Нет чужих бед - Оксана Демченко

— Кто смел задержать Большую охоту Гармониума, спешащую в столицу?

— Монетку дай! — заныл неуемный пацан. — Во имя светлого Адалора, слышь? Ты же служитель, ты обязан милосердствовать.

— Мрак и испорченность ощущаю в тебе, чадо, — угрожающим тоном пропел гласень, пробуждая голос для проклятия. — Болезнь и скорую смерть зрю.

— Как любит говорить мама, не дождешься, — ехидно хихикнул голосок. — Сам не подавись своим враньем. Дай монетку!

— По-моему, это упырь, — с нотками отчаяния изрек низкий голос стража, первым заговорившего с ребенком. — Извольте глянуть, о лучедар, он укусил меня! Это опасно?

— Зрю в тебе болезнь и скорую смерть, — оглушительно звонко и противно взвыл пацан, подражая гласеню. — Если не пожалеешь сиротку бездомного, разнесчастного.

— Где родители твои, чадо? — мягко уточнил гласень.

Лорд Арха с удивлением осознал: парень так надоел всем, что там, вне кареты, уже не знают, как избавиться от напасти. Судя по всему, будучи без сознания, он пропустил значительную часть представления. Неужели вся Большая охота не может утихомирить одного нищего?

— Я добровольный сирота, — на редкость ненатурально всхлипнул тонкий голосок. — Мамка есть. Папка есть. Но я сбежал, хоть и трудно это было — ужасть как. Ищут меня, дядечка. Дай монетку! А то найдусь и на вас пожалуюсь. Ты мою маму не видел, не то весь кошель отдал бы.

— Да пристрелите его! — озверел гласень. — На кой у тебя три десятка лучников жалованье получают, сотник?

— Пробовали отогнать, — мрачно сообщил сотник. — Уворачивается. А форх его мерзостный перегрыз тетивы на десяти луках и светцам пальцы перекусал. Может, он страсть какой заразный…

— Упырь я, — горестно вздохнул ребенок и завизжал снова: — Дай монетку!

Ампари заинтересованно проследил шлепанье ног по грязи и расслышал солидный по силе плюх — не иначе пацан перешел от просьб к действиям. Интересно, чем он кидается? И что это за существо, если с ним до сих пор не сладили?

— Да что за напасть? — взмолился гласень, отплевываясь. — О Адалор, прогневили мы тебя, раз посылаешь нам сие испытание… Хоть бы промахнулся, вот же отродье Ролла.

— Может, правда упырь? — с надеждой уточнил сотник. — Краснокожих натравить бы…

— Каких? Троих уложил тот подлец, которого вы упустили. А последний — вон он, еле дышит. Чадо, не доводи до греха. Закрою в карете со страшным вампиром.

— Давай, — охотно согласился ребенок, к общему немалому изумлению. — Ни разу не видел вампира. Он точно страшный, обещаешь? И кровь пьет?

— Точно, — с нескрываемым облегчением сообщил гласень.

— Закрывай. Только жратвы дай. А то все начнется с самого начала! Дай монетку!

— Я начинаю подозревать, — буркнул сотник, торопливо звякая запорами кареты, — что не хочу видеть его родителей. Лучше к упырям в логово.

Ампари зажмурился от резкого света, хлынувшего в щель приоткрытой дверцы кареты. По полу стукнуло донышко корзины. «Наверняка с пищей», — жадно сглотнул шершавым сухим горлом Арха.

— Дал бы монетку — и все дела, — предложил неуемный пацан, забираясь в экипаж.

— Две предыдущие тебя чем не устроили, вымогатель? — едва не всхлипнул сотник.

— Старые, стертые и вообще медные, — сообщил чудовищный ребенок. — Ладно, отдыхайте, я пока доволен. Вот глупые вы, дяденьки. Сразу попросил: покажите сиротке все интересное, что везете, а вы «охота, дела, пшел вон»!

— Слава Адалору! — хором и с неподдельным рвением веры сообщило несколько голосов, когда запоры загремели, отделяя охоту от ужасного нищего. — Пусть он тварь донимает. Воистину: роллово — Роллу!

Ампари ощутил, как по ноге взбежал крупный форх. Уже защекотал усами ухо, подышал в шею, начал попискивать. Нищий тоже не бездельничал. Позвенел чем-то, завозился возле руки. Принялся ругаться непонятно и затейливо. Лорд с удивлением убедился: его рука свободна. И подумал, что на берегу людей есть, оказывается, немало любопытного. Уворачиваться от нескольких десятков воинов способен лишь ампари, и то хорошо тренированный. Или демон… То и другое, он не сомневался в своей способности ощущать кровь, исключается в данном случае.

Парой минут позже лорд уже лежал свободно и с наслаждением пил воду. Кожаный бурдюк ему приволок форх. Сам открыл, сам удобно наклонил и держит. Оказывается, бывает и такое! Неужели форхи разумны?

Хозяин крысы тем временем ругается и возится где-то в ногах. Закончил с замками, подполз и уселся рядом, у плеча. Положил руку на лоб. Зашептал сосредоточенно — и сила стала самым невозможным образом впитываться в кожу, прямо через эту горячую маленькую ладошку.

— Спасибо, — тихо проговорил Арха на языке людей, напившись и отдышавшись.

Сел, удивленно огляделся. Он ощущал себя если не совершенно здоровым, то активно и стремительно набирающим форму. Ночное зрение обретало прежнюю полноту: мрака в карете больше не существовало. Можно рассмотреть странного спутника, столь внезапного и полезного. Мальчик, на вид — человеческих зим двенадцать-тринадцать. Волосы настолько белые, что кажутся сияющими. Глаза синие, даже в темноте видно. Кожа светлая. Уши какие-то странные… Но в целом обыкновенный ребенок. Куда непонятнее выглядит его форх. Крупный: если учесть длину его тела без хвоста, полтора локтя получится. Рыжий, курчавый, с немыслимой кисточкой на тонком хвосте. С пушистыми усами и черными глазами. Мордочка, коротковатая для форха, выглядит милой и веселой. А действия зверька до странности разумны.

— У тебя монетки нет? — уточнил пацан с улыбкой.

— Нет, к сожалению.

— Ну хоть кровь-то ты пьешь? — расстроился странный незнакомец.

— Только отданную по доброй воле, родственную и будучи в крайнем истощении. Могу показать свои клыки.

— Давай, — обрадовался мальчишка. — Ух ты, здорово. Острые? Дай гляну… ничего вроде. У меня нету таких. Еле убедил этих недотеп, что я гожусь на роль упыря. Того и гляди, тучи разойдутся. И тогда плохи будут мои дела.

— Тебе вредно солнце?

— Найдут меня под ясным небом, — вздохнул синеглазый. — Точно найдут. Хорошо хоть зима у вас, мы прикрыты белым светилом от второго, красного. Если бы ваши солнышки глядели в оба, папа бы меня вычислил.

— Меня зовут Арха, — поклонился ампари. — И я благодарен тебе за помощь, хоть и не понимаю ее природы.

— Орлис, — поклонился в ответ мальчик. — А это мой приятель Баф. Давай для начала знакомства пообедаем.

Форх вежливо пискнул и погладил лапками мех на своей груди. Подтащил корзину, пыхтя и щелкая. Обнюхал содержимое, выбрал сухой хлеб и вгрызся в него. Ампари взял себе копченую рыбу. Мальчик наморщил нос и покопался в мясных припасах. Отломил половину колбасного круга. Быстро сгрыз и облизнулся.