Мельранский мезальянс - Ясмина Сапфир

Арра объяснила, что это какой-то оптический эффект, но выглядело просто невероятно.

Рей метался туда-сюда, стараясь удостовериться, что прием пройдет по высшему разряду, инспектируя семейные заведения на Мельране после долгого отсутствия. Отзванивался мне каждые пару-тройку часов, сообщал, что штудирует документы, наблюдает за работой служащих, проверяет поставщиков, технику безопасности и прочее и прочее.

С каждым днем, с каждым звонком все больше ощущалось — как Рей дорожит мной. Он старался не бросать невесту надолго, даже если крутился как белка в колесе, находил минуты, чтобы обменяться парой слов и обязательно пожелать отличного настроения.

А вечера… вечера мы проводили вместе, в постели, и я в полной мере познала страстность мельранцев. Даже после тяжелого рабочего дня, разъездов и беспрерывных хлопот, Рей любил меня как в первый раз — необузданно, нежно, и… долго. Я понимала, что пока не удовлетворяю потребности мельранца полностью, но мысленно благодарила его за то, что не требовал ничего такого.

Мы засыпали вместе, а утром я находила записку от Рея, с полным расписанием его маршрута.

За день до бала, Эймердина пришла ко мне и заговорщически предложила:

— Давай слетаем, поедим в нашем кафе, а?

Я сразу поняла, что за ее предложением что-то кроется. Но согласилась. Суета в замке Саркатта, бесконечные визиты родственников с подарками и советами, начинали утомлять. Обижать никого не хотелось — похоже, они были искренне мне благодарны за помощь в поимке преступников, и приняли как невесту Рея.

— Поехали! — согласилась я. — Только дай мне немного времени переодеться.

Окончательно приняв предложение Рея, я старалась соответствовать. «Земную одежду» пришлось выбросить, и наряжаться исключительно в то, что купил для меня мельранец. Пару раз мы с Эймердиной выбирались за покупками, и я добавила к этому еще несколько костюмов, платьев, блузок.

День выдался на редкость теплым и солнечным. Из окна тянуло прогретой листвой, хвоей и пряностями.

Я надела свободный голубой кардиган, черные брюки в обтяжку и распустила волосы. Расчесала до гладкости и сбрызнула специальным средством — оно не позволяло прядям путаться и сваливаться.

Мельранки почти не красились, поэтому я ограничилась пудрой и черной обводкой. Мне нравилось, как она сама ложится вдоль века, как исчезают малейшие неровности линии, если их не размазать намеренно. Наносить макияж мельранской косметикой было одно удовольствие. Почти никаких усилий, а выглядишь как из дорогого салона.

Эймердина, в длинном белом платье, с пышной юбкой встретила меня у дверей, оглядела и довольно кивнула.

— И правильно. Пусть все завидуют — какая у Рея невеста.

Захрам открыл нам двери и покачал головой, заметив, что Эймердина снова запрыгивает на водительское кресло. Я же порадовалась — привыкла к ее лихим полетам, почти как к наркотику.

Мы снова сбили целую стаю жуков. Эймердина обожала уничтожать «вредителей» таким незатейливым способом, и еще ни разу не промахнулась.

Леса, коттеджи худородных, царапающая небо высотками столица промелькнули за окнами как в ускоренной перемотке.

Две стаи птиц усиленно пытались с нами разминуться, но Эймердина летела в опасной близости от них, пока не свернула в город.

Сегодня в горшках за окнами кафе распустились удивительные ярко-синие цветы, источая кисловато-сладкий аромат.

Мимо пролетели и опустились неподалеку от нас две машины — маленькая, черная, словно жук и большая, зеленая, длинная, похожая на крокодила.

Эймердина вошла в кафе первой и, как это у нее водилось, стремительно отправилась к выбранной кабинке.

Мы шустро проскочили между двумя близкими ширмами. На правой, над темно-изумрудной водой реяли хищные птицы, да солнечные лучи стрелами пронзали темно-изумрудные волны. На левой, на лесной опушке носились зверьки, похожие на сусликов, с тремя темно-серыми полосками на спине. Я видела таких, когда мы с Эймердиной спасались в местных чащобах от погони.

Спутница резко ускорилась и вдруг свернула к кабинке, огороженной ширмами с резвящимися дельфинами.

Емкости для приправ, в центре столика, были выполнены в виде пестрых рыбок с длинными заостренными и вуалевыми плавниками.

И все бы ничего, но в кабинке уже сидел суровый, черноволосый мельранец, с очень густыми бровями и немного ассиметричным, хотя и очень красивым, точеным лицом. Я, думала, Эймердина ошиблась, но она плюхнулась на голубой диван, напротив незнакомца и похлопала ладонью по сиденью, рядом с собой.

Я послушно опустилась туда, заинтригованная загадочностью спутницы.

Мельранец слабо улыбнулся, кивнул и откинул назад длинный хвост.

— Добро пожаловать госпожа Елисса Саркатта, госпожа Эймердина Саркатта, — сказал так, словно ждал нас и знал в лицо. Ну ладно Эймердину! Но меня-то откуда?

Пока я удивлялась, тетя Рея обменялась с брюнетом хитрыми взглядами, и тот вытащил из кармана серой рубашки длинный прибор, похожий на черную шариковую ручку. Вместо стержня на конце его поблескивал круглый желтоватый кристалл. Незнакомец, как ни в чем ни бывало, направил кристалл на меня, щелкнул кнопкой на бочине прибора, и в воздух выстрелили записи. Конечно же, на мельранском.

— Держите. Если понадоблюсь, с радостью приму у себя в больнице, — Он улыбнулся шире, отдал Эймердине прибор и обратился ко мне. — Думаю, она расшифрует. Сканер переводит все на простой язык. Выдает информацию в медицинской форме и, скажем так, адаптированной для не-врачей.

Я хотела спросить — что все это значит, но Эймердина кивком разрешила незнакомцу уйти. Он встал, поклонился и устремился к выходу.

У самых дверей обернулся, и я перехватила взгляд, направленный на поглощенную чтением Эймердину. Внезапно подумалось — может, счастье рядом с ней, просто тетя Рея пока не замечает его? Мужчина чуть помедлил, словно ожидая, что Эймердина поднимет глаза, хотя бы на секунду отвлечется от документа. Но она и не думала этого делать.

Незнакомец едва заметно вздохнул, слегка поник и вышел вон.

Эймердина внимательно изучала виртуальный лист с мельранскими письменами, и лицо ее все больше светлело, а глаза все ярче светились.

Официантка, ничего не спрашивая, принесла нам запеченные клубни, жареную рыбу, мятный и ромашковый чай.

Я пересела на место незнакомца, кажется врача, и принялась за еду, чтобы хоть как-то скоротать время. Эймердина читала и читала, словно старалась запомнить текст наизусть или боялась поверять.

Наконец, когда я уже собиралась засыпать ее вопросами, спутница вскинула глаза и широко улыбнулась: