Мир дважды - Елена Мариныч

— Логично, — согласился с ним Морган. — И чего же ты не понимаешь?

— А то, что они использовали в создании магического предмета, в качестве его основы — золото, — Гиффорд начал заводится, что на него не было похоже. Всегда спокойный и терпеливый, он начал нервничать и даже злиться. Это встревожило Милу, и взгляд её невольно обратился к пластине, лежащей на столе. Уж не в ней ли дело?

Между тем, Гиффорд продолжал.

— Известно, что золото служит скорее тьме, искушая человека и ведя его к собственной погибели, и используют его в изготовлении магических предметов крайне редко, даже тёмные маги, так как, золото непредсказуемо и может обернуть магию против самого создателя предмета. Не думаю, что колдуны племени были настолько глупы. И ещё одно, если приглядеться, то можно заметить, что все камни соединены между собой тонкой нитью чистого серебра. А это абсолютно не вяжется с золотом. Издревле, серебро использовалось для борьбы со злом, и соединять эти два металла просто глупо. Они нейтрализуют силу друг друга и такая основа становиться лишь украшением магического предмета, а пользы от неё никакой.

Влад в недоумении переглянулся с братом. Им не приходилось ещё видеть Гиффорда таким. Глеб, секунду подумав, подошёл к столу и положил на пластину диванную подушку, которую прихватил по пути к столу. Едва он сделал это, как Гиффорд слегка качнулся и недоумённо огляделся по сторонам. Словно человек приходящий в себя после потери сознания.

— Простите, — прошептал он. — Незнаю, что на меня нашло, — сказал он и провёл рукой по лбу, словно вытирая пот.

— Похоже, это она, — Глеб указал на пластину, лежащую на столе под подушкой.

— А вы когда несли её сюда, не ссорились? — спросил у братьев Альтарес.

— Мы, нет, — в голос ответили братья.

— Но мы ведь и магией не обладаем, — добавил Влад.

— Магией может и нет, но ведь не бесчувственные же, — возразил Альтарес.

— Думаю тут дело не в магии и не в чувствительности, просто вы близнецы, — сказал Морган.

— Ну, и что? — Глеб непонимающе взглянул на перворожденного.

— Попробуйте найти двух людей, двух друзей, двух братьев, более преданных друг другу и с такой верой друг в друга как близнецы и я отдам тому остаток своей жизни, — сложив руки на груди, сказал Морган.

Близнецы несколько смущённо одновременно подняли руки и почесали затылки.

— Вот и я о том же, — в ответ на их двойной жест, сказал Морган. — Интересно весьма, но думаю, что заняться этим должны люди сведущие в магических камнях и в изготовлении самих предметов магии.

— Верно, — согласился с ним Влад. — А пока, спрячу-ка я его обратно в коробку, от греха подальше.

— Я могу попросить о помощи маму, — подала голос Эвелина. — Она может посоветовать нам, к кому лучше обратиться.

— Помоему лучше не придумаешь, — поддержал её Альтарес. — Ведь дэльфы древнейшая раса и среди них есть знатоки подобных вещей.

— Верно. И чтобы не затягивать, я провожу тебя к твоей матери, — сказал Морган. — Заодно и поболтаю. Я ведь её уже давно не видел, даже не знал, что у неё такая прекрасная дочь.

Эвелина смутившись, прижалась к плечу Альтареса

9

Концерт Стивена прошёл при полном аншлаге. Публика была в восторге и рукоплескала не щадя ладоней. Впрочем, как всегда. Да и кто мог устоять перед его голосом, его талантом, который дарил людям столько радости, столько чувств и эмоций. Несмотря на молодость, Стивен Рэйли, имел всемирную славу, им восхищались, и это восхищение было заслуженно. Он имел не только талант, но и запоминающуюся внешность. Светлые глаза в сочетании с тёмными волосами притягивали взгляд. От уголка левого глаза, шёл небольшой, но глубокий шрам, который оттягивал вниз уголок глаза. Создавалось впечатление, что один его глаз грустит. Он странствовал по миру и пел, не беря при этом плату. Всё, что нужно было для жизни, ему давали его поклонники в благодарность за пение. Было удивительно то, что Стивен никогда не использовал магию для создания шоу. Более того, зачастую он пел без сопровождения, покоряя слушателей своей искренностью. Казалось, что музыка звучит в нём самом и рвётся на волю. Не обременнёный домашним скарбом и деньгами, он налегке путешествовал и был доволен своей жизнью. Но мало кто догадывался, какие бури терзают его душу.

Единственный сын, Великого лорда острова Ангела, Стивен, родился простым человеком, и его родители не смогли смириться с этим. Ведь все Рэйли рождались и становились со временем достаточно могущественными магами. Да и титул Великого лорда они получили благодаря силе своей магии, когда их предок встал с перворожденным плечом к плечу и сразился с древним демоном Гулибом. В благодарность ему был дан титул, который он мог передавать по наследству.

Но это было давно, и его потомки уже не походили на своего славного предка. Они не совершали подвигов, не подвергали свою жизнь опасности и думали лишь о престиже. Тем более велико было их разочарование, когда родился сын, единственный наследник, на которого они возлагали столько надежд. Даже имя ему дали тоже, что носил их славный предок.

Когда стало ясно, что Стивен не обладает магическими способностями, его отец отдалился от сына, а затем и вовсе постарался забыть о нём. Мать была рядом, но без устали повторяла, что он никчёмный сын, что он позор их рода. Мальчишки с презрением относились к нему и старались поддеть, зацепить побольнее. Он защищался кулаками, единственным орудием, что у него было. В одной из потасовок он и получил свой шрам. Пока, наконец, мальчик не выдержал и не сбежал из дома. Он поселился в лесной хижине, на которую случайно набрёл, блуждая в лесу, стремясь уйти подальше от этих жестоких людей. И неизвестно что стало бы с ним, не познакомься он со странным человеком, который однажды просто подошёл и сел рядом с ним.

Это был забавного вида, маленький старичок, с косматой бородой, добродушным видом и лукавым взглядом. Он курил длинную трубку, блаженно щурясь, и мелкие морщинки собирались в уголках его глаз. Казалось это обыкновенный старичок, но заглянув в его глаза можно было увидеть весь мир, словно он поселился там. Он мог творить удивительные вещи одним взмахом руки, его взгляду повиновались все звери и птицы, и казалось даже травы и деревья вели с ним разговор.

Представился он как дядюшка Шелест. Но это было потом, а в тот день, он просто подошёл к сидевшему на земле мальчишке, в глазах которого было столько боли и тоски, что казалось, она вот-вот поглотит его и назад пути не будет. Именно так себя чувствовал Стивен. Он не знал, как жить дальше, что делать и как можно справиться с этим. Дядюшка Шелест присел с ним рядом и закурил свою трубку. Стивен даже не испугался, а лишь недоумённо посмотрел на него и, не ощутив никакой угрозы, посмотрел туда, куда смотрел старичок.