоже смотрел на нее. Он ждал от Мари реакции на рассказанное им, но девушка молчала, не поднимая глаз, и тогда он продолжил:

— Микромашины в процессе эволюции на Новом Селене выработали свои приемы выживания. Имея единую первооснову, они в определенный момент развития резко расходятся в специализации: одни вступают в симбиоз с живыми тканями, иные — с мертвыми, с нашей точки зрения, механизмами. Третий вид, который несложно выделить, — это ветвь настоящих паразитов, куда относятся все типы так называемой «проказы». За исключением последних, все микромашины обладают одной общей чертой приспособляемости: они анализируют структуру существа, с которым симбиотируют, и стараются расширить его возможности. В случае с андроидами микромашины обнаружили биологические модули памяти. Разумные существа, обитавшие на Новом Селене, были очень похожи на нас, и микроскопические симбионты, обладающие памятью о необходимом для выживания объеме нейронных тканей, сочли два биомодуля андроида слишком маленькими и неэффективными. Тогда они внедрились в них, выращивая параллельную структуру. В этом заключен смысл симбиоза: две разные формы сотрудничают ради выживания, не нанося при этом вреда друг другу. Бесспорно, что андроид с расширенным объемом памяти может функционировать более эффективно, а значит, поселившиеся в нем микромашины получат стабильный источник энергии и смогут размножаться...