Дело о золотой маске (СИ) - Кузнецова Светлана Владимировна

— Если бы прекрасная госпожа показала, в какой стороне находится берег, я был бы ей очень признателен, — перевернувшись на живот и начиная плыть самостоятельно, произнес Итен. Повезло ему со спокойным океаном. Не то, чтобы он плохо держался на воде, но против шторма ни один человек не выстоит.

— Прекрасная госпожа, разумеется, покажет, господин Сирен. Вот только без ее помощи вы, пожалуй, можете не доплыть, либо прибыть на берег, значительно припозднившись.

Итен глянул в ту сторону, в которую она указала и поначалу не увидел ничего. Гранвиль скрывал туман. Но вот его окрасила вспышка. Еще и еще одна. На набережной шел бой.

* * *

Пожалуй, именно филигранно выбранным временем удалось бы объяснить то, что разрушений, постигших Гранвиль, оказалось поразительно мало. Стекла вышибло лишь у первой линии домов, «смотрящих» на набережную. Где-то осыпалась лепнина, украшавшая фасады; с часовой башни сорвало флюгер в виде чайки и вцепившегося ей в хвост полосатого кота, оживило и понесло куда-то ближе к окраине (как выяснилось позднее, животные опустились в стог сена и благополучно убыли в неизвестном направлении). Порушилась кладка мостовой под напором очередной волны магии, прошедшей по земле. Из трещин полезли растения, похожие на кшмурские кокосы, но с малиновыми листьями и синими стволами. Одна из скал, превратилась в желе, а затем рассыпалась сотнями мячиков. Мячики упрыгали в сторону океана и скрылись в волнах, обернувшись пятнистыми рыбками. Однако то было почти неважно и совсем чуть даже забавно.

Наверняка, спасибо следовало сказать и магам, державшим сферу неуязвимости вокруг завладевших человеческими телами тварей, и секретникам с их артефактами, хранящим место схватки снаружи. Однако основным все же было то, что под и антипод сражались друг с другом, а не поглощали материю вокруг. Стороннему наблюдателю вполне могло показаться, будто их силы равны.

Страшного не случилось: порвавшаяся реальность выстояла перед напором тонкого мира. Прореха затянулась, а то, что просочилось, несомненно, породило множество миражей, видимых и на других континентах. Какая мелочь в сравнении с гибелью всего и вся!

Вот хрупкая с виду девушка одним взмахом ресниц заставила подняться в воздух камень, по размерам превышающий ее раза в два и швырнула в сторону врага. Тот не стал уклоняться. Глыба отскочила от того, кто захватил тело Рожъэ, словно мяч от стены, понеслась в сторону центра города, но рассыпалась, налетев на сферу. Крошево брызнуло во все стороны, заставив неприязненно поморщиться близстоящих магов.

— Мне становится скучно, — не обращаясь ни к кому конкретно, заявила Ирвина.

— Хочешь сказать, все слишком просто? — поинтересовался Лидар, стоящий от нее по левую руку и пристально наблюдающий за каждым движением, заклинанием, огненной вспышкой.

Всякой магии стихии находилась ее противоположность: если карга применяла лед, то Рожъэ — пламя, летящие камни ловили смерчи, электрические заряды нейтрализовал эфир (вот бы сюда деятелей, обзывающих себя учеными и утверждающих, будто этой субстанции не существует!). Когда на пронзительный крик, от которого заложило уши и разболелась голова, антипод ответил полнейшим безмолвием, расплескавшимся вокруг и начавшим давить на уши ничуть не меньше, Грейл Дракаретт выступил вперед, сжав кулак. Какой предмет он там раздавил Лидар не разглядел, но по крайней мере людям стало полегче.

— Хочу напомнить: если что-нибудь способно пойти не туда и не так, как планировалось, то непременно поступит подобным образом, — заметила Ирвина, как ни в чем не бывало, и обратилась к лорду, снова отступившему и занявшему прежнее место по правую ее руку: — А ты? Так и продолжишь молчать?

Дракаретт коснулся груди кончиками пальцев и слегка склонил голову.

— Как угодно, но сдается мне, ты задумал какую-то подлость, — заметила Ирвина.

Дракаретт пожал плечом и криво усмехнулся, по-прежнему не произнеся ни слова.

Ирвина оказалась права: не в отношении лорда, а не туда свернувших событий. Это стало ясно, когда, исчерпав немало сил и, вероятно, сообразив, что ничего не добьются, под и антипод, разбежавшись, врезались друг в друга. А вот далее произошло то, чего не ожидал никто. Тела склеились в упругий мясной ком, покрытый кожей. Издали он напоминал тесто, распираемое дрожжами. На поверхности принялись вздуваться бугры, кожа лопаться, сочиться сукровицей. Кого-то из магов прикрытия затошнило, но отвлекаться на него никто не стал.

— Сущности противоположны, а материя… — пробормотал Лидар.

— Материя не причем, — перебила его Ирвина и выплюнула заковыристое ругательство, неожиданно поведшее себя как заклинание.

Черный плотный сгусток с дрыгающимися ложноножками завис в непосредственной близости от лица Ирвины, удивленной настолько, что даже не попыталась развеять новообразованную тварь.

Дракаретт кивнул, кажется самому себе, вытянул руку в направлении сгустка. Тот шарахнулся в сторону. На губах лорда заиграла улыбка: встречаться с ним тварь явно опасалась. Отогнав ее подальше, Дракаретт щелкнул пальцами. Невесть откуда взявшаяся ветвистая молния ударила в сгусток, и тот исчез с хлопком и сизым дымом.

— Ну ничего ж себе… — проронила Ирвина. — Мне поблагодарить?

Дракаретт покачал головой. Даже не съязвил, хотя именно этого от него ожидал Лидар, да и Ирвина, наверняка, тоже.

— Послушай, Грейл…

Лидар глянул на «мясное тесто», схватил ее за руку и, оттаскивая к себе за спину, возопил:

— Сейчас рванет!!!

Маги поддержки растянули сферу так, чтобы их не забрызгало… тем, чем «мясное тесто» рвануть способно (уж непременно ничем хорошим). Однако взрыва не произошло: ком, скорее, раскололся. Из него выпало безвольное тело Рожъэ, несколько шлепков плоти усеяли асфальт, а то, что осталось, завертелось вокруг собственной оси.

— Скорее! — Ирвина сорвалась с места, но не успела сделать и двух шагов, как на нее налетел со спины и сбил на землю Дракаретт. Над их головами пролетел электрический всполох, врезался в фонарный столб и срезал, тот, как коса травинку.

— Вниз! — выкрикнул Лидар, падая ничком. Сфера фантомные лезвия почему-то не останавливала.

«Потому что фантомные, болван», — напомнил он сам себе и немедленно задался вопросом, как в таком случае пострадал фонарный столб?

— Какое зрелище! — голос, произнесший это, не был ни мужским, ни женским, ни детским, ни старческим. Он звучал, и боль стискивала виски, а тошнота подступала к горлу. — Мне нравится, когда предо мной падают ниц.

Лидар приподнялся и пожалел о том, что посмотрел: зрелище было не из приятных. Мясной ком так и не обрел форму. Такое обычно вываливается из живых организмов, когда употребят нечто неудобоваримое и маются животом. Во всяком случае, похоже. Вот только зубоскалить на эту тему Лидара не тянуло. Пока. А еще у субстанции имелось лицо, черты которого постоянно изменялись. Нежные, почти детские грубели, вытягивались или наоборот округлялись, морщились, затем снова разглаживались. Кроме кукольного личика бывшей императорской любовницы и более грубого лица коллеги, Лидар мельком заметил прямой нос Итена и собственный выпирающий подбородок, у Ирвины твари понравился разрез глаз.

— Перебьешься!

С этими словами в ком врезался шар пламени и исчез бесследно. Зато раздался вскрик выпустившего его мага, охваченного собственным же огнем. Его, разумеется, сбили, маг не пострадал, однако больше нападать на тварь не захотел никто.

— Глупые существа, не познавшие даже собственной природы, — заметила та… то, тот…

— Зато ты похоже на дерьмо, — не сдержался Лидар.

Очередное лицо твари скривилось. Видимо, что-то от древней дрянной карги в той все же сидело. Поду и антиподу наверняка было наплевать, как они выглядят, а вот бывшая имперская шлюха по-прежнему боялась показаться небезупречно красивой. На Лидара глянуло его собственное лицо.

— А так?.. — поинтересовалась тварь. — Тебе нравится больше?

— Конечно! — воскликнул Лидар и пожал плечами. — Я из такого навоза выбрался, что вот ни разу не зазорно.