Преобладающая страсть. том 2 - Джудит Майкл

– Но где и что искать?

– Пока не знаю. Я еще не работала над этим.

– Зато исследовательская группа уже потрудилась.

– Мне нужно больше, чем могут дать исследования публикаций.

Последовала тишина.

– Ник, это мой репортаж, и я хочу закончить его.

Он посмотрел на ее профиль:

– Хочешь подготовить программу во «Взрыве»?

– Разумеется.

– И стать полноправным репортером?

– Конечно.

– Но ведь есть и другие темы. Мы не задержим твоего продвижения, если ты не завершишь эту.

– Я начала с этой.

– Да, но ведь у тебя ничего нет. Мы не тратим время на темы, скажем так, малоперспективные.

– Но эта-то обещает…

– С каких это пор? Ты возишься с ней около четырех месяцев – и ничего нового.

– Не удавалось уделить должного внимания.

– Ты уже затратила на нее достаточно времени, и следовало бы понять, что тут больше нечего взять. У нас намного больше идей, чем возможностей их реализовать; мы же не ворон гоняем.

– Стало быть, ты говоришь, что я больше не могу работать над этим репортажем?

– Я не могу сделать этого. Подобное решение относится к исключительной компетенции Леза.

– Но ты скажешь ему, что я не должна.

– Я не подсказываю Лезу, что делать и что говорить, – холодно заметил Ник. – Но ты сама можешь поразмышлять над тем, каким образом он принимает решения. Он сам распределяет время и таланты работающих с ним людей.

– Меня не волнует, что он делает; я хочу закончить свою тему!

– Ты хочешь! – сказал Ник возмущенно. – В этом-то как раз вся суть, не так ли? Ты еще не устала повторять это? Я был готов поверить, когда ты говорила, что изменилась. Не могу понять, как я мог так ошибаться!

– Насколько я помню, – ледяным тоном произнесла Валери, – одним из твоих абсолютных суждений, которые ты бывало выносил обо мне, было утверждение об отсутствии у меня амбиций. Теперь, когда я хочу сделать нечто такое, что может оказаться по-настоящему важным, ты относишься ко мне, как к ребенку, плачущему из-за игрушки. Могу ли я переубедить тебя? Ты просто уверовал, будто я не смогу сделать ничего путного.

– Это же смешно, и ты сама прекрасно понимаешь!

Валери не ответила. Ее лицо напряглось, и она сосредоточилась на дороге. Движение в пригороде стало более напряженным и беспорядочным. Водители подрезали друг друга, словно находились не на дороге, а в парке для развлечений. Валери вела себя точно так же: то протискивая «фиат» в невообразимо узкие бреши, то устремляясь вперед, то обгоняя мотороллеры, то пропуская автобусы и трамваи, то ударяя по тормозам, чтобы избежать столкновения с рассеянными пешеходами. «В последний раз ссорюсь с ней, когда она за рулем», – подумал Ник.

В течение дня они не разговаривали. Они направились в разные отели, затем встретились снова, когда лимузин, нанятый Ником, вез их в аэропорт города Пиза. Сохраняя молчание, взошли на борт самолета и заняли места, зарезервированные секретарем Ника, бок о бок.

Валери просматривала журнал. Она ощущала присутствие Ника каждой клеточкой своего тела, так же как предыдущие день и ночь, но не могла говорить. Впервые за долгие годы она точно знала, чего хотела и была абсолютно уверена, что желаемое находится совсем рядом, в пределах досягаемости. Но потом, во внутреннем дворике Скатигеры, вдруг почувствовала, как оно неуловимо ускользает. Не раздумывая, она ухватилась за это, желая не упустить то, что, она верила, было так близко. А Ник ничего не понял; он действует, как работодатель, жесткий, узколобый, склонный к скоропалительным решениям, каким она всегда и считала его. «Черт возьми! – волновалась она, ощущая внутри пустоту, – как мы допустили, чтобы подобное произошло с нами?»

– Добрый день, – приветствовал их стюард, – мадам желает коктейль?

Валери заказала вино, затем стала смотреть в иллюминатор. Ник попросил виски и раскрыл книгу. Слова расплывались перед глазами. «Удивительно, – подумал он, – как много бывает разных типов тишины и до какой степени глупо могут себя вести два взрослых человека». После идеальной близости вчерашнего дня и прошлой ночи то, что они могли обмануться друг в друге, казалось ему совершенно невероятным. Валери вела себя по-детски, а он был излишне резок. Итак, чему они научились за эти тридцать шесть часов?

«Нам даже не нужно думать или стараться, мы просто движемся совершенно синхронно».

Он ощутил пустоту от утраты мгновения, когда она произнесла эти слова. Того прекрасного мгновения, той прекрасной ночи.

«Мы узнали, что не движемся вместе. И, возможно, никогда не будем. Быть может, есть в нас что-то, что не может…»

– «Ради Бога, ведь это всего лишь ссора».

«Похоже, – подумал он, – впереди предстоит множество ссор. Что же делает отношения одних людей ровными и легкими, тогда как другие начинают цапаться, как мы на обеде в Сабатини или по дороге из Сиены?

Наверное, мы не в состоянии принять друг друга такими, какие мы есть; мы продолжаем стараться переделать один другого. Но я люблю ее такой, какой она была вчера днем и ночью. И я не хотел бы, чтобы в ней что-либо менялось.

Ведь это была всего лишь ссора. Мы можем преодолеть ее, если пожелаем».

Стюард поставил напитки на поднос, расположенный между ними в ручке кресла. Ник пригубил свое виски и встретился взглядом с Валери, которая отвернулась от окна, чтобы взять свой бокал с вином.

– Тебе следует присутствовать на планерке «Взрыва» на этой неделе, – сказал он обыденным тоном, словно между ними ничего не случилось, будто продолжая прерванную беседу. – Там ты сможешь выбрать, какой из проектов тебе по вкусу. Каждый репортер обычно работает над двумя-тремя темами одновременно.

– Я не репортер «Взрыва».

– Лез полагает, что ты могла им быть; мы говорили с ним о том, чтобы увеличить число репортеров еще на одного. Окончательное решение за ним и продюсером; если хочешь, можешь попробовать.

Валери задумчиво посмотрела в бокал с вином.

– Спасибо, – сказала она спокойно. – Какие проекты они обсуждают?

– Различные, и столько, что на все у нас не хватает времени.

Ник почувствовал, как спало висевшее между ними напряжение. Возможно, она также как и он искала примирения; раз так, значит и это желание у них обоюдно, как перед этим они делили поровну свои ощущения во Флоренции. Они будут избегать разговоров о Скатигере – этот вопрос она должна будет решить с Лезом – и обсудят вместо этого другую работу, которую ей предстоит выполнять в РαН: у них было еще кое-что общее. Он ощутил внезапный прилив радости и счастья. В конце концов, все еще могло быть хорошо.

– Какие? – повторила она, и Ник понял, что на мгновение отключился, погрузившись в свои мысли.