Античные трагедии - Софокл

сопровождении свиты)

1500 Что значит крик ваш громкий и совместный —

И ваш, селяне, зов, и твой, Эдип?

Ниспала ль градом туча грозовая?

Иль гром вспугнул вас? В звоне бури – бог,

И много бедствий гнев его сулит нам.

Эдип

Желанным царь, явился ты; на благо

Твои шаги ко мне направил бог.

Фесей

Ты звал меня, сын Лаия? Зачем?

Эдип

У грани я. Хочу обет пред смертью

Сдержать тебе и родине твоей.

Фесей

1510 Где ж знаменье удара рокового?

Эдип

Его сам бог мне явно возвестил,

Явив исход гаданьям необманный.

Фесей

В чем объявил свою он волю, старец?

Эдип

Ты слышал грома неустанный гул,

Удары стрел победоносной длани?

Фесей

В твоих устах вещаний клад нелживых:

Тебе я верю. Молви, что мне делать.

Эдип

Вот мой завет, Эгеев сын, – отчизне

Твоей – зари порука незакатной.

1520 Урочный холм, где смерть мне суждена, —

Его я сам тебе в пути насущном,

Проводником нетронутый, явлю.

Его ты бойся выдавать другому,

И где он сам, и чем он окружен:

Тебе оплотом станет он навек

От копий и щитов соседских ратей.

Обряд же таинств, ввек ненарушимых,

Ты там узнаешь от меня один.

Я б не доверил ни друзьям-селянам,

Ни дочерям возлюбленным его —

Нет, сам ты тайну береги святую;

1530 Когда ж конец почуешь жизни – сыну

Любимому в наследье передай,

Тот – своему, и так пребудет град

Ваш безопасен от сынов дракона.

Затем – еще внемли мне, сын Эгея.

В несметном сонме городов нетрудно

Гордыне завестись, хотя б достойный

В них вождь царил. Ведь боги зорко видят

Да медленно остановляют взор,

Когда, безумьем обуянный, смертный

В пренебреженье топит их закон.

О, да не будешь ты тому причастен!

Хоть ты и мудр, но помни мой завет.

1540 А ныне – в путь! Торопит божья воля:

Идти пора, не вправе медлить мы.

Вы, дети, следуйте за мной. Доныне

Вы темный путь указывали мне;

Теперь же я вам проводник чудесный.

Идите, не касайтесь; дайте мне

Тот холм священный самому найти,

Где рок мне сень укромную готовит.

Сюда, друзья! Сюда идти велит мне

Гермес-вожатый и богиня мглы.

О свет бессветный! Некогда своим ведь

Я звал тебя. Теперь в последний раз

1550 Меня твой луч ласкает; в безднах ада

Отныне скрою душу я свою.

Хозяин дорогой! Навеки счастлив

Будь ты, и люди, и земля твоя;

А в счастия сиянье не забудьте,

Друзья, и мне честь памяти воздать

Уходит в глубину рощи; за ним Фесей со свитой и Антигона с Исменой.

Стасим IV

Хор

С т р о ф а Если доступна ты

Гласу мольбы моей,

Тьмы вековой царица —

Если ты внемлешь мне,

1560 Аидоней! Аидоней!

Вас молю:

Пусть наш гость

Смертью безбольною,

Смертью бесслезною

Снидет к вам

В мглистый приют теней,

В незримого царства

Укромный покой!

Несчетных мук в жизни дни

Жала испытал Эдип:

Да будет он богом возвеличен!

А н т и с т р о ф а Силы подземные!

Необоримый зверь —

1570 Ты, что у врат всем открытых

Бодрствуешь день и ночь,

Ада жилец! Ада жилец!

Ты, чей вой

В тьме звучит,

Страшный в преданиях

Бездны полунощной

Грозный страж!

Кротко введи его,

Земли и Эреба

Суровая дщерь.

На тихий луг, где в тени

Мреет душ бесплотных рой.

Тебя молю: сон дай гостю вечный.

ЭКСОД

Вестник

(выходит из рощи)

Эдип, селяне, вечным сном почил.

1580 Вот весть моя в немногих слов убранстве.

Но как он умер – вкратце не расскажешь:

Столь многих дел свидетелем я стал.

Корифей

Почил страдалец?

Вестник

Вытянул у бога

Он жребий вечной жизни для себя.

Корифей

Но как? Безбольной, богоданной смертью?

Вестник

Чудес немалых весть услышишь ты.

Ты видел сам, как он ушел отсюда:

Без помощи участливой руки —

Нет, сам ведя нас, проводник бесстрашный.

1590 И вот, придя к обрывистой стезе,

Что медными устоями недвижно

В глубоких недрах почвы коренится, —

Остановился он у разветвленья,

Близ Полой Чаши, где погребены

Залоги дружбы вечной Пирифоя

С царем Фесеем. Здесь, среди святынь —

Скалы Фориковой, дуплистой груши

И каменной могилы, – сел он, снял

Лохмотья ветхие и крикнул девам,

Ему воды проточной принести

Для омовенья и для возлиянья.

1600 Послушно дочери, на ближний холм

Деметры-Хлои отойдя, поспешно

Исполнили веление отца;

Омыв его, одели благолепно.

Когда ж во всем угоду получил он

И всех желаний завершен был ряд —

Вдруг загремел подземный Зевс, и девы

От страха задрожали и, припав

К отца коленям, воплем безутешным

Заголосили; не было предела

Ударам в грудь и слез струям горючих.

1610 Эдип же, зов нерадостный услышав,

Сложивши руки над главами их,

Сказал им: «Дети, час настал мой ныне.

Уж нет у вас отца; прошли навеки

Для вас ухода тягостного дни.

Немало мук я причинил вам, знаю —

Одним лишь словом искупляю их:

Такой любви не встретите нигде вы,

Какую к вам родитель ваш питал.

Все кончено уже; в путь новый жизни

Вы без меня отправитесь теперь».

1620 И плакали они навзрыд, руками

Обвив друг друга; наконец, устав

От плача долгого, умолкли все.

Все тихо стало. —

Вдруг какой-то голос

К нему воззвал. Страх нас объял, по коже

Прошел мороз, и волосы внезапно

У оробевших дыбом поднялись.

А голос звал, протяжно, многократно:

«Эдип! Эдип! Тебя зову! Давно уж

Идти пора; не в меру медлишь ты».

Поняв, что бог его зовет, Фесея

1630 К себе он требует, царя земли.

Тот подошел. «О друг желанный! – молвит

Ему Эдип, – залог священной клятвы,

Десницу, детям протяни моим —

И вы свою ему подайте, дети, —

И обещай, что не покинешь их

И все исполнишь, что к их благу нужным

Найдешь». Не медля, благородный муж

Торжественную клятву гостю дал.

Тогда Эдип, бесчувственной рукою

В последний раз детей своих коснувшись,

1640 Сказал им: «Дети, стойко и смиренно

Стерпите благородный ваш удел;

Оставьте нас; не пожелайте видеть

Запретное и гласу тайн внимать.

Ступайте и оставьте здесь Фесея:

Лишь он достоин таинство узреть».

Послушались мы все его приказа

И с девами в обратный путь пошли,

Горюя, плача. Отойдя немного,

Вспять обернулись мы и видим – странник

1650 Исчез,