Коронация - Иар Эльтеррус

- Обошлось, — заверил император. — Карханцы справились самостоятельно. Это я знаю точно.

- Неудивительно, хоть и несколько унизительно. Я думал о нашей разведке лучше. Но это лирика. Вернусь к теме. После распада Кархана ошарашенные этим невероятным для них событием либералы несколько притихли, не зная, как вести себя дальше. Но быстро пришли в себя, начав вести согласованную политику заливания грязью истории Росса. Делалось это очень просто: бралось какое–нибудь знаменательное событие и освещалось с отрицательной стороны. К сожалению, среди этих господ немало умных людей, которые были в состоянии сделать это как бы достоверно. И многие им верили. Народу всеми силами внушался стыд за имперское прошлое.

- Но зачем?..

- Не вижу другой причины, кроме зоологической ненависти к своей стране и народу, — пожал плечами Смолин. — Причем, искренне верящие в свои измышления не так страшны, как работающие за деньги. А этим писакам кто–то платит. Я не знаю, кто.

- Выясним… — во взгляде Алексея появилась сталь. — Это я вам обещаю.

- Хорошо бы, — улыбнулся социолог. — Ваше величество, не подумайте, что я против критики — критика государства нужна, как воздух. Но критика, а не заливание грязью всего и вся! Либералы же не критикуют, хотя называют это критикой. Они выпячивают только отрицательные стороны, напрочь игнорируя положительные.

- Пожалуй, — кивнул император. — Я благодарен, что вы обратили мое внимание на эту проблему.

- Это далеко не все, Ваше величество! — подался вперед социолог. — Сейчас складывается очень опасная ситуация, потому я и пришел! Позвольте я продолжу?

- Слушаю вас.

- Помимо прочего, либералы начали всеми силами защищать права преступников: убийц и насильников. Сто двадцать лет назад был очень показательный случай. Полиции с великим трудом удалось выявить и арестовать серийного маньяка, убивавшего детей. Так либеральная общественность подняла такой вой по поводу его ареста, крича о сфабрикованных доказательствах, что маньяка в конце концов выпустили. Виднейшие деятели либерального движения фотографировались с ним за руку и называли «героем демократии». А полиция продолжала находить убитых детей…

- И чем это закончилось? — хмуро спросил император.

- Господа либералы крупно обделались, — криво усмехнулся социолог. — Маньяка взяли с поличным над телом жертвы. И что вы думаете? Ни один из здоровавшихся с убийцей детей за руку не извинился публично.

Алексей не выдержал и от души выматерился по–русски. Поведение либералов было чем–то запредельным, нечеловеческим. Да люди ли они вообще? У него возникло в этом немалое сомнение.

- Подобных эпизодов были десятки, — продолжил Смолин. — Я специально исследовал их все. Единственным выводом, который я смог сделать, был вывод о том, что либералы — это вирусы, разрушающие организм общества. Причем часто неосознанно — многие из них искренне верят своей идее и считают себя единственными, кто все понимает, а остальных слепыми дураками.

- Но почему вы считаете, что сложилась опасная ситуация? — поинтересовался император. — Чем она опаснее того, что было раньше?

- Сейчас объясню. Понимаете, либералов никогда не было особо много, два, максимум, три процента, но нагадить они ухитрялись так, как никто другой. Тридцать пять лет назад начал реализовываться монархический заговор по изменению сознания населения. И…

- Вы знаете о нем? — прищурился Алексей.

- Я хороший социолог и неплохой статистик, — как–то странно усмехнулся Смолин. — Я умею отслеживать непрямые действия по публикациям в прессе. Поначалу меня удивило, каким образом могла вернуться идея монархии, идея чести и служения родине, идея взаимопомощи вместо девиза «каждый сам за себя». Почвы для возвращения подобных идей не было, а значит, это кем–то спровоцировано. Люди, спланировавшие изменение общественного сознания, действовали очень умно и не спеша. На форумах инфосети, в небольших газетах начали появляться взвешенные статьи, подкрепленные фактами, которые каждый желающий легко мог проверить самостоятельно, повествующие о жизни в имперские времена. Сравнение выходило отнюдь не в пользу Федерации. Дальше — больше. Либералов и раньше–то не слишком многие поддерживали, а когда монархические идеи укрепились, над этими господами начали посмеиваться, что их безмерно бесило, ведь они считали свои измышления истиной в последней инстанции. Примерно через двадцать лет единого либерального фронта не стало — либералы разбились на группы по интересам, начав с пеной у рта что–то доказывать друг другу. Они, конечно, продолжали поливать грязью все вокруг, но на них мало кто обращал внимание. Однако после вашей коронации ситуация резко изменилась…

- И как же? — приподнял брови император.

- Либеральное движение обрело новое дыхание и изменило свое поведение, — пояснил социолог. — Похоже, кто–то вложил в них огромные средства и дал программу деятельности. Каждое движение нового правительства внимательно анализируется и подается во множестве средств массовой информации в резко отрицательном свете. Публикацией материалов о предстоящем распаде Росса вы на некоторое время выбили почву из–под ног либералов, но они вскоре опомнились и нашли новые способы борьбы, причем борьбы за умы молодежи, которая восторженно поддержала вас. К сожалению, их публикации хорошо действуют на неустойчивых, порой слишком хорошо. Я проанализировал некоторые из этих публикаций и обнаружил явные следы работы высококлассных специалистов по лингвистическому программированию сознания. Читающего данные публикации человека исподволь приводят к мысли, что Империя просто смешна, и возвращение к ней равносильно возврату к каменным топорам. Ваше величество, этих публикаций становится все больше с каждым днем. Только сегодня их было опубликовано около тысячи!

- Вы уверены? — Алексей медленно встал с кресла.

- Полностью, Ваше величество, — тяжело вздохнул Смолин. — Данные о б этих публикациях собирает специальная комп–программа. Естественно, прочесть их все я физически не мог, но общее число знаю. Это однозначно хорошо спланированная провокация, если не хуже.

- Разберемся, — император сжал губы, затем приказал искину срочно вызвать к нему генерала Тарковича, чтобы узнать, в курсе ли тот данной ситуации.

Немного помолчав, он сказал:

- С провокацией мы, несомненно, разберемся. Но что делать с либералами? Они, по–моему, приносят слишком много вреда. Сажать, что ли?

- Ваше величество! — вскинулся Смолин. — Простите за выражение, но не надо делать из дерьма мучеников! Посаженных все оставшиеся на свободе к лику святых причислят!