Беглецы из ниоткуда - Владимир Михайлов

И Комиссар принялся вызывать кого-то по связи.

– Полковник? – сказал он, когда ему ответили. – Спасательный отряд в мое распоряжение. Немедленно. Нет, не сюда. К центру связи фирмы «Трансгалакт». Задача – штурм. Возможно, будут, но не думаю, что очень уж упорно – когда поймут, с кем имеют дело. Нет, я сам поставлю задачу. Буду ждать их там, на семьдесят первом уровне. Выполняйте.

Закончив разговаривать, повернулся к Функу.

– Хотите – полетим вместе? Посмотрим, какие нам предлагаются развлечения... Не волнуйтесь: это будет совершенно безопасно.

– Совершенно? – усомнился физик.

– Ну... процентов на семьдесят. И молодого человека возьмем с собой. Ему полезно посмотреть – к каким последствиям приводят необдуманные поступки.

– Да, конечно. В воспитательных целях... Но на чем мы туда доберемся?

– Об этом не волнуйтесь. Выходите – я тут все выключу.

Полет на агракаре военного типа занял лишь несколько минут. Машина уравновесилась на том уровне, который и был обещан Комиссаром. Водитель включил обзорные экраны.

И здесь, на высоте, и внизу было спокойно. Юрий без труда узнал то, что возникло на трех экранах – тех, что находились в нижнем ряду. Пространство перед офисом «Трансгалакта» и прилегающие территории. Четвертый нижний экран давал изображение площадки непосредственно перед главным подъездом здания.

Из четырех верхних два экрана, а вернее, их камеры просматривали ближайшие участки верхнего обитаемого яруса. А средние смотрели прямо вверх – в небо. Хотя, судя по качеству изображения, они не были соединены ни с какими астрономическими приборами.

– Балет, – сказал экс-Командор так, словно был завзятым театралом. – И – вы сейчас увидите – хорошо отрепетированный.

– Что? – не понял Юрий.

– Как вы сказали? – удивился и Функ.

– Вы не туда смотрите. Наверху пока все спокойно. Нет, вы обратите внимание на четвертый внизу.

Юрий и доктор послушно перевели взгляд. Никто из них, пожалуй, не назвал бы это танцами, хотя какое-то сходство, возможно, было. Темные фигуры, возникая из окружающего мрака, перебегали слабо освещенное свободное пространство перед «Трансгалактом» и скапливались у подъезда. Юрию показалось, что у нескольких из них он заметил оружие.

– Профессор, среди них есть вооруженные...

– Не совсем так, – вместо Функа спокойно ответил Комиссар. – Я бы сказал так: среди них нет безоружных.

– Но, собственно, что вы собираетесь делать? – поинтересовался Функ. Внешне он выглядел спокойным, но в голосе слышалось напряжение. – В конце концов, может, обсудим это с директорами? У них здесь – аппаратура связи со многими кораблями в пространстве, и я не хотел бы рисковать...

– Думаю, что такой аппаратуры наши трогать не станут. Разве что по нечаянности. Да и то вряд ли: вы ведь понимаете, что сейчас на связь с кораблями у них не остается ни ватта: все направлено на глушение.

– Но в чем же дело – может, объясните? Такие солидные люди, чего же они хотят? – не выдержал Юрий.

– Чего хотят? – откликнулся Комиссар. – Да, в общем, не столь и многого: взять связь с «Китом» в свои руки.

– Почему? Разве у них могут быть основания не доверять нам?

– Оснований у них много. Всяких. Все последние дни я только тем и занимался, что старался выявить как можно больше таких обстоятельств. Но сейчас не та обстановка, в какой я мог бы спокойно рассказать вам... Давайте лучше посмотрим.

Они успели увидеть, как три человека поднесли к входной двери дома какой-то тяжелый – судя по тому, как его тащили, – предмет цилиндрической формы.

– Что это, неужели заряд? – невольно вырвалось у Юрия, успевшего в жизни посмотреть немало военных и полицейских записей.

– Нет, что вы, – ответил Комиссар. – От такого заряда весь дом вместе с аппаратурой взлетел бы на воздух – кусками. Все куда проще и тише. Это просто газ. Похоже, что они уже успели просверлить дверь – сейчас постараются подключить баллон к отверстию и открыть вентиль. После этого их охрана через минуту-другую уснет, а когда проснутся – им останется только принять те условия, которые мы выдвинем.

Доктор Функ беспокойно проговорил:

– Комиссар, я начинаю всерьез бояться за свою лабораторию. Наверное, мы напрасно покинули ее, когда ей грозит – как это можно назвать? – налет? Вы ведь можете защитить ее?

– Нет, но я сообщил военным. Хотите увидеть своими глазами? Ладно, вернемся в мой центр.

На экранах центра был виден дом Функа с разных сторон.

Комиссар смотрел, однако, не на нижний экран, а на тот из верхних, что показывал чистое небо над разрешенным эшелоном.

Впрочем, сейчас назвать этот клочок неба чистым было уже нельзя. Потому что на фоне далеких звезд теперь ясно просматривались очертания двух гравикаров.

Всякий, имевший когда-либо дело с военной гравитехникой, не задумываясь, определил бы, что эти летательные аппараты принадлежат Силам Защиты.

В отличие от Комиссара, доктор Функ не отрывал глаз от нижнего ряда экранов. Потому что обстановка стремительно менялась и внизу. Там теперь весело перемигивались крохотные огоньки. Словно другое небо открылось – маленькое, нижнее, но тоже звездное. Хотя рисунок нижних созвездий менялся ежесекундно.

– Комиссар! Смотрите, как интересно! Что это за явление, по-вашему?

Тот бросил лишь беглый взгляд: обстановка наверху занимала его куда больше.

– Обычная перестрелка, – проговорил он, словно речь шла о заурядном, повседневном событии.

– Не может быть!

– Вряд ли можно так говорить о том, что происходит на ваших глазах.

– Чем же все это кончится?

– Этого я не знаю. А вот чем продолжится – рискну угадать. Военные отгонят трансгалактов, и после этого нам придется разговаривать с армией. И, вероятнее всего, работать по ее программе.

– Вряд ли я соглашусь на это.

– Поживем – увидим. Однако нет никакого смысла вступать в конфликт с Федерацией, это вам не транспортная компания, пусть даже мощная... Но вы не очень беспокойтесь: вряд ли они потребуют чего-то, скажем, ужасного... Возможно, для начала захотят, чтобы вы дали им переговорить с администратором Карским – если он жив, разумеется...

– Жив и здоров. Это мы уже установили.

– Тем лучше. Ну а потом... Если испортим отношения – пользы будет мало, а если договоримся – не исключено, что работа пойдет быстрее.

– Не представляю себе, чем они могут нам помочь, – усомнился Функ.

– Поживем – увидим.

Функ пожал плечами, но спорить не стал.

Авигар Бромли вернулся на Землю без происшествий. Во всяком случае, внешне все было тихо и спокойно. В отличие от его душевного состояния, в котором царил почти совершенный хаос.

Теперь вся картина происшедшего была для него абсолютно ясна, но еще не пришло решение: что же делать дальше, в каком направлении двигаться.

С позиций сухого рассудка самым выгодным сейчас было бы – заключить мир с «Трансгалактом» в надежде, что им удастся (а может, и удалось уже) овладеть связью с кораблем. Если раньше Авигару неясно было – как же он сможет этой связью воспользоваться, то теперь это представлялось ему вполне четко. Он сообщит экипажу о своей установке и проинструктирует, что и как в ней перемонтировать, чтобы побочный эффект, возникший при включении прибора, – перемена знака вещества – исчез, а тогда можно будет уже и думать об операции по спасению если не корабля, то, во всяком случае, людей и, разумеется, самого устройства, которое теперь вполне можно было назвать «Инвертором Бромли» – именно Бромли, а не Хинда, потому что первым прибор построил все-таки он, а не покойный физик. Разумеется, о том, что такой эффект автором устройства вовсе и не предполагался, Бромли умолчит, а самый деликатный вопрос – каким образом вся эта техника оказалась смонтированной и включенной на корабле без ведома даже его капитана, – это все придется свалить на «Трансгалакт»; да ведь они и на самом деле были кругом виноваты: выпустили корабль в рейс, не дождавшись самого автора. А если бы он смог тогда участвовать в этом – то, весьма возможно, предупредил бы экипаж о своей установке, и все обошлось бы наилучшим образом. Нет, не «весьма возможно», а наверняка предупредил бы. Обязательно. Разве могло быть иначе? Да, да, предупредил бы. (Доказывая самому себе, что именно так он и поступил бы, Бромли очень скоро и сам поверил в то, что как раз такие намерения у него тогда и были. Он умел быстро и полностью убеждать себя в том, в чем ему хотелось быть убежденным, и нынешний случай вовсе не являлся исключением.) А тот факт, что в случае, если бы он проверил монтаж и устранил бы все последствия самоуправства, допущенного Брукнером и его головорезами, – и тогда никакого «побочного эффекта» и не произошло бы, и у самого Бромли просто не оказалось бы никаких оснований претендовать на приоритет, – об этом Бромли думать не захотел и не стал. Все-таки его программа была очень похожа на произведение Хинда. Не совсем как две капли воды – но отличалась от нее очень незначительно. Так что неспециалист этой разницы, вернее всего, даже и не заметил бы. Тем более что Хинд в свою защиту уже ничего не скажет. А значит – гений умер, да здравствует гений!..