Роза из клана коршуна - Тианна Беллер

Каринаррия Корсач не была одинока. Это было её основным проклятьем, если не считать ряда врождённых склонностей, которыми благородная дама никак не могла гордиться. Глухой, отдающийся эхом в колоколе голос оставался верным ей и своей извращённой манере общенья с скрипучим злобным смехом. Смеялся голос внутри, когда посреди ночи девушка просыпалась в холодном поту от кошмара и подолгу убеждала себя, что с городом ничего не происходит и все ведуны под контролем, что тадо не разгуливают за стенкой, а вурлоки не обнажают клыки, что Владомир сейчас спокойно спит в своей комнате или тушит пожар после нового заклятья, что Кирх в безопасности. Она не могла быть до конца уверенна в безопасности своего бывшего телохранителя, но находила в себе силы убеждать напуганную душу в этом уже три года. Голос отчего-то больше всего любил использовать в своих угрозах именно образ хмурого вурлока. С этим Каринке также пришлось смириться. Девушка наловчилась с лёгкой улыбкой воспринимать дневное нытьё своего мучителя, даже не разбирая основного массива его слов и до хрипоты отстаивать у него каждого заражённого по ночам. Месяца сменялись годами и коварный голос, видимо, перестал получать удовольствие от общения с ней и, не имея возможности мучить других людей, стал появляться всё реже, растворяясь шумовым фоном ежедневным мыслям, несущим в себе знания неизвестных времён и народов. И вот уже к шестнадцати годам младшая наставница Ринарри Айиашт точно знала, что можно привыкнуть даже к аду в собственной голове. Привыкнуть, смириться и застыть.

- Слушай, Корсач, - спросил как-то Владомир, заправляя под воротник новый медальон с тремя боевыми царапинами, полученными в сражении с крысами, - почему ты не попросишь у той чурки из лесу чего-нибудь для себя? Там же столько силы, что с ума сойти можно. Я - Читающий, и то...

- Может, ты ещё и Летающий? - девушка угрожающе сдвинула брови, делая вид, что собирается столкнуть гостя с карниза.

- Ладно тебе, - попытался отшутиться тот. - Просто это не честно, что всё досталось тебе. Ты же здесь окопалась и ни к чему не стремишься. Тебе это не нужно, тебе не нужны такие способности, когда ты больше ничего не хочешь.

- Может, ты и прав. Эти способности мне не нужны, но, наверное, я нужна им именно потому, что ни о чём не мечтаю и ничего не хочу.

Лишь позже, когда маг спустился за стену пансиона и направился на съёмную квартиру, девушка, сидя возле окна, подумала, что, наверное, действительно умерла в лесу от укуса сумеречника, потому что с того момента у неё начала атрофироваться способность мечтать. В ту ночь Каринаррия решила, что ей жизненно необходимо придумать какую-нибудь мечту, чтобы находить в себе силы бороться с голосом не по привычке, а ради чего-то. Однако мечта была слишком опасной вещью для девушки в её положении, которая собиралась дожить остаток жизни в пансионе, преподавая языки и не создавая хлопот окружающим.

... сдалась? Посмотри, в кого ты превратилась, деревенская клуха. Это то, что ты так искала, когда драпала из горящего Постава? Выходит, тебя не зря там взаперти держали.... Тебе просто не хватает мозгов, чтоб самостоятельно жить, всё в угол забиться хочешь, спрятаться... Не получится, я найду тебя, получу, теперь это будет проще, овца...

- Полагаешь, мне это интересно? - уточнила Каринка, заправляя шпилькой локон. - Я не собираюсь дальше играть с тобой.

... кишка тонка... Ты, жалкая и глупая, ты больше не сможешь мне перечить, ты стала совсем ручной...

- Мне нет до тебя дела.

...неужели?...

Под отвратительное хихиканье, переходящее в подобие кашля Каринаррия набросила на плечи накидку с зелёными вензелями пансиона, проверила сохранность худенького кошелька, улыбнулась бледной, слегка заплаканной девушке в зеркале и вышла в холл, где, нарядившись в новую шляпку и алые ленты, её ожидала воспитанница. Сегодня юной Корсач очень не повезло в утренней жеребьёвке: она должна была в это выходное утро сопровождать дочь хозяина крупнейшей кожевенной мануфактуры на домашнее торжество в честь помолвки её старшего брата и наследника всего немалого производства. Состояния отца хватило, чтобы девочку, вопреки правилам пансиона отпустили раньше каникул за ограду, но не позволило привить дочери необходимых манер и вкуса. Поэтому молодая девушка едва не вываливалась из платья от нетерпения, предполагая, что за воротами пансиона её будет ожидать толпа поклонников и череда развлечений. В любом случае, именно это будет по возвращению рассказано пленённым подругам. У ворот ждала фамильная карета, что немало огорчило девочку, надеявшуюся на открытый экипаж и весёлый проезд через рыночные площади. Каринаррия подтолкнула сверстницу к ступенькам и одним хмурым взглядом пресекла всякие попытки торговаться за более весёлый транспорт. Модница активно изображала глубочайшее недовольство, что нисколько не заботило младшую наставницу. Та больше обратила внимание, что денёк выдался чрезвычайно солнечный для осени, что давало надежду на пару тёплых деньков и возможность ещё немного погулять по саду. Тишина осенней природы, неоценённая наставницами и воспитанницами сулила Корсач приятные минуты отдыха и умиротворения, которых точно не будет ближайший час.

Дом кожевенника располагался во втором кольце возле крупной площади, шумной, весёлой, заполненной циркачами и торговцами. Её легко было заметить по ярким флагам торговых колец и неизменному гулу. Словно рой пчёл, схватившись за трещотки, и бубенцы, носился над мостовой, и распевал песни на мёртвых языках. Девушка на миг представила, как переливаются лучи солнца на их крыльцах и раскачиваются маленькие серебряные колокольчики на чёрных бархатках, так, наверное, должна выглядеть свита какого-нибудь сказочного князька. Заслышав этот гул, Каринка заметно взбодрилась и перестала буравить недовольным взглядом непоседливую воспитанницу, норовящую вылезть в окно, крикнуть что-нибудь торговцам или распустить завязки корсета. Колёса забарабанили по крупным треугольным камням, отличавшим площади второго кольца. Мелкая тряска была уже не столь неприятной. До сладостных минут свободы оставалось совсем ничего, как карета резко остановилась и возница стал сдавать в бок.

- Что там, что? - засуетилась девушка.

- Присядьте и сохраняйте спокойствие, - придержала за подол платья едва не вывалившуюся в окно девушку Каринаррия. - Благородная дама не станет пялиться из окна.

Каринка специально зашторила окошко и про себя порадовалась, что девица не слишком сообразительная и в пылу собственной радости вряд ли сохранила способность к здравомыслию. В противном случае, удержать её в карете было бы невозможно и отряду гроллинов. Всем, кто прожил в столице больше месяца, хорошо известно, что в воскресный день ближе к полудню любая (кроме шестого и седьмого кольца, разумеется) улица и площадь становится небезопасной для транспорта и простых жителей. Причина тому самая что ни на есть государственная. Император Ивижец четверть века назад к превеликой радости жителей Долины после трёх упокоившихся жён обзавёлся Наследником. Наследник рос и мужал в тяжёлых условиях придворного быта и обнаружил, что из всех отцовских добрых качеств получил лишь упрямство и склонность к самоуправству. Воинских доблестей или политического мастерства ему досталось не густо, над чем будущий Император усердно работал в военном лагере к северу от столицы. Полк хоть и был отдан ему в командование, складывался исключительно из старых вояк, больше обучавших своего командира, нежели научавшихся у него. Юность быстро впитывает отвагу и вечно желает большего, вот и молодой Наследник буйно отрабатывал кавалерийские уменья, носясь с приближенным отрядом по улицам столицы. Это, конечно, тренировало молодого мужчину лучше долгих конных выездок по полям, но и значительно портило настрой местному населению. Хотя молодые дамы всех мастей и родов млели от восторга и, цепляясь друг другу в космы, лезли в первые ряды, чтоб помахать ручкой если не бравому Наследнику, что отдавал предпочтение обучению, то хотя бы его более любезным поплечникам. Воспитанницам пансиона такая привилегия не предоставлялась и юные девушки готовы были заложить все свои драгоценности, чтобы оказаться на месте последней нищенки.