Быть войне! Русы против гуннов - Максим Кисляков

– Следуя вашей былине, ваши русские роды благословлены самими богами? – аравийский купец недоверчиво сощурил глаза. – Это, конечно, интересно, но что же остальные народы, коих немало на свете белом и даже черном?

– Богумира у нас на родине называют праотцем тысячи народов, – спокойно ответил Бус. – Его дети с охотой селились в разных уголках Яви – то есть всего мира.

Брови купца невольно подпрыгнули вверх, он отпрянул, будто к носу ему поднесли еще пышущую жаром головешку. Глаза метнулись сначала на Йошта, потом вновь на Буса, зрачки забегали как испуганные жуки. Но вдруг купец с Востока закинул голову, комнату наполнил звонкий смех.

– Ах да, ведь ваш Богу…мир жил вечно – и душой, и телом. – Купец вновь засмеялся. – Потому и стал отцом тысячи народов. Великий мужчина – что тут скажешь?

Вместо ответа Бус лишь сдержанно улыбнулся и продолжил:

– Однако стать отцом истинным можно, лишь воспитав своих чад. И вновь заложить в них искру Сварога. Чтобы не вышло пустоцвета. И так Богумир за свою долгую жизнь обучил всех своих потомков сеять, жать, печь хлеб, а также делать посуду из глины.

– Труд, достойный уважения в веках…

– Но это еще не все – Богумир научил людей править. И править по справедливости. Отныне князем можно было стать лишь по деяниям.

Бус остановился, купец буквально буровил его взглядом, ухо жадно ловило каждое слово. Купец понял – сейчас он услышит нечто важное.

– Богумир узнал тайну бессмертия. Тайну, ведомую только богам. Для людей он и стал богом во плоти. И стал править. Но гордыня взяла свое, и в итоге его огромная империя начала разваливаться – начались религиозные войны, пролилась первая кровь…

– Значит, став богом, ваш Богу…мир стал в итоге кровожадным царем?

– Не совсем так. Первое время он пытался еще править, однако несправедливость и зло будто лавиной обрушилось на огромную империю Богумира. Лилась кровь, брат начал убивать брата, отец – сына, дочь – свою мать. Так родилось страшное чудовище – трехглавый змей Зохак. Или Ящер.

Внезапно купец с Востока вскочил, стул отлетел в сторону, рука купца скользнула к поясу, пальцы нащупали костяную рукоять кинжала.

– Зо… Зохака – сына нашего великого предка – прародителя народов Востока? – буквально заорал купец, его лицо исказила гневная гримаса, глаза страшно выпучились. – Какой змей Зохак? Ты наговариваешь на наш народ, рус!

Вытаращенные глаза заморского купца тысячами пик вонзились в безмятежно сидящего Буса. Казалось, будущий князь даже не шелохнулся – он так же продолжал миролюбиво смотреть на буквально закипающего от злости и готового броситься на него купца. Однако Йошт заметил, как на мгновение костяшки на руках князя, сжимающие поручни на стульях, побелели от натуги.

Внезапно перед купцом выросла рыжеволосая фигура, она стремительно перехватывает руку с кинжалом, умело отводит в сторону. Послышался хруст, Халим заверещал от боли и тут же бухнулся грудью на деревянную столешницу, в стороны разлетелись кубки и тарелки. Заломленная рука купца все еще сжимает клинок, и карпенец коленом надавил ему на спину, Халим перешел на писк, о пол звякнул металл.

Через мгновение к ним подскочили гридни Буса, короткие мечи наготове. Вытаращенные от боли глаза заморского купца натолкнулись на приглушенный льняной рубахой блеск металлических чешуек, из щелей полумаски шлема холодно смотрят два голубых колодца.

Ярость и гнев мгновенно покинули торговца с Востока. Он перестал верещать, из груди вырывается лишь сдавленный стон.

– Прошу простить моего друга купца из жаркого Востока за столь… горячее проявление, – миролюбиво произнес Бус.

Немного помедлив, Йошт отпустил заломленную руку и отступил назад. Княжеская охрана не сдвинулась с места, глаза продолжают жечь холодом купца.

– Прости меня, о, мудрый князь урусов, – виновато произнес купец, торопливо растирая едва не покалеченную руку. – Недостойная ярость застила мою голову…

Гридни медлят, один из них повернулся к Бусу, бросил вопросительный взор, князь кивнул и тепло улыбнулся.

– Это не страшно. Напротив, я рад, что ты так чтишь свой народ. Беседа с тобой доставляет мне огромное удовольствие. Горячее сердце – значит живое сердце.

Телохранитель медленно повернулся к Бусу, их взгляды встретились, воин вновь кивнул князю и едва слышно скрылся в тени. Йошт озадаченно проводил его взглядом, стальная чешуя, поножи, шлем, меч, кольчуга в крупное кольцо наконец! – все это должно было звенеть за версту. Однако стражник ступал по дощатому полу совершенно бесшумно и легко, словно молодая лань.

Восточный купец опустился на стул, глаза покорно взирают на Буса.

– А что дальше… случилось с этим… змеем? – немного сдавленно, будто через силу спрашивает восточный купец.

– Держава, огромная империя Богумира стала распадаться от всевозможных распрей, – спокойно продолжает Бус. – Дело дошло до того, что ближайшие сподвижники Богумира с поклоном пришли к… Зохаку. Они хотели, чтобы правил он.

Купец с Аравии едва заметно сдвинул брови на переносице, заерзал на скамье, но сдержался. Йошт покосился на Буса. Тот продолжает:

– Началась долгая война Богумира и Зохака-Ящера. Битвы бушевали буквально по всему миру: от ледяной земли на севере и до жарких пустынь Востока. После долгих лет борьбы Богумир и его сторонники потерпели сокрушительное поражение. Богумиру и его сторонникам пришлось бежать в Синьское царство – далеко на Востоке. Иногда это место теперь зовут Китаем.

Йошт вдруг улыбнулся, перед глазами вновь пронесся тучный заморский купец в крытой повозке, диковинные воины в странных доспехах, в памяти всплывают чудаковатый Смык и грубоватый, но совсем незлобливый парень со шрамом на лице. Но потом Йошт помрачнел. Если бы не своевольничал, пронеслось в голове венеда, сейчас был бы в дружине этого заморского купца из этого Китая, а не рабом, чуть не проданным за милость какому-то чудаковатому, но наверняка очень богатому князю. Да и Горяна, наверное, не погибла бы… И дядя Веслав тоже жил бы и помогал изгоям древлян, давал бы им надежду на жизнь вне их родного леса…

Йошт ощутил соленый вкус на губах. Он спешно смахнул предательски скользнувшие слезы, пробежался взглядом по корчме, остановился на корчмаре, что деловито протирает оловянные кубки и при этом напевает в усы какую-то простенькую веселую мелодию.

…И Борята так бы и ковал свои гаденькие заготовки, в награду получая лишь оплеухи брата и отца, – Йошт силился улыбнуться, но лишь нелепо скорчился, будто глотнул уксуса.

– …Но мстить никто из славян не стал. – Йошт наконец отчетливо услышал слова Буса. Он остановился, медленно глотнул из деревянной кружки и продолжил: – Ибо мудрые волхвы решили, что око за око вряд ли принесет мир и без того обескровленному славянскому народу.