Испания для королей - Виктория Холт

– С ее выводами кое-кто не согласен, – заметила Изабелла.

– Не важно. Главное, что большинство еще не лишилось рассудка, – усмехнулся Фердинанд.

Изабелла вкрадчиво проговорила:

– Послушай, Фердинанд… А ты способен вообразить, какие несметные сокровища могут ждать первооткрывателя на этой еще не открытой земле?

Фердинанд помолчал несколько секунд, затем махнул рукой.

– Какой толк искать то, чего нет в природе? Лучше постараться вернуть земли, которые отняли у нас наши враги. Сокровища есть и в Гранаде, и об их существовании нам известно доподлинно. Вот за что нам нужно бороться – синица в руках все же предпочтительней, чем журавль в небе, верно?

Вошли Талавера, Мендоза и остальные члены комиссии. Когда они заняли свои места, дворецкий сообщил, что Кристобаль Колон прибыл во дворец и ждет аудиенции у монархов.

– Приведите его сюда, – распорядилась Изабелла.

Войдя в комнату, Кристобаль с достоинством странствующего короля поклонился монархам. Его взгляд был исполнен гордости за себя и сознания своего великодушия. Он полагал, что только глупец может отказаться от его сокровищ, не дав ему денег на экспедицию.

– Мы подумали над вашим предложением, сеньор Колон, – сказала Изабелла. – Решение принято, мне осталось лишь довести его до вашего сведения.

Он смотрел ей прямо в глаза, и в душе она ему сочувствовала, даже симпатизировала. Все-таки была какая-то убедительная сила в его взгляде и манере держаться. Теперь она понимала, почему Мендоза и Беатрис так скоро поверили в него.

Помолчав, она мягко произнесла:

– Увы, в настоящее время все наши средства отвлечены на военную кампанию в Гранаде. Поэтому сейчас мы не сможем финансировать ваше мероприятие.

И, видя его отчаяние, тут же добавила:

– Когда война закончится, сеньор Колон, мы будем рады вновь рассмотреть ваше предложение.

Кристобаль не ответил. Он не видел изумления, промелькнувшего в глазах Талаверы, не видел торжествующей улыбки, появившейся на лице Мендозы, – знал только то, что его вновь постигло горькое разочарование.

Поклонившись, он направился к выходу из комнаты.

Беатрис Аранская пыталась его утешить.

– По крайней мере, они обещали помочь тебе в будущем.

– Дорогая моя, – отвечал он, – такие обещания я уже много раз слышал. И, как видишь, остался ни с чем.

Тогда она заплакала. Его отрешенный голос и подавленный вид были ей невыносимы. И все же в душе она радовалась тому, что он останется с ней еще на какое-то время.

Вот только задумчивое выражение его глаз настораживало и даже пугало ее, заставляло заподозрить худшее.

Она догадывалась, что он размышляет о возможности обратиться со своим проектом к правителям Франции или Англии. В этом случае они расставались навсегда.

Он повернулся к ней, поцеловал, и чувствовалось, что ему тоже будет тяжело перенести разлуку – но она уже все поняла. Его мечта уже давно стала неотделимой частью его жизни: либо она должна была исполниться, либо… Что ж, ведь пожертвовал он ради нее своим сыном Диего, оставшемся жить в каком-то захолустном монастыре на границе с Португалией. Значит, расстанется и с Беатрис, если наступит его время.

Хорошо еще, что есть эта отсрочка, говорила она себе. И гладя его усталое лицо, знала, что только она сейчас может успокоить его, отвлечь от тоскливых, мрачных мыслей.

Пришел гость, и Беатрис проводила его к Кристобалю. Гость вежливо поклонился ей, и она оставила их наедине.

– Разрешите представиться, – когда за ней закрылась дверь, сказал гость, – Луис де Сант'Анжель, личный секретарь Его Величества короля Фердинанда.

– Лестное знакомство, ничего не скажешь, – буркнул Кристобаль. – Чем обязан вашему визиту?

– Сеньор Колон, при дворе у вас есть друзья. Они верят в ваш проект и желают оказать вам посильную поддержку.

– Передайте им мою искреннюю благодарность за их пожелания. Замечу только, что этот мой проект я пытаюсь осуществить уже не первый год, и за это время у меня было немало друзей при том или ином дворе – увы, ни одному из них так и не удалось убедить своего господина в осуществимости моих намерений.

– Прошу вас, не отчаивайтесь, сеньор Колон. Друзья, о которых я говорю, занимают видные места в государстве и наделены величайшими полномочиями. Взять хотя бы кардинала Мендозу, нынешнего главу испанской католической церкви. Он считает, что вам нужно дать шанс, – а ведь к его слову прислушиваются многие, включая королеву. С неменьшей симпатией относится к вам и отец Диего де Деза, наставник принца Хуана. Есть и еще один ваш сторонник – одна чрезвычайно влиятельная дама. Ваши друзья обладают реальной властью, сеньор Колон.

– Рад слышать такое приятное известие. Но я бы радовался гораздо больше, если бы они предоставили в мое распоряжение три каравеллы и снаряжение, необходимое для плавания через Атлантику.

– Приходите сегодня вечером во дворец. У нас есть для вас новость.

Поговорив еще немного, гость откланялся, и Кристобаль поспешил подняться в комнату Беатрис, чтобы пересказать ей услышанное.

Еще через некоторое время она стояла у окна и смотрела ему вслед. Он шел во дворец – быстрой, легкой походкой. Этот арагонский еврей, Луис де Сант'Анжель, возродил его надежды.

Постояв, она отвернулась от окна и снова заплакала.

Во дворце Кристобаля проводили в апартаменты Беатрис де Бобадиллы.

Там его ждали отец Диего де Деза, секретарь королевы Алонсо де Квинтанилла, камердинер Фердинанда Хуан Кабреро и Луис де Сант'Анжель.

Беатрис с любопытством оглядела вошедшего – и вновь не разочаровалась в нем. Она даже поймала себя на желании сопровождать его в плавании к каким-нибудь дальним, еще не изведанным странам, и быть рядом с ним в тот момент, когда он, наконец, увидит впереди долгожданную землю.

Восторженная дура! – спохватившись, мысленно обругала она себя. Просто этот мужчина умеет держаться с достоинством, наделен характером и привлекательной внешностью. Превосходные качества, но стоит ли из-за них терять голову?

Прежде она не замечала за собой ничего такого, что можно было бы назвать романтическими побуждениями. Но прежде – это только до тех пор, как встретила этого человека. Познакомившись с ним, она решила принять участие в главном деле его жизни.

Она уже кое-что сделала для него – потому-то и послала за ним несколько часов назад.

– Сеньор Колон, – сказала она, – мне приятно сообщить вам, что при дворе у вас есть немало искренних и преданных друзей, часть которых вы видите в этой комнате. Поверьте, нам всем очень жаль, что мы не смогли с самого начала дать вам знать об этом.