Свобода - Борис Ярне

– Все хорошо, Оксаночка, все хорошо, – отвечал Гордон, – я полежу немного и все встанет на свои места, переволновался я, перенервничал. У нас какие планы, не решили еще?

– Еще нет, вы отлежитесь, Петр Ильич, может, еще какие лекарства нужны?

– Нет, того, что есть, достаточно. Главное, чтобы я не задерживал нас всех.

– Ничего, Петр Ильич, я вам расскажу, что да как. Ислам, присматривай за соседом.

Ислам, стоявший у окна, повернулся и кивнул.

– Слава не появлялся? – выходя на кухню, спросила Оксана у Андрея.

– Выглянул и обратно скрылся. От Маши не отходит, – ответил тот.

– Тяжело им. Еще кофе сделать? – спросила Оксана.

– Нет, спасибо, я проснулся уже. Что там Петр Ильич?

– Нехорошо ему.

Андрей глубоко вздохнул, глядя на Оксану.

– О чем вздыхаешь, милый?

– Не случилось бы чего. Я о здоровье Петра Ильича, да и… Маша тоже. Что мы сможем сделать? Мы не врачи. Переждать нужно. Пойдем в нашу комнату.

Оказавшись одни, Андрей тут же обнял Оксану и крепко прижал к себе.

– Дорогая моя, я тебя больше не оставлю, – с придыханием произнес он и принялся покрывать ее лицо поцелуями.

– Милый, что с тобой? – улыбаясь, удивленно спросила Оксана.

– Я увлекся, – проговорил он, уткнувшись в плечо Оксаны, – я дал волю своему азарту, забыв обо всем остальном, забыв о нашей конечной цели, забыв даже о тебе. Оказалось, – и я этого никак не ожидал от себя, – что я испытываю удовольствие от риска, что преодоление опасности, именно опасности, стало для меня наркотиком. Я… – Андрей поднял голову и посмотрел Оксане в глаза. – Я заметил это еще в горах, когда предложил освободить Ислама, потом все больше и больше, дальше и дальше. Когда я стрелял по колесам полицейских машин, и, ожидая встречного огня, я испытывал необъяснимое ощущение. Я и сейчас не могу его описать…

– Андрюша успокойся, – ласково произнесла Оксана.

– Мне казалось, что в данный момент я хозяин положения, – не слушая, продолжал Андрей, – что я могу творить все, что захочу, и со мной ничего не случится, мне за это ничего не будет. Я сказал себе, что я свободен, свободен даже от самой нелепой, но роковой случайности. И я будто испытывал это убеждение каждый раз, когда что-то такое происходило. Я свободен и я хозяин этой жизни! Я… я могу убить, а могу и быть убитым. Но, как меня можно убить, как у меня можно отобрать жизнь, если я сам ею повелеваю, повелеваю жизнью? – Андрей почти кричал. – Я свободный человек, а вы… вы, которые хотите мне помешать, кто вы? Хозяин жизни я! Вы рабы, а значит, я хозяин и вашей жизни! Я могу ее забрать у вас! Вы тоже можете? Так попробуйте, нате, возьмите меня! Посмотрим, кто из нас… Черт возьми, Оксана, что со мной происходит?

– Андрюша, Андрюшенька! – Оксана усадила Андрея на край кровати. – Ты все делал правильно, иначе мы бы не разговаривали сейчас с тобой. Ты все делал хорошо. Тех, кого ты убил, кого убила я, те были негодяями, плохими, ненужными людьми. Посмотри на меня. Ты держишь меня за руку?

– Да, милая. – Андрей схватил Оксану за руку и прижал ее к своей груди.

– Мы со всем справимся, все преодолеем и заживем счастливо нашей новой жизнью на своей земле, там, где мы построим твой город. Андрюшенька?

– Да, Оксана, конечно. – Андрей старался унять свой порыв. – Я… я буду всегда держать тебя за руку…

– А я буду держать тебя, и мы всегда будем вместе.

В дверь постучались.

– Открыто! – крикнула Оксана.

Вошел Вячеслав.

– Как Маша? – тут же спросила она его.

– Молчит и смотрит в окно. – Вячеслав опустился на стул, склонив голову. – Лишь однажды взглянула на меня, но каким-то не своим, чужим, совершенно отрешенным взглядом, каким-то диким взглядом. И как будто упрек был в этом взгляде, как будто она хотела меня обвинить…

– Нет, Слава, все не так. Тебе показалось, – принялась успокаивать его Оксана. – Просто, просто ей нужно время, время и ты, ты должен быть всегда рядом. – Оксана кинула взгляд в сторону Андрея. – Будь рядом с ней.

– Есть предложения относительно дальнейших планов? – стараясь сменить интонацию, спросил Вячеслав.

– Кое-что есть, – ответил Андрей.

Оксана удивленно на него посмотрела.

– Я предлагаю принять во внимание совет полковника и уйти на север.

– А потом? – рассеяно спросил Кортнев.

– Сделав крюк, вернуться. Полковник, насколько я понял, будет проталкивать версию того, что мы гоним в Омск, после в Новосибирск, и так далее, в ту сторону. Мы и двинем туда, только после того, как преодолеем тысячи две километров. Не будем торопиться. Дней на десять растянем, ну, или на неделю. Может, о нас и забудут вовсе.

– Не надейся, – глухо отозвался Вячеслав.

– Давайте еще на пару дней тут задержимся, – предложила Оксана, – деньги же еще есть? Отдохнете, да и Петр Ильич оклемается, Маша.

– Я не возражаю, – произнес Кортнев, – главное, не расслабляться и не забывать, что мы находимся в федеральном розыске, это маааленький такой нюанс.

– Тетрадочку свою дашь полистать? – спросил Вячеслава Андрей, – впереди такие просторы, у нас будет время на поиски клада.

Кортнев пожал плечами и кивнул в знак согласия.

– А мне страшно, – шептала Оксана, когда они уже поздно вечером с Андреем лежали в постели, – я, как могу, стараюсь это скрыть, но мне страшно. Поначалу я этого не замечала, я не могла никак поверить в то, что это все происходит со мной. Я приняла убийство отчима, да, я это приняла и… я не хочу в этом раскаиваться, и не буду. Но, сколько всего оно за собой повлекло, скольких… и мне страшно.

– Мы должны выйти и из-под этого гнета, из-под гнета страха, – проговорил Андрей. – Он сковывает наше сознание, связывает по рукам и ногам, не пуская к цели, не давая возможности смотреть вперед.

– Я так хочу надеяться на то, что мы выбрали верную цель. Я надеюсь…

– Я держу твою руку.

– Андрюша…

Повернувшись друг к другу лицом, они обнялись, переплетая свои чувства и выплескивая жар, слились в единый комок страсти и взлетели к звездам, устроившим дикие пляски в ночном небе…

–

30

–

Прибыв в третьем часу ночи в Омск, Шоцкий и его команда разместились в гостинице, номера в которой были забронированы заранее Кротовым.

Очутившись у себя, Иван Владимирович, не раздеваясь, прилег на кровать и закрыл глаза. События последних нескольких дней, его разъезды, слежка, бессонные ночи сказались на его состоянии и сковали его тело усталостью. Опустив голову на подушку, он в