Правда о «Зените» - Игорь Рабинер

Но даже в не лучшие для себя дни Аршавин высказывал тренеру то, что считал нужным — и Петржела относился к этому с пониманием. Потому что видел: игрок не отделяет себя от команды, переживает за нее. В майском матче с «Торпедо» именно он еще до игры придумал в случае победы отметить ее… коллективными отжиманиями. Места в стартовом составе Петржела ему тогда не доверил, выпустив на замену лишь на 90-й минуте. Но после финального свистка Аршавин метнулся к партнерам, чтобы напомнить о договоренности. После чего весь «Зенит» на потеху «Петровского» превратился в группу школьников на уроке физкультуры.

А ведь победный гол в том матче забил прямой конкурент Андрея за место в атаке — Гартиг. И слухи о возможном переходе якобы разочарованного своим положением в «Зените» Аршавина в «Спартак» достигли апогея.

Атмосферу в команде можно понять, взглянув на то, как на голы и победы реагирует скамейка запасных. Петржеле удалось добиться того, чтобы в «Зените» все были заодно. Чтобы команда состояла не только из тех одиннадцати, кто находится на поле, а из всех, кто в ней числится.

И в книге, и в интервью Петржела рассказывал, что для ознакомления с командой Мутко предоставил ему видеокассеты с матчами — вот только не 2002-го, а… бронзового 2001 года. Увидев «Зенит» вживую, чех наивно спрашивал президента: а где номера 8, 10, 33? То есть — Горшков, Кобелев и Деменко, которых не было уже больше года. Но пути назад не было: таких денег, как в Петербурге, Петржеле все равно бы никто не заплатил. Пришлось работать с теми, кто есть. И чех рьяно взялся за дело, попросив руководство клуба даже усложнить ему задачу на сезон — сменить пятое место на третье.

Руководство этого делать не стало. А Петржела занял второе…

Радимов:

— Считаю его очень хорошим тренером. Если бы Петржела работал так же, как в своем первом сезоне, он мог бы возглавлять «Зенит» до сих пор.

Во втором туре «Зенит» в Москве обыграл действующего чемпиона — «Локомотив». При этом чех на установке воскликнул: «Я хочу выиграть!» Для команды, которая предыдущий год закончила на 10-м месте, такой максимализм звучал непривычно. Но победа была одержана.

Зато 10 мая в той же Москве Петржелу ждал кошмар 1:7 от «Динамо». Всплыла мрачная статистика: с 1997 года все команды в России, проигрывавшие с разрывом в шесть мячей либо пропускавшие семь голов, вылетали в первый дивизион.

Я поехал в Санкт-Петербург на следующий домашний матч против «Торпедо». А накануне поговорил по телефону с Михаилом Боярским. Актер, певец, чья знаменитая шляпа давно уже стала частью антуража «Петровского», был пылок, как и полагается Д'Артаньяну.

«На матч с "Торпедо" не пойду», — отрезал он. И разразился гневным монологом о том, что не выносит, когда сдаются без боя. Что когда несколько дней спустя он оказался в Москве, то в разговорах с людьми от стыда не мог поднять глаз, внутренне сжимался в предчувствии насмешки.

Спустя полгода Радимов расскажет мне: «Высказывания Боярского сильно задели ребят». Злость — порой весьма: эффективное чувство.

После окончания сезона Боярский вспоминал:

— После треклятых 1:7 я испытывал ощущение, что меня сильно и незаслуженно оскорбили. Казалось бы, какое отношение имею к футболу? Сидел бы дома, читал книги о Станиславском, занимался своей работой. Но ничего не мог поделать со своим состоянием. Не представляю себе чтобы я забыл ВЕСЬ текст на сцене. Ну одно предложение, два, но не всю же роль целиком! Это все равно что, играя на семиструнной гитаре, не попасть ни по одной струне.

Если бы я так сыграл, первым порывом было бы больше никогда не брать гитару в руки. Член правительства после такого должен был бы оставить свой пост. Генералу полагалось бы пустить себе пулю в лоб. Таковы законы чести, и ими я в тот момент руководствовался.

Острую реакцию команды на его слова народный артист России в декабре 2003-го прокомментировал так:

— Если они так болезненно подобные вещи переживают, значит, им не все равно. И играют они, получается, не только для себя, но и для меня, болельщика. И оттого я буду еще больше за них болеть.

— Сейчас готовы принести игрокам «Зенита» свои извинения? — спросил его я.

— Да, и делаю это с удовольствием. Более того, готов всегда извиняться — только бы они выигрывали. И делали это так красиво, как в этом году.

Верно говорят: главное — не сама неудача, а то, как команда на нее реагирует.

Боярский признавался:

— Думал, что сразу после матча с «Динамо» Петржела подаст в отставку.

Ничего подобного.

— Что Петржела сказал вам в Петровском парке? — спрошу я после окончания сезона-2003 Радимова.

— За него все сказало то, что он пошел на пресс-конференцию и телепередачу. Уникальный для России поступок! А разбирать игру запретил Мутко. Зашел в раздевалку, подозвал оператора и попросил сжечь кассету с записью.

Произошел ли акт сожжения, неизвестно, но то, что футболисты ее ни разу не просматривали, — точно. В критический момент президент «Зенита» повел себя достойно, не став искать крайних.

Достойно воспринял ту мини-катастрофу и Петржела. На мой вопрос, сомневался ли он, стоит идти на послематчевую пресс-конференцию или нет, тренер ответил незатерто и искренне: «Не прийти туда было бы нечестно».

За это его и полюбили игроки и болельщики.

В боксе есть термин — «стеклянная челюсть», означающий неспособность держать удар. У чеха на тот момент челюсть оказалась каменной. В чем я убедился лично, накануне матча с «Торпедо» побеседовав с Петржелой. Мало кто в такой cитуации был бы столь открыт, улыбчив и излучал такую yверенность в себе.

— Скажите честно: не боитесь следующего матча?

— Нет. Боюсь только смерти.

— Сейчас не жалеете, что согласились принять российский клуб? Ведь о многом вы даже не подозревали.

— Я уже люблю «Зенит» и хочу в нем работать. Я сказал, что сделаю хорошую команду, и по-прежнему уверен этом.

С каждым днем отношения Мутко и Петржелы, однако, становились все хуже. Можно представить, как президент мог отреагировать хотя бы на просьбу тренера — не заходить раздевалку ни до игры, ни в перерыве. Чех уже понял, что когда Виталия Леонтьевича «несет», остановить его невозможно. А команде перед игрой, когда нервы натянуты, как струна, нужно совсем иное…

И Мутко, и Петржела не привыкли уступать кому-то первые роли. До некоторой степени повторялась ситуация с Садыриным — вот только власти в руках президента «Зенита» теперь, при новых акционерах, было куда меньше.

А когда после ряда поражений чех решил выставить из «Зенита» нескольких любимцев президента во главе с капитаном команды Игониным (компанию ему составили Овсепян и Осипов), между Петржелой и Мутко началась открытая война.

Сарсания:

— Я тогда был агентом Кержакова, которого хотели купить несколько западных клубов. Но «Зенит» его не продавал. И однажды Пелта, спортивный директор пражской «Спарты», вдруг говорит: «Мы можем Кержакова в аренду взять». Отвечаю: «Вы что, сума сошли? Его даже в "Лион" не продали!» И вдруг слышу: «Да мне Петржела сказал: "Я все решаю, от Мутко ничего не зависит"». Тогда я позвонил Виталию Леонтьевичу: «Что у вас происходит?» Он поблагодарил меня за то, что я ему эту беседу пересказал.

Президенту не помогла и эта информация. Война завершилась победой Петржелы. Неслыханное дело — он обыграл Мутко в кабинетных сражениях! Впрочем, ничего удивительного: от Виталия Леонтьевича к тому моменту зависело куда меньше, чем раньше. Он был министром без портфеля, хотя никак не хотел с этим смириться. Все решал Трактовенко. А ему, человеку спокойному и терпеливому, хотелось довести эксперимент с Петржелой до конца.

Помните альтернативу: «Быть или казаться»? Так вот, Мутко, который никак не мог отвыкнуть от непосредственного и единоличного управления клубом, хотелось хотя бы казаться тем, кем он фактически уже не был. Петржела в этом, похоже, быстро разобрался. Его «деревенский» внешний вид на первой встрече был очень обманчив.

Оставалось встретиться с Трактовенко. Наверное, это было бы сделать сложнее, не совмещай Мутко посты президентов «Зенита» и премьер-лиги. В самый нужный момент Виталий Леонтьевич отбыл в Москву по делам РФПЛ, и теперь уже Петржеле не могло помешать ничто.

В конце 2003-го я спросил Радимова:

— Какую позицию вы заняли в летнем конфликте главного тренера и президента «Зенита» по поводу выставления на трансфер Игонина, Овсепяна и Осипова?

— Одинаково хорошо отношусь и к тренеру, и к бывшему президенту, а потому мне хотелось, чтобы примирение произошло как можно быстрее. Ситуация была ненормальной.