Грешные игры. Освобождение - Каролина Дэй
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну наконец-то! Я дозвониться не могу! Ты где шля… Софи!? – родной голос соседки прерывается. Не слышу, как она заходит, как снимает у порога обувь и присаживается около меня, обнимая за плечи. – Эй, ты чего?
– Все отлично, – говорю сквозь поток слез, который никак не прекращается. – Теперь все отлично.
Она ничего не говорит. Позволяет доплакать у себя на плече. Ждет, кога я успокоюсь, а моя речь станет более-менее внятной.
– Слушай, там тебя гавнюк-Адммсон искал, хотел что-то…
– Мы расстались, – прерываю ее речь.
– Да ладно? – удивляется Сара. Не видя ее, чувствую, как на лице играет улыбка. – Когда?
– Только что.
Проговаривая эти слова вслух, я внезапно осознаю одну важную вещь, которая не доходила до меня все эти дни. Я сделала то, на что раньше не решилась бы. Я расставила все по своим местам. Сама. Без страхов и рисков. Ну ладно, немного боялась. Никогда бы не подумала, что Джек так легко отпустит меня. Так просто. И до сих пор не могу повеить, что мы поняли друг друга.
Черт возьми, я так счастлива! Спасибо, Джек! Ты неосознанно сделал мое существование в разы легче!
Глава 33. Долго и счастливо
Две недели спустя…
В это утро солнце глаза не слепит. Оно прячется в пелене густых облаков, которые обещают дождь. Снова. В Лондоне всегда дожди, особенно в середине весны. Но скоро наступит лето, и будет уже не так противно. Наверное. По крайней мере, Тайлер убеждал меня именно в этом пару дней назад. И я поверила, зотя почему-то была уверена, что солнце даже летом не будет нас радовать.
Каждый прожитый день с Тайлером протекает плавно, беззаботно. Как я того желала. Он уходил по утрам на работу, а я в университет на занятия, проводили несколько мучительных часов в разлуке, иногда перекидываясь сообщениями в директе, а потом встречались в нашем месте. Дома. Как настоящая пара.
Мы живем вместе всего несколько дней, а мне кажется, что вечность. Вот сейчас окончательно проснусь, почувствую на своем бедре его сильную руку, которая заскользит выше и остановится между ног. Чутки пальцы проникнут во влажные складки, медленно задвигаются, постепенно наращивая скорость. Потом я не выдержу и наброшусь на него, как изголодавшаяся кошка.
Снова буду собираться со скоростью пожарного, снова опоздаю на практику. Но горевать е стану, зная, что меня будет ждать вечером. В этой самой постели. Страсть, разделенная на двоих. Вообще эти дни казались самыми счастливыми на свете. Теми, которые хочется записать на отдельную карту памятии пересматривать раз за разом. Как любимые фильмы.
Но сейчас его рядом нет. Вторая половина кровати пустует. Совсем холодная. Значит, он уехал пораньше. Эти американцы знатно потрепали Таю нервы. Изо дня в день вижу, в каком состоянии он приходит с работы. Но жто временно. Сам так говорит. А я сделаю что угодно, лишь бы забрать часть горечи на себя.
На кухне тоже никого нет. Включенная кофеварка доказывает, что я не одна тут живу. И записка, написана аккуратным подчерком.
«Самолет готов к отправке. Сегодня освобожусь пораньше и буду ждать тебя дома. Я люблю тебя. Т.»
Эти слова сразу же заставили улыбнуться и лишний раз напомнить, что я живу с самым лучшим мужчиной на свете. С самым заботливым, ласковым и любимым. С тем, кто готов оказать помощь с первого зова. И с тем, кто всегда протянет руку помощи, как было в случае с мамой.
Сегодня ее выписывают. Доктор накатал целый список о реабилитационном периоде, расписал все рекомендации и просил внимательно следить за своим здоровьем, чтобы они не встретились снова.
Все еще улыбаюсь, глядя на оставленную Таем записку. Смотрю на аккуратный подчерк, запоминаю каждую закорючку. Зачем? Просто хочу помнить. Сара бы сказала, что я веду себя, как влюбленная дурочка, но ничего не могу с собой поделать. Люблю его. Люблю и все тут.
Допиваю кофе и спешу в больницу. Маму вот-вот должны выписать. Наверняка она меня уже ждет. Минута в минуту. Ни раньше, ни позже. Как ни странно, не опаздываю. Мама сидела уже на койке с полностью собранными вещами. И смотрит на меня с таким укором, будто я заставила ее ждать день. Эх, мама. Ты не меняешься…
– Готова?
– Ты еще спрашиваешь? Мы на рейс опоздаем, если ты будешь так медленно добираться.
Я же говорила, она совсем не изменилась! Но сейчас вместо того, чтобы тушеваться и молчать, я отвечаю ей тем же – укором.
– Мам, это частный самолет. Хотя завтра домой лети.
– Ладно-ладно.
Напоследок переговариваюсь с доктором. Тот уверяет меня, что операция прошла успешно и осложнений не будет. Главное – принимать вовремя лекарства и ходить на обследования. Надеюсь, мама позаботится о себе без меня. Хотя кто мешает мне неожиданно вернуться домой и, как ревизор, проверить, выполняет ли мама предписание врача? Никто.
– Расскажешь, чей самолет? – просит мама, когда мы подъезжаем на машине Тайлера к самому самолету.
Как тебе объяснить? Начать с самого начала? С того, что я влюбилась в красивого парня с общаги, потом в его дядю? О том, что наконец-то сожгла все мосты и осталась счастлива? Ты переживешь такую новость? Доктор говорил, что тебе нельзя волноваться.
– Нет, – отвечаю уверенно, всматриваясь в чуть потемневшие зеленые глаза. Не злится. Не требует немедленного ответа, хотя видно, что ее распирает ответить именно так, как раньше.
– Помни о том, что я тебе говорила.
«Не бежать за любовью…»
Помню, мамочка, помню. Обдумать все, взвесить. Только я уже побежала. Как бабочка на огонь. И не жалею. Ни капельки. Потому что любить и быть любимой – это замечательно. Ты просыпаешься и засыпаешь с любимым человеком. Видишь его лицо, как только просыпаешься, наблюдаешь за каждым его движением, за первым взмахом ресниц, за мирно вздымающейся грудной клеткой.
