Земля Серебряных Яблок - Нэнси Фармер

Торгиль рассказывала об Олаве Однобровом и его битвах. Сага была, понятное дело, длинная: подраться Олав был не дурак. Но уже в середине первой истории, о том, как дюжий великан спас Ивара Бескостного от Горной королевы, раздался чей-то смех.

Воительница запнулась. Это позабавило эльфов еще больше; слушатели принялись подталкивать друг друга локтями.

— Ну же, дальше! — крикнул один.

Торгиль продолжила, но смешки послышались снова, и очень скоро уже хохотал весь зал.

— Да ей цены нет! — шепнула какая-то эльфийская дама.

— А голос, голос! От такого голоса впору самому завыть, — подхватила другая.

Торгиль побагровела от возмущения.

— Эй вы, хлюпики расфуфыренные! Я тут рассказываю про храбрейшего из героев, отважнее на свет не рождалось; а коли вам не по душе, так и валите куда подальше!

Зал так и взорвался хохотом. Эльфы колотили кулаками по столу и просто-таки рыдали от восторга. Воительница выхватила нож. Брут вскочил на ноги.

— По мне, так это было великолепное выступление! — закричал он, вставая между Торгиль и ее обидчиками. — Похлопаем же нашей доблестной воительнице!

Стены содрогнулись от громовых аплодисментов и одобрительных воплей. Брут проворно увлек Торгиль к ее месту.

— Им что, вправду понравилось? — озадаченно спросила Торгиль.

— А то как же. У них даже слезы на глазах выступили! — заверил раб.

— Конечно понравилось! — подтвердил и Джек, зная про себя, что на самом-то деле эльфы потешались над бездарностью Торгиль.

— А теперь подавайте нам малявку хобдевчонку! — завопил Гоури.

Шутка пришлась ко двору: по залу снова прокатилась волна смеха.

— Я туда не пойду, — пролепетала Пега, вжимаясь в сиденье.

— Хобдевчонку! Хобдевчонку! Хобдевчонку! — скандировали эльфы, барабаня по столу.

Королева Партолис поднялась с трона, дабы унять шум.

— У нас тут празднество, — с милой улыбкой напомнила она. — Боюсь, дитя, тебе придется-таки выступить. Мои подданные настаивают.

— Не могу, — простонала Пега.

— Матушка, пожалуйста, не надо, — вступилась за девочку Этне, вставая со своего места. — Дитя себя не помнит от страха; настаивать было бы жестоко.

Партолис нахмурилась.

— Ты, Этне, хоть и моя дочь, но уж больно много в тебе от порочной человечности. Я сказала, девочка споет нам — и так тому и быть.

К вящему удивлению Джека, Этне обняла Пегу за плечи и прошептала:

— Я поддержу тебя.

— Мы все тебя поддержим, — подхватил Джек. — Не бойся. Если собьешься, я подхвачу песню.

Трепеща всем телом, Пега позволила отвести себя на возвышение. Торгиль и Брут встали позади нее почетными телохранителями, Этне взяла девочку за руку.

— Спой им гимн брата Кэдмона, — прошептал Джек.

И Пега запела. Сперва — едва слышно; но девочка быстро освоилась. Она любила музыку не меньше Джека и, едва начав, забывала обо всем прочем. Голос ее летел к сводам: эти божественные звуки некогда произвели такое впечатление на Барда и очаровали Буку. Казалось, вся красота, которой недостало ее бедному телу, сосредоточилась в этом единственном даровании.

Ныне восславословим всевластного небодержца,Господа всемогущество, благое премудромыслиеИ созданье славоподателя, как он, государь предвечный,Всякому чуду дал начало.

Этот гимн подсказал Кэдмону ангел. Слушая, вы словно наяву видели перед собою великолепие Небес и чудеса земли. То было победное торжество жизни; даже Джек с его посохом вовеки не добился бы ничего подобного. Мальчуган смиренно признавал нелестную для себя правду. Его так захватила песня, что Джек не сразу заметил, как она подействовала на эльфов. А те хранили гробовое молчание.

Эльфы были потрясены.

В зале послышался всхлип — и Джек очнулся. Какая-то эльфийская дама закрыла лицо руками; еще несколько рыдали молча.

— Ох, пусть перестанет, — простонала дама.

Взахлеб плакали и мужчины. И Джек отлично знал почему: он ведь не просто так предложил Пеге спеть этот гимн.

Мальчика до глубины души возмутили насмешки эльфов над Торгиль и Пегой. Конечно, им просто-напросто хотелось поиздеваться над смертными. Никто из людей не в состоянии состязаться с эльфам, а эти скучающие, пресыщенные — как там сказала Торгиль? — хлюпики расфуфыренные жаждали только развлечений и ничего больше. Ну что ж, они получили больше, чем заказывали. Этот гимн — дар Небес, а Небеса — то единственное, в чем эльфам отказано. А гимн Кэдмона напомнил им о недоступном райском блаженстве. Притом и безупречный голос Пеги явился неприятным сюрпризом. Джек злорадно заулыбался: ни малейших угрызений совести из-за этой маленькой мести он не испытывал.

— Замолчи! — прозвенел приказ.

Пега запнулась. Партолон склонялся над Партолис: королева потеряла сознание.

Этне с криком бросилась к королеве.

— Ах вы, коварные, подлые смертные! — бушевал Партолон. — Вы принесли скорбь в чертоги, что вот уже целую эпоху не знали горя! Брюд! Отведи людей в подземелья! Позже я решу их судьбу.

Получив такое дозволение, пикты ринулись в зал. Джек ухватил Торгиль за запястье:

— Мы не можем с ними сражаться.

— Я не боюсь битвы! — вскричала девочка-викинг.

— Конечно нет, отважная воительница, — откликнулся Брут. — Час сражения еще настанет, но не здесь, в самом сердце иллюзий. Доверься мне. Я в таких вещах разбираюсь.

Торгиль сплюнула под ноги Гоури, но все-таки убрала нож.

Пикты окружили детей и повели их прочь.

Глава 33

Узники

Пленников вели все вниз и вниз по длинным, извилистым туннелям. Свет тускнел и мерк, звуки внешнего мира заглохли вдали. Джек ожидал страха. С подземельями он познакомился в Дин-Гуарди: его заперли в камере, где под сводами звенели вопли морских чудовищ. Однако ж страх не приходил. Напротив, чем дальше они шли, тем лучше Джек себя чувствовал. В голове прояснялось: а он и не сознавал, как затуманено его сознание! Потоком нахлынули воспоминания.

Брюд шел впереди с пылающим факелом. В пикте ощущалось что-то знакомое, и внезапно Джек осознал, где видел его прежде.

— Ты — тот самый, с невольничьего рынка! — воскликнул он.

Пикт втянул голову в плечи, отказываясь вступать в разговор.

— Ты покупал рабов у Олава Однобрового! Ты предложил отменный меч за Люси и дешевый ножик за меня. Небось больше я и не стоил, — с сожалением заметил Джек.

— Да он это, он! — закричала Торгиль. — И как это я сразу его не узнала? Между нами, лучше б я все-таки сбагрила ему Люси. От нее ж с тех пор одни сплошные неприятности. Hauu nehahwa oueem?