Бесеняша в Академии Магии - Мстислава Черная

Навершие наливается чернотой. Несмотря ни на что наш противник медлит. Он не хочет убивать, это правда. Он даёт последний шанс то ли нам, то ли себе, а затем навершие исторгает черноту. Убийственная волна поднимается на пару метров ввысь и обрушивается на щит. Точка невозврата пройдена.

Щит разлетается, будто пергамент рвётся. Чернота… испаряется, не дотянувшись до нас сантиметров на пять.

Мужчина встряхивает жезл, пытается повторить удар, но также безрезультатно. Во взгляде появляется неверие и испуг.

– Господин Сабуров, вам следовало внимательнее читать условия заказа, – хмыкает Лайс.

– Что?

– Боевой жезл не может быть применён против его создателя.

– Мастер Серебрянский вы?! Аукцион… Ну конечно, чего ещё ждать от лорда, ставшего слугой простолюдинки. Оказывается, вам не вновинку…

Самозваный царь бормочет всё тише, а мне хочется заткнуть его окончательно. Да как он смеет подобным образом отзываться о Лайса?! Меня покушение на убийство не так зацепило, как оскорбления.

Однако Лайс остаётся спокойным:

– Теперь вы готовы дать клятву, господин Сабуров? – Лайс тоже не хочет убивать.

Сабуров отбрасывает ставший бесполезным жезл. Кажется, что безнадёжное положение теперь у самозваного царя, но нет. Сабуров срывает с пояса кристалл, зажимает в кулаке. Лайс одновременно закрывает нас щитом и взмахом пальцев отправляет в противника воздушный кулак. Ничего не успев сделать, Сабуров опрокидывается на спину и проезжает по асфальту несколько метров.

Тем неожиданнее ответный удар. Он бьёт из положения лёжа. Бьёт самым примитивным из боевых заклинаний. И это верный выбор, потому что ничего сложнее Сабуров бы не осилил. Он делает ставку на накопитель, на голую мощь.

Лайс держит новый щит, под давлением магии рябь расходится волнами, и очевидно, что долго щит не выдержит. Самое страшное, что Лайс тоже не выдержит. А вдруг накопитель на поясе у Сабурова не единственный? Я вообще подозреваю, что он заготовил не один козырь.

И я права. У Сабурова будто второе дыхание открывается, темная пелена закрывает мир.

Я прижимаюсь к Лайсу теснее. Всё, что я могу сейчас – это поделиться своей магией, как бы мало её ни было.

Не знаю, что Лайс делает – очередная волна ряби отбрасывает от нас чёрное полотно, и тьма рассеивается. Мы всё ещё под прикрытием щита, а вот Сабуров стоит открыто, и он за те мгновения, что Лайс сражался с пеленой, успел подготовить нечто, выглядящее по-настоящему убойным.

Футболку царь сорвал, остался голым по пояс. На изнанке оказался нарисован круг призыва, Сабуров расстелил футболку на асфальте, и сейчас из круга поднимаются толстые брёвноподобные щупальца.

Одно, самое толстое, ударяет в щит, сносит его. Лайс отталкивает меня. В том месте, где мы только что стояли, разлом и разбегаются трещины. Второй удар, третий – мы пятимся, но щупальца, вялые после призыва, оживают и с каждым разом бьют сильнее, точнее, почти цепляют. Очередной взмах над самой макушкой, я чувствую порыв рассечённого воздуха.

Лайс отступает выверенно, он будто обходит футболку по дуге и, поравнявшись с непонятной закорючкой, почему-то выведенной не белой, как все остальные знаки, а серебристой краской, небрежным взмахом отправляет в символ сгусток пламени. Футболка жарко занимается огнём, и я едва успеваю осознать, что происходит дальше. Щупальца, конвульсивно задёргавшись, стремительно втягиваются в исчезающий круг. Сабуров шарахается и только чудом избегает удара по хребту.

Но самообладания самозваный царь всё ещё не теряет.

– Герцог, сил совсем не осталось или пару капелек ещё нацедите? – он отбрасывает пустой накопитель и достаёт очередной.

– Прощайте, господин Сабуров.

Лайс укрывает нас очередным щитом. Кажется, что больше он ничего не делает. Забытый в стороне жезл взрывается, ударная волна приходится на щит, и щит легко выдерживает. Только яркая вспышка ослепляет.

И в ней Сабуров исчезает

Проморгавшись, я осторожно выглядываю из-за плеча Лайса. Мы одни. На асфальте пятно, оставленной сгоревшей футболкой, а чуть дальше разбросаны поплавившиеся обрывки цепочек.

– Лайс, ты как?

– Я? В порядке. Не я же напал на мастера его же оружием. Давай выпьем ещё кофе и потом вернёмся?

Похоже, Лайсу всё-таки досталось, иначе бы он не предлагал передохнуть.

– Хорошо, кофе, но потом в Академию, и ты покажешься леди Мейсей, – выдвигаю я встречное условие.

Лайс только усмехается:

– Пощади, Ирэн.

Я непреклонна:

– К целителям. Кстати, что мы скажем про Сабурова?

– Вы видели? Видели? – перебивают нас какие-то подростки, вваливаясь в проулок. – Здесь что-то сверкало!

– Прикинь, мы сейчас НЛО найдём?!

– Дурак что ли? Ещё скажи, что это была магия. Какое НЛО? Просто… аномалия какая-то.

– Там дальше, – взмахиваю я в направлении здания, – кто-то вроде бы фейрверк запустил.

– Да нет, тут взрыв был, точно говорю. О, смотрите! – парень указывает на россыпь обрывков цепочек и свежий пролом.

Да уж, неудачно получилось – с возвращением у нас будут проблемы.

Вдали раздаётся вой сирен, и я тороплюсь утянуть Лайса подальше от проулка. Мы поворачиваем к утренней кофейне. Я вновь заказываю раф, но сей раз на десерт беру воздушную пышку безе. Лайс повторяет мой заказ, и мы устраиваемся за “нашим” столиком у окна.

Первыми прибывают полицейские, за ними, отстав не минуту, три пожарных машины. Замыкает скорая. Я про себя вздыхаю – взрыв действительно был, но столько служб дёрнули попусту.

– Вернёмся, – спокойно отвечает Лайс, – только путевику придётся попотеть, чтобы провести нас. Маячок я сохранил, не волнуйся. Лучше скажи, что происходит.

– Это, боюсь, надолго. Кто-то вызвал экстренные службы.

Лайс с интересом выслушивает рассказ о работе скорой. Полиция интереса к него не вызывает – поменять форму, и будут стражи. Пожарные тоже – в Кайнае всё каменное, огонь существенного вреда не причинит. А вот скорая…

– Надо будет и у нас такую службу организовать.

– Обязательно, – соглашаюсь я.

Если мы решим проблему с продовольствием, то многие захотят перебраться в Кайнай ради возможности лечиться бесплатно. Да и вообще, нужное дело. Авось, со временем наш опыт распространится по всему королевству, или даже по всему континенту.

Допив раф, я задумываюсь и, мысленно махнув рукой, прошу Лайса повторить мой заказ. И отдаю банковскую карточку, а сама ныряю в телефон и открываю карты. Мне нужен закуток без камер, откуда по-тихому можно переместиться.

По идее из здания уйти тоже можно, но путевик, помнится, долго и нудно просил выбирать точкой выхода место под открытым небом, потому что замкнутость пространства создаёт дополнительные помехи. Хуже помехи создают только “лишние” зеркала и, чуть меньше, стёкла.

Лайс ставит рядом со мной пятую за день чашку – одна утром в Академии, раф здесь же утром и одна чашка дома…

Себе Лайс заказал киш с