Царь Алексей Михайлович - Александр Боханов

Русско-польская война 1654–1667 годов фактически положила конец Польше как великой европейской державе, и одновременно пресекла экспансию Католицизма на Восток.

Едва успела стихнуть война с Польшей, как правительство вынуждено было обратить серьезное внимание на внутренние беспорядки, на бунт Степана Разина и «Соловецкое возмущение». Обе эти истории несколько лет чрезвычайно волновали Царя Алексея Михайловича, и он по натуре, как писал историк С. Ф. Платонов, «добрый и мягкий», вынужден был прибегать к жестким решениям[390].

Бунт Степана (Стеньки) Тимофеевича Разина (ок. 1630–1671) возник на южных рубежах России, где только и мог возникнуть. На Дону и в Придонье давно собирались «лихие люди», хотя формально и признававшие власть Московского Государя, но существовавшие обособленно, на принципах казачьего самоуправления. Власть Москвы здесь была номинальной; можно даже говорить, что ее, как регулярной и реальной силы, здесь вообще-то и не было. Все вершили казачьи атаманы, избиравшиеся казачьи кругом. Одним из атаманов и стал Степан Разин; случилось «атаманское возвышение» будущего известного мятежника, вероятно, в 1661 году.

В1662–1663 годах Степан командует казачьими войсками в походах против Крымского ханства и Османской Империи. Это были регулярные набеги мобильных казачьих конных соединений, причиняли большое беспокойство агрессивным южным соседям. В значительной степени благодаря этим набегам на Крым, России удавалось парализовать опустошительные набеги самих крымцев на Русь и даже на Москву.

В 1665 году произошло одно событие, которое самым непосредственным образом повлияло на умонастроения Разина и некоторых других казаков, ставших врагами Московского государства. По приказу одного из героев русско-польской войны и приближенного Царя Алексея Михайловича, воеводы и боярина Ю. А. Долгорукова (1602–1682), которого Царь называл своим «архистратигом», был казнен брат Степана Разина — Иван. Причины этой меры не ясны; не исключено, что Иван Разин понес жестокое наказание за какое-то самоуправство. Так или иначе, но стремление отомстить Долгорукову, а вслед за тем и всей царской администрации соединилось с желанием вольной и благополучной жизни для казаков, находившихся под началом Степана Разина.

Следует особо сказать, что в этот период, помимо собственно коренных, «природных» казаков, на Дону скапливалось и немало беглых крестьян, ставших беглецами по разным причинам, но часто именно в силу разногласий и раздоров с «большими людьми» — землевладельцами. Подобные озлобленные и нищие люди являлись потенциально сильным социальным «горючим материалом».

Пришедший на Дон прозывался «казаком», но он, в отличие от «старых казаков», не имел корней в крае, не располагал имуществом и не пользовался авторитетом. Подобные «голодранцы» именовались «голутвенными казаками», и, стоя особняком от казаков старожилых и коренных, с неизбежностью тянулись к такой же голытьбе, как и он сам. Вместе ходили в воровские походы на Волгу «пограбить» купцов, как персидских, так и своих. Туда тянула и нужда, и стремление к столь необходимой для казака славе. «Старые» казаки тайно снабжали голытьбу всем необходимым для воровских походов, а те по возвращении отдавали им часть своей добычи.

«Воровские походы» были делом всего казачества — донского, терского, яицкого. В них происходило сплочение низших казачьих слоев, осознание ими своего особого места в казачьем миру. По мере своего численного увеличения, подобная «голытьба» все активнее заявляла о себе в рядах казачьего сообщества. Именно эти элементы стали основной движущей силой антиправительственного движения на Дону в конце 60-х годов XVII века.

Точное число казаков никогда определено не было, «главным образом благодаря непрерывному приливу всякого чина «голутвенных людей, которые далеко не всегда поступали в казаки: многие ограничивались скромной ролью «работников и «батраков» у богатых казаков и слыли за «бурлаков». Население казачьих земель быстро увеличивалось, что и стало одной из важнейших причин разразившегося на Дону сильного голода в 1667 году[391].

В том голодном 1667 году под предводительством «природного» казака и атамана Степана Разина собралось 600–800 «безродных» казаков, но к ним прибывали все новые люди, и число собравшихся быстро возросло до 2000 человек. Эта огромная и динамичная ватага не могла долго находиться «в простое».

В мае 1667 года Разин повел воинство «на богатое дело»: грабить населенные пункты и торговые караваны в низовьях Волги и на побережье Каспийского моря. Бандитизм неизбежно вел к столкновениям столь крупного казачьего отряда с царскими воеводами и с царскими войсками. Естественно, что с этого момента Разин и его воинство становились врагами Русского государства. Несколько лет продолжалось это «казацкое буйство», во время которого разинцы умудрились даже вторгнуться в пределы Персидского Царства и воевать с персами на южном побережье Каспия.

Весной 1669 года казаки выдержали несколько серьезных боев с персами. У Свиного острова вблизи Баку им пришлось воевать с шахским флотом, который удалось уничтожить. Именно в этом сражении в плен к разинцам попали сын и дочь персидского командующего. Дочь и явилась той самой «персидской княжной», которую Степан Разин впоследствии, как поется в известной народной песне «Из-за острова на стрежень…», бросил с корабля в воду. Вот как этот эпизод описал известный историк С. М. Соловьев (1820–1879).

«Степан Тимофеевич как нельзя больше способен был обаять толпу своею силою, своим произволом, ничем не сдерживающимся. Однажды Разин катался по Волге; подле него сидела его наложница, пленная персиянка, ханская дочь, красавица, великолепно одетая. Вдруг пьяный атаман вскакивает, хватает несчастную женщину и бросает ее в Волгу, приговаривая: «Возьми, Волга-матушка! много ты мне дала серебра и золота и всякого добра, наделила честью и славою, а я тебя еще ничем не поблагодарил!»[392].

Побуйствовав в Персии, разинцы отправились к Астрахани, где был устроен грабеж и погром. Именно тогда был уничтожен первый русский трехмачтовый фрегат «Орел», незадолго до того построенный по инициативе Алексея Михайловича русскими мастерами под руководством голландцев.

После Астрахани ватага Разина ушла на Дон. Весной 1670 года Разин организовал новый поход на Волгу, имевший уже характер открытого антигосударственного движения. Вождь-атаман рассылал «прелестные» (прельстительные) письма, в которых призывал на свою сторону всех ищущих воли и желающих служить ему. Он не собирался (по крайней мере, на словах) свергать Царя Алексея Михайловича, объявляя себя врагом только всей официальной администрации — воевод, дьяков, представителей церкви, обвиняя их «в измене Царю».