Космический маршал. Очень грязная история - Наталья Бульба

У всего своя цена…

Вызов с кодом «экстра», активировав внешку, не дал ни задуматься над последней мыслью, ни отреагировать на выходку Кэтрин, которая тут же отступила, выйдя из зоны визуализации.

Пока шла настройка, Шторм практически не дышал. Когда вместо настроечной таблицы появилось лицо живой Элизабет, в груди уже кололо.

– Только не говори, что у тебя все под контролем!

Мирайя была… в ярости.

Впрочем, удивление вызывал не сам факт ее гнева – причина ему была хорошо известна, а то, что произошло это несколько раньше, чем он ожидал.

– Похоже, что нет. – Двинув шеей, словно ее стягивал тугой воротник кителя, произнес Шторм, одновременно выискивая погрешности в своем плане, которые могли привести к подобному сбою, и разглядывая обстановку вокруг своей собеседницы.

Широкая кровать, на самом краешке которой она сидела. Серебристо-серое покрывало. Более темный оттенок отделки стен.

На первый взгляд можно было подумать об апартаментах Ромшеза, но смущал нестандартный канал связи, через который шло соединение. Уж это его техники определили сразу.

– Не хотелось бы, но придется с тобой согласиться! – поднялась Элизабет с постели, отошла к креслу, на спинку которого был небрежно брошен пиджак.

Не Ромшез… Разница в пару размеров была очевидна.

– Что ты еще затеял?!

Шторм бросил выразительный взгляд в сторону Кэтрин, двинул подбородком вниз, отозвавшись на ее молчаливый вопрос. Он должен был знать, что произошло на лайнере до того, как Элизабет начнет «давить».

– Я бы сказал, что ничего, но ты ведь вряд ли поверишь. Или есть что-то, чего я еще не знаю?

Элизабет смущенно опустила ресницы. Похоже, догадалась, что он не один.

Шторм расслабляться не торопился. Вряд ли ее могло остановить присутствие в его доме женщины. Особенно после того, как в ее хорошенькой головке начнут рождаться смутные подозрения.

– А это смотря когда Шаевский получил последний рапорт от…

Начала Элиз резко, словно наказывая саму себя за мгновение слабости, так же резко и оборвала реплику.

Мысль о том, что вот теперь-то ему и придется увидеть свою несостоявшуюся возлюбленную в гневе, отдавала легкой паникой. В другое время можно было бы и усмехнуться, но дразнить ее, когда она в таком состоянии ему не хотелось. Не потому, что пытался сберечь ее нервы – в его заботе Элизабет точно не нуждалась, опасался сбить с мысли.

О чем думала в этот момент Мирайя, догадаться было несложно. И ситуация известна, да и подсказку она дала, назвав Шаевского как возможного куратора операции. Ошибалась, хоть и незначительно и… судя по тому, как ее взгляд слепо скользил по его комнате, недолго.

Ее открытия были несвоевременными, но… он радовался им, как если бы она была его любимой ученицей…

Твою мать! От собственного признания сдавило горло. Вроде бы должно полегчать – хотя бы определился, какой статус для него приобрела эта женщина, но сам факт настораживал. Если об этом станет известно кому-нибудь кроме него…

– У тебя есть кто-то на борту? – разорвав паутину его размышлений, холодно произнесла Элизабет.

Уже не гнев, с трудом сдерживаемое бешенство.

Имела право, он опять втянул ее в серьезную историю, но… Даже если никогда не простит, он будет за нее спокоен.

– Есть, – кивнул Шторм, дав ей заметить улыбку. – Последний рапорт был шесть часов назад. Но мне очень хотелось бы узнать, что из произошедшего за это время заставило тебя искать левый канал связи?

Взгляд Элизабет буквально припечатал. Научил… на свою голову!

– Ну и сволочь же ты, Слава!

Пауза была короткой, но была. Продолжила она уже совершенно спокойно. Как переступила черту.

– Я могу хотя бы узнать его имя?

Ответ на этот вопрос они знали оба. Не могла! То, что сейчас происходило на лайнере, было серьезнее, чем Зерхан или Маршея. Там можно было действовать, каждый неверный шаг здесь грозил катастрофическими последствиями. Не для него или Воронова, для Союза.

С Олегом Вороновым его познакомил Орлов. Шторм – подполковник, тот – подполковник, только разница в десять лет. Первое впечатление – никакое. Один из… Так бы и думал, если бы не характеристика бывшего командира: серьезный мужик.

Первый разговор не подтвердил слов Орлова, но заставил переоценить и собственные выводы. Было в том что-то… заманчивое. Вроде и «прямой», без хитринки, которую предпочитал видеть Шторм в своих партнерах по играм, но явно не столь прост, как показалось вначале.

Воронов «раскрылся» сам. «Случайно» встретились в Штабе, где Шторм решал вопросы по взаимодействию со скайлами, пригласил на охоту. Вячек согласился, хоть и не был любителем подобных развлечений. Не отказаться заставило чутье, сработавшее в тот день дважды. Сначала на тяжелую атмосферу в коридорах и напряженность некоторых кулуарных разговоров, а затем и на Олега. Не ошибся ни с тем, ни с другим.

Подписание мирного договора с самаринянами раскололо армию. Вместо радости безоговорочной победы, на которую все были настроены, горечь условий, похожих на поражение.

До спецслужб веяние дошло не сразу – другие задачи, но… и возможности другие, так что когда дошло, формы стихийного недовольства начали меняться довольно быстро, приобретая черты масштабного заговора. Да и цель появилась не абстрактная, как до этого – пойти и отомстить, а вполне конкретная; власть и война.

Новая война!

Воронов был против. Шторм – тоже. Не в части недовольства, в том, что касалось цены, которую придется заплатить, чтобы потешить собственное самолюбие. На его взгляд, та была неприемлема.

Ради чего Олег затеял разговор, стало понятно, как только прояснили этот момент. Воронова прощупывали. Еще ничего конкретного, но ему для понимания хватило и намеков. Орлов оказался прав, Олег просто не демонстрировал жесткой позиции, предпочитая образ стабильного, но без огонька, профи. Стоило признать, что получалось у него очень неплохо.

Конкретного ответа на предложение организации, которая называла себя «За будущее Галактики», он не дал до сих пор, хоть иногда и оказывал им помощь. По мелочи. Вроде как сочувствующий. Тех такая роль уже полковника вполне устраивала, как и Шторма, на которого Воронов свалил функции «мозгового центра» группы противодействия.

Зерхан и Маршея стали первыми результатами нескольких лет тончайшей и скрупулезнейшей работы, которую они вели. Выявляя, заставляя делать ошибки, подталкивая к соответствующим выводам.

Понятно, что не они одни, Шторм не раз натыкался на следы похожих действий, пусть и не пытаясь выйти на контакт, но… у каждого свои заслуги. Теперь о существовании антиправительственного блока в Штабе заговорили вслух. В преддверии возможного вторжения в Галактику, окончательно вскрыть этот гнойник было важной задачей. И Элизабет могла дать ему давно ожидаемую зацепку.

Он, Воронов и… Орлов, который очень неспроста, как подозревал Вячек, познакомил их с Олегом.

– Это не он.

Пока опустошал стакан с водой, нарочито медленно смакуя каждый глоток, успел не только все еще раз обдумать, но и получить на командный ответы от Защитника, который все это время вертелся поблизости от Мирайи.

Оставить ее без поддержки он не мог.

Не имел права… Она была «своей»!

– Только не говори, что у тебя все под контролем! – прорычала я, когда настроечную таблицу сменила физиономия Шторма.

«Выловила» я его дома. Тренировочные штаны, обтягивающая футболка. Фигура у Славы была вполне ничего, но сейчас это несколько раздражало, сбивая и с рабочего ритма, и с того куража, который поддерживал меня последние часы.

– Похоже, что нет, – задумчиво протянул он, разглядывая обстановку вокруг меня.

Мне бы усмехнуться – для предположения, что нахожусь я отнюдь не в своей спальне, не обязательно быть полковником контрразведки, но злость оказалось сильнее выпестованного спецификой службы ехидства.

– Удивительно, но тут я с тобой соглашусь. – Я поднялась с постели, отошла к креслу, на которое Дарош сбросил пиджак, пока настраивал мне связь. Сделала это без всякого умысла, сообразила, что выглядит провокацией, лишь когда взгляд наткнулся на темное пятно на светло-сером фоне обивки. – Что ты еще затеял? – Обернулась я резко, успев задать вопрос раньше, чем он «порадовал» меня своим.

Шторм вздохнул, качнул головой кому-то невидимому:

– Я бы сказал, что ничего, но ты вряд ли поверишь. Или есть то, чего я еще не знаю?

Слава был не один… На мгновение стало стыдно – минуты отдыха для него были еще большей редкостью, чем для меня, но воспоминание о проблемах, которые он на меня в очередной раз «скинул», тут же вернули боевой настрой.

– А это смотря когда Шаевский получил последний рапорт от…

Прежде чем назвать имя, выбирая из двух, пришлось остановиться, обдумывая все еще раз. Опростоволоситься не хотелось. Не тогда, когда в его взгляде царило ожидание.