Призрак в машине - Грэм Кэролайн

Бенни извинилась, заварила чай и достала миндальные пирожные. Когда она принесла в гостиную поднос, возник неловкий момент. Увидев Дорис в любимом кресле Денниса, Бенни невольно вскрикнула. Она тут же прикрыла рот рукой, но подруга ее услышала. Миссис Крудж вскочила, сослалась на то, что тут ей в глаза светит солнце, и села на канапе.

— Бен, ты пойдешь завтра в Церковь-за-Углом?

Рука Бенни задрожала так, что зазвенела крышка чайника.

— Для чего?

— Ну… Там пройдет поминальная служба. По Аве. Я думала, тебе это будет интересно.

— По Аве?

— Аве Гаррет. Медиуму, которая умерла.

— Ах да. — Опять эта Ава.

— Наверно, дознание уже закончилось.

Дорис тут же пожалела о своих словах. Лицо Бенни потемнело, и миссис Крудж догадалась, что она вспоминает дознание по делу Денниса. Тот ужасный день, когда Бенни вела себя очень странно и выступала с обвинениями.

Тут Бенни снова взяла чайник и начала разливать чай. Когда она добавила в чашки молоко и сахар, Дорис осторожно начала разговор, ради которого и пришла.

— Бен, я думала над словами, которые ты сказала в четверг.

— Какими словами?

— Когда я сказала о смерти Авы, ты очень рассердилась. А потом сказала: «Что я буду теперь делать?»

— Не помню.

— Ты так сказала, и я подумала…

— Посмотри на часы. — Бенни быстро встала, едва не опрокинув свою чашку. — Я… э-э… мне пора идти. Мэллори… э-э… «Чистотел»… э-э… собрание. — Она схватила пакет с рукописью. — Можешь не торопиться, Дорис. Допивай чай. Возьми еще одно пирожное. Когда будешь уходить, захлопнешь дверь.

Дорис допила чай и доела все пирожные. Она чувствовала, что заслуживает некоторой компенсации. Разве не она убедила Бенни сходить в Церковь-за-Углом? «Без меня, — думала Дорис, — бедный мистер Бринкли до сих пор парил бы в эфире, отчаянно желая вступить в связь с живыми. Вот и помогай людям после этого. Никакой благодарности». Было ужасно обидно оказаться в стороне от событий именно тогда, когда они приняли новый и чрезвычайно таинственный оборот.

Что-то произошло, иначе Бенни бы себя так не повела. Дорис вспомнила задребезжавшие чашку и блюдце, подхваченный пакет и то, как Бенни вылетела из комнаты. Она сбежала, вот как это называется. Удрала как заяц. Но почему? Доедая последний кусочек пирожного, Дорис поклялась, что непременно выяснит это.

Кейт прощалась с Эшли и Джудит. Вчера вечером они уже сделали это. Вчетвером, сидя за обедом. Вспомнив вечер, который они провели с Мэллори перед отъездом, Кейт решила, что это будет полезно. Конечно, Парнеллы уезжали не насовсем, но надолго.

Все произошло очень быстро. Еще до визита на Харли-стрит Джудит перевернула весь Интернет, разыскивая лучшую больницу и лучшего специалиста по таким болезням. Когда они встретились с врачом, Джудит показала ему список и последовала его совету. Эшли все рассказал Кейт, когда Джудит ездила в Костон заказывать билеты на самолет.

Клиника тропических болезней «Лафонтен» находилась в Приморских Альпах, на границе Франции и Италии. Джудит предстояло жить в гостинице совсем рядом с клиникой. Судя по всему, там был чудесный воздух. Джудит очень волновалась и с трудом держала себя в руках. Напротив, Эшли был само спокойствие. Когда Мэллори спросил, как он себя чувствует, Эшли ответил просто:

— Я рад, что наконец что-то произойдет.

Трапеза оказалась не слишком успешной. Скоро стало ясно, что Эшли она доставляет удовольствие, но Джудит пришла только из вежливости. Когда Эшли стал уговаривать Кейт и Мэллори пользоваться садом Тревельяна, иначе там все пропадет, это ее не слишком обрадовало.

Кейт была по горло сыта ее недовольной физиономией. В конце концов, им предстояло приглядывать за домом Парнеллов и пересылать их почту. Когда на столе появилось блюдо с грушами в карамели, она чуть не вышла из себя. Конечно, потом Кейт пожалела об этом. Что бы чувствовала она сама, если бы Мэллори опасно заболел и не мог вылечиться?

Поэтому утром она собрала в саду самые красивые и спелые фрукты и принесла их Парнеллам за несколько минут до прибытия машины.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Эшли обнял ее и поцеловал в щеку.

Глядя на яблоки, Джудит сказала:

— О господи, что мы будем с ними делать? — Потом они сели в такси и уехали.

* * *

На ленч Рой и Карен ели суп из картонки, поджаристые булочки и острый пастернак с Ковент-Гардена[110]. Карен никогда не слышала о Ковент-Гардене, поэтому Рой объяснил ей, что это такое. Брусчатка, ряды прилавков, киоски, магазины, жонглеры, пожиратели огня. И выкрашенные серебряной краской мужчина с женщиной, которые не только не двигаются, но даже не моргают.

— Я думаю устроить там свое первое выступление. Надо же где-то начинать.

— А мне можно, Рой? Я буду все время хлопать. И смеяться.

— Здесь ты не смеешься.

— А там буду.

— Ладно. Ты будешь ходить с шапкой и собирать в нее деньги.

Это заставило их вернуться к вопросу о деньгах. Точнее, о деньгах, найденных в спальне Авы. Рой сказал, что им придется быть осторожными, но это не значит, что они не могут немного потратить. Для начала Карен понадобится одежда. То, что она носит сейчас, даже на пугало не надевают. И обувь.

— Эти тяжелые и здоровенные тебе не подходят.

— Но их носят все.

— Иногда их надеть можно. Но тебе нужны кроссовки.

— Ох, Рой… кроссовки…

— Все в порядке. Успокойся.

Утром (еще до пробуждения Карен) Рой целый час сидел в саду с чашкой чая и думал о деньгах. Он мог сложить несколько цифр, но все остальное было выше его разумения. Когда Рой отдавал Аве плату за неделю, у него оставалась примерно такая же сумма. Хватит ли этого на двоих? Кроме того, нужно платить за электричество и тому подобное. Ну ладно, сейчас лето. А как быть зимой?

Получать пособие на Карен он не мог. Сама Карен тоже не могла, хотя деньги принадлежали ей и были предназначены для нее. Расписываться в книжке и получать наличные имела право лишь Ава. Она делала это только в Костоне, веря, что в Форбс-Эбботе никто не знает о ее делишках. Рой догадывался, что именно могло бы оказать им финансовую поддержку, но как раз этого он сделать не мог. Как только выяснится их с Карен настоящее положение и дом попадет в компьютеры муниципального совета, все их богатство и счастье развеется, словно дым.

Кто-то потянул его за рукав.

— Рой, Рой…

— Карен, Карен.

— Можно нам пойти за новой одеждой и обувью в Ковент-Гарден?

— Нет. Мы пойдем в «Байрайт».

— Когда? Когда, Рой?

— Если хочешь, сегодня.

— Отлично! А там есть пожиратели огня? И серебряные люди?

— Нет.

— Теперь мы богатые. Неужели мы не можем сходить в Ковент-Гарден? Просто посмотреть…

— Однажды я свожу тебя туда. Не прыгай. У меня от тебя голова кружится.

— Рой…

— Ну что опять?

— Можно мне купить велосипед?

— Нет.

— А тогда можно мне выкрасить свою комнату в розовый цвет?

Рой уже бывал в «Байрайте» и знал, чего ждать, но Карен была уничтожена. Она стояла раскрыв рот и смотрела на огромный зал, уходивший на десятки метров вверх и на километры в разные стороны. Тысячи полок ломились от товаров, которые могли тебе понадобиться во всех случаях жизни, даже самых непредвиденных.

— Рой, я думала, это магазин…

— Это и есть магазин. Держись за тележку, ладно? И не вздумай отпустить. Иначе ты здесь потеряешься, и я никогда тебя не найду.

Карен крепко ухватилась за пластмассовые ручки. Она в жизни не видела такого количества людей. Столько бывало на стадионе во время футбольного матча, передававшегося по телевидению. Но тут люди ходили взад и вперед, и это было еще страшнее.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Они отправились в путь. Поскольку в Форбс-Эббот предстояло возвращаться на двух автобусах, Рой заранее решил, что они ограничатся минимумом. Только одеждой Карен и краской.

К несчастью, в проходе, по которому они шли, торговали постельными принадлежностями. На красивом пуховом одеяле была изображена история Золушки. От волшебной палочки крестной матери летели искры, а у мышей были шелковые хвостики. Кружевную наволочку украшал тот же рисунок, а на маленькой лампе с серебряным абажуром искр было еще больше. Карен предложили купить лампу.