Семейная педагогика. Воспитание ребенка в любви, свободе и творчестве - Юрий Азаров

Юра Винник не родился отличником. По своим способностям он даже уступает Вовке Зарубину. Но мать с первых дней учебы приучила сына к аккуратности, прилежанию, дисциплине, к четкому соблюдению режима. Поначалу Юра, как и Вовка Зарубин, рвался к детским играм, затеям, любил гулять и меры в этом тоже не знал: энергии-то хоть отбавляй. И вот тогда мать вводит в жизнь мальчика новые занятия, требующие напряжения, затрат времени и сил. Два раза в неделю – уроки музыки, два раза в неделю – технический кружок, раз в неделю – рисование, лепка.

Ритм, налаживанием которого тщательно занималась мать, стал впоследствии нормой в жизни сына. Так же, как и у Вовки Зарубина, у Юры на первых порах не ладилось с письмом. Мать садилась рядом с ним, когда он готовил уроки, и добивалась, чтобы мальчик справлялся с этими трудностями. Вскоре и аккуратное письмо, и умение быть внимательным при выполнении письменных заданий вошли у Юры в привычку. А как часто можно наблюдать совсем иную картину: родители сурово отчитывают своего ребенка за плохие отметки вместо того, чтобы посидеть и позаниматься с ним, выяснить причину неуспеваемости, помочь наверстать упущенное.

Детям очень интересно заниматься со взрослыми. Когда рядом взрослый, это не просто надзор, это, прежде всего, живое общение, к которому так тянется ребенок. Но тут нужна своя мера. Мария Алексеевна заметила: ее сын начинает привыкать к тому, что она всегда сидит рядом во время приготовления уроков. Он уже просто говорил: «Мама, давай делать уроки». Мать вовремя поняла опасность этой привычки и постаралась отучить сына от нее. При этом она ни разу не сказала ему: «Нет, хватит, делай сам». Она прибегала к косвенному воздействию: отходила от сына по «неотложному делу», ссылаясь на занятость, нездоровье и т. п. Так постепенно Юра приучился к самостоятельному выполнению домашних заданий.

По-иному складывались учебные дела у Вовки Зарубина. С первых школьных лет мальчик привык: пока мать раз десять не скажет «садись за уроки», он и не подумает раскрыть учебник.

Как быть в таких случаях, когда у ребенка уже сложился отрицательный стереотип, когда вредные привычки стали прочными? Всякая ломка стереотипа может проходить болезненно, но может доставить и радостное переживание. Чаще всего удовлетворение ребенок испытывает тогда, когда необходимость изменить свое поведение им самим осознана и внутренне принята.

2. Держите себя в руках, воспитывайте в себе самообладание

Раздраженность, крик и угрозы – главнейшие враги педагогического искусства. Раздраженность – это наша злобность, наша неустроенность и наша болезнь. Только тот, кто победит ее, способен воспитать хорошего человека и не потерять своего ребенка.

Специфика педагогической деятельности состоит в том, что воспитатель имеет дело с живым человеком, который, как мы уже говорили, и сам творит себя, и критически относится к окружающему миру, ко всем воздействиям и влияниям извне.

Каждый из нас может привести немало примеров семей, где родители хорошо воспитывают своих детей, казалось бы, не применяя при этом педагогических знаний. Не имея специальной научной подготовки, они обладают прекрасным педагогическим даром.

Раздраженность, крик и угрозы – главнейшие враги педагогического искусства. Раздраженность – это наша злобность, наша неустроенность и наша болезнь. Только тот, кто победит ее, способен воспитать хорошего человека и не потерять своего ребенка.

Как и всякие другие способности, педагогические развиваются в процессе самой воспитательной деятельности, в творческом применении постоянно накапливаемого опыта на практике. И вот здесь знания основ педагогики могут во многом помочь родителям. Они научат анализировать свои действия, точно устанавливать их воспитательную направленность.

Многие воспитатели убеждены в том, что они должны, обязаны реагировать на каждое нарушение ребенком норм поведения, реагировать быстро, неотложно. Стоит упустить в малом, рассуждает такой воспитатель, как один дурной поступок повлечет за собой следующий. Казалось бы, ход мыслей правильный: незамедлительность реакции – благо. Но как часто эта поспешность оборачивается злом!

Если воспитатель, поддаваясь первому рефлекторному побуждению, прибегает к крику, наказанию, то может ли такая реакция, даже вполне искренняя, но порожденная непониманием психологии ребенка, нежеланием считаться с его состоянием, привести к положительным результатам?

Что получается на деле? Отец Кости Боева еще до того, как увидел сына в милиции, до того, как выяснились обстоятельства его проступка, уже решил наказать мальчишку. Он не считал нужным вникать в мотивы поведения сына. Костя для него еще не личность. С ним можно не считаться.

Практика подтверждает, что нервозная реакция – самое грубое средство воздействия, травмирующее ребенка, не дающее желаемого результата и потому вредное. К нему прибегают, не зная других средств или не желая раздумывать над их выбором.

И Вовка, и Костя Боев в тот момент, когда они находились в милиции, отлично знали, как отреагируют родители на их затею с ночевкой на чердаке. А когда взрослые начинают «повторять» уже мысленно пережитую ребенком сцену, воспитательный эффект значительно снижается. Ребенок усваивает родительские штампы, и у него вырабатывается навык ответных штампов. Поговорите с пятиклассниками: спросите у них, как отреагируют родители на тот или иной их поступок, и большинство из них точь-в-точь воспроизведут вам их реакцию. И лишь два-три ученика не смогут предугадать возможный характер реакции.

Привычка к окрику сильна и опасна. Попробовав несколько раз воздействовать криком, человек уже не может остановиться. Крик как бы дает разрядку напряжения, доставляет кажущееся облегчение, создает видимость воздействия, прикрывает бессилие.

Родители, чьи воспитательные задачи не зависят от настроения, серьезно задумываются над формой выражения своих чувств и мыслей. Юра Винник никогда не знает, как выразит мать свое отношение к его поведению, потому что оно, как правило, всегда облекается в новую, часто неожиданную форму. Мария Алексеевна это делает сознательно, так как уверена, что новизна в предъявлении требований помогает достигнуть лучшего их выполнения. Она говорит об этом так: «Мне большого труда стоило отучить себя от немедленной реакции на дурное поведение мальчика. Вижу, бывало, что сын поступает неправильно, и тут же во мне вспыхивает желание остановить, одернуть, прикрикнуть. Мне удалось приучить себя сдерживаться. Сдерживаться для того, чтобы лучше продумать свое отношение к мальчику, выбрать наиболее правильную форму требования».

Когда родители жалуются, что дети уже «совсем истрепали им нервы», можно с уверенностью сказать: в таких семьях крик стал нормой общения. А это изнуряет и взрослых, и детей.

Привычка к окрику сильна и опасна. Попробовав несколько раз воздействовать криком, человек уже не может остановиться. Крик как бы дает разрядку напряжения, доставляет кажущееся облегчение, создает видимость воздействия, прикрывает бессилие. И все дурное, что проявляется в крике – раздражительность, грубость, жестокость, – вызывает у детей отрицательную реакцию, обижает, ранит и мешает по-настоящему понять, в чем же они в данном случае провинились.

3. Нельзя замыкаться только на требованиях к ребенку. Иногда полезно скрыть свою линию поведения

Не всегда нужно напрямую говорить с воспитанником. Бывают такие обстоятельства, когда просто необходимо избежать прямого, открытого разговора, который может чем-то задеть, обидеть ребенка. Тогда воспитателю лучше воспользоваться так называемым косвенным педагогическим действием.

Как часто мы слышим замечания родителей, скажем, за обеденным столом: «Не чавкай!», «Как ты ложку держишь!», «Не ёрзай!». Сколько этих запретов, досадных, надоевших! Все это прямые действия, негативные по форме. А ведь возможны и косвенные. Я слышал, как Мария Алексеевна рассказывала ребятам об одном своем знакомом, который удивительно хорошо – непринужденно, естественно, красиво – держался за столом. Она описывала именно те манеры знакомого человека, которых так не хватало ее сыну и его товарищам. И дети после этого разговора старались вести себя за едой иначе, хотя, казалось бы, прямых требований им никто и не предъявлял. Косвенное воздействие внешне несколько отдалено от объекта, но оно зачастую точно достигает цели: ребята ценят тактичность. Косвенное воздействие позволяет влиять, не задевая самолюбия ребенка, не подавляя и не раздражая его.

Косвенное воздействие не придумано педагогами. Оно вытекает из самой природы общения людей. Если у меня растет сын, то я знаю, что он в своем общении испытывает влияние всех тех, с кем сталкивается ежедневно. Естественно, что дети к каким-то влияниям безразличны, но есть люди, мнением которых они дорожат, порой даже больше, чем нашим, родительским. Я могу и лично непосредственно воздействовать на ребенка, а могу прибегнуть и к воздействию через этих «влиятельных лиц». Когда отец идет к учителю и говорит: «Вы знаете, мой сын… Попробуйте вы с ним поговорить…» – он прибегает к опосредованному воздействию. А разве не случалось нам в детстве слышать просьбу родителей наших товарищей и подруг: «Ты поговори с ним (или с ней), тебя-то он (или она) наверняка послушается». Опосредованность вовсе не обязательно свидетельство слабости или бессилия воспитателя. Это может быть показатель педагогической грамотности, позволяющей достигнуть цели более уместными, тактичными средствами. И что еще очень важно – косвенное воздействие помогает развивать у детей инициативу и самостоятельность: ребенок, выслушав мнение, предложение, совет авторитетного для него человека, вроде бы сам принимает верное решение.