От всего сердца - Илона Эндрюс

Ткань развернулась в мерцающий палантин, и свет отразился на нем, переливаясь цветами радуги.

Все замерли. Это был королевский палантин.

Луна Гахеи доминировала в ночном небе. В несколько раз больше, чем спутник Земли, она очень медленно вращалась вокруг своей оси, и по мере вращения меняла цвет, переходя из одной фазы в другую. Фазы диктовали каждый аспект календаря гахеев. Их течение времени, их святые дни и ритуалы, даже выбор наиболее благоприятного дня для брака, рождения, битвы и подписания контрактов — все зависело от их спутника.

Сегодняшний день ознаменовал окончание 4-й фазы, завершение зимы на Гахее. Это был святой день. Неспособность выполнить правильные ритуалы означала обрести несчастье в течение следующих шести месяцев до 10-й фазы середины лета, даты равной духовной силы, когда эффект от пренебрежения обрядами 4-й фазы мог быть сведен на нет.

Ритуалы фаз были сложными. Было жизненно важно, чтобы были соблюдены надлежащие формальности, особенно правильная одежда. Однако гахеи не привезли королевскую одежду для Никати. Это стало бы очевидным указанием на его личность, которую они отчаянно пытались скрыть. Теперь многие из них не знали, должны ли они убить меня или поблагодарить.

Никати что-то слишком тихо пробормотал, чтобы я могла расслышать.

Наеома Тасте отошел в сторону. Никати шагнул вперед, остановился перед нами и поднял руки. Осторожно, с большим почтением, стражница поднесла к нему палантин и опустилась на колени, предлагая его на вытянутых руках. Герцог подошел, взял палантин и накинул его на плечи Никати.

— Как вы узнали? — спросил скрытый принц.

— Я хранительница. Мой священный долг — заботиться о безопасности и комфорте каждого в гостинице.

Я сделала небольшой акцент на слове «каждого».

— Понятно, — сказал Никати.

Я склонила голову, и мы с Гастоном отступили, оставив ларец на полу. Двери за нами закрылись, и мы пошли по длинному коридору обратно в тронный зал.

— Что, черт возьми, все это значит? — спросил Гастон. — Это было очень близко. Одно неверное слово, один неверный жест, и нам пришлось бы очень недостойно уйти.

— Никати — тайная королевская особа.

— Высокого ранга, как я понял, и они скрывают его родословную?

— Да. Но из-за того, что их общество помешано на этикете, герцог пару раз ошибся и отнесся к кандидату слишком почтительно на людях. Разрыв в ранге был очевиден.

— И ты хотела, чтобы они знали, что ты знаешь. Есть какая-то конкретная причина?

— У Никати завтра, после 2-го испытания, свидание с Косандионом. Если он попытается что-нибудь предпринять, я не просто удержу его, я разоблачу его, и я хотела, чтобы они это поняли.

— И ты привела меня с собой, чтобы продемонстрировать, что не только ты знаешь, но и другие люди знают о его происхождении. Убивать тебя будет бессмысленно, а убить меня будет сложно.

— Да.

Гастон издал рокочущий смешок.

— Дина, ты когда-нибудь думала о карьере в сфере мошенничества?

— В последнее время все предлагают мне работу.

— У тебя просто все так хорошо получается. Именно так это и работает. Ты находишь какое-либо из предложений заманчивым?

— Совсем нет. Мне не нужна новая работа, я просто хочу, чтобы люди перестали усложнять ту, которая у меня есть.

Гастон рассмеялся.

Я помахала ему на прощание и направилась в свою спальню. Завтра будет еще один напряженный день, и мне нужно было отдохнуть по-полной.

Глава 22

Ах, этот день настал! Чудесный день, когда мы собрались вместе, чтобы узнать о последних событиях в жизни «Гертруды Хант» и вынести суждение глупым существам внутри. Добро пожаловать, уважаемые гости! Во время нашей последней встречи мы узнали больше о Деррил из Ис, одинокой женщине-оборотне, и наблюдали, как Дина напоминает Никати, что хранители гостиниц — это сила, непохожая ни на какую другую. Сегодня мы представляем вам новое испытание «Конкурс талантов».

Внимание: следующая глава содержит краткое описание жестокого обращения с животными. Вселенная огромна, и не все придерживаются одних и тех же стандартов.

Свет раннего утра осветил балкон Косандиона и мешки под его глазами. Он сделал глоток кофе из кружки и посмотрел на нее.

— Почему такой сладкий?

— Потому что вы не спали прошлой ночью, — сказал Шон. — Вам нужна глюкоза.

Косандион нахмурился и сделал большой глоток.

Ората заерзала на своем сиденье.

— Может, бустер…

— Нет, — твердо отрезал Косандион.

Ората посмотрела на Ресвена. Канцлер развел руками.

— Может, хоть, пару капель для глаз, — сказала Ората. — Ну, для зрения.

— Что не так с моими глазами?

— Они налиты кровью, — сказала я ему.

Косандион не спал почти сорок восемь часов. Позапрошлой ночью он разобрался с предательством Версии. Мы легли спать ближе к двум часам ночи, а он все еще бодрствовал. Когда я встала 2 часа спустя, чтобы разобраться с последней аферой душегубов, он еще не ложился. Прошлой ночью ситуация повторилась. Ората проговорилась, что Альянс консерваторов оказался более острой проблемой, чем ожидалось. В борьбу вступили другие политические группировки, и ситуация стала «немного напряженнее».

Ночью Косандион несколько раз ходил по комнате, потому что это помогало ему думать, а «Гертруда Хант» из-за этого каждый раз будила нас с Шоном, и именно поэтому мы двое решили присоединиться к нему на утреннем брифинге.

Я где-то читала, что недостаток сна накапливается. После того, как все это закончится, и мы вернем Уилмоса, я просплю неделю. В отличие от Косандиона, я не могла бодрствовать 48 часов подряд без какой-либо химической помощи.

Косандион протянул руку. Ората вскочила, вложила ему в пальцы маленький пузырек и вернулась на свое место. Суверен закапал по две капли в каждый глаз и решительно поставил пузырек на стол.

Ресвен подошел, взял блюдо с прекрасными маффинами Орро и протянул его Косандиону, словно тот был двухлетним ребенком.

— Пожалуйста, Летеро, откусите кусочек.

Косандион спокойно посмотрел на него.

— Сон или еда, — сказала Миралитт. — У вас должно быть хотя бы одно.

Косандион взял булочку и откусил маленький кусочек.

— Давайте перейдем к рейтингам.

Ората выглядела так, словно откусила лимон.

— Суркар лидирует во всех категориях, набирая в среднем 17 очков.

Косандион продолжал жевать булочку.

— Еще бы, конечно он.

— Это все то чертово шоу. — Ората замахала руками.

— Какое шоу? — спросил Шон.

Она взглянула на Косандиона, тот кивнул.

Ората постучала по своему планшету и повернула к нам голографический экран. На нем панорамный снимок поля боя устремлялся к зрителю, следуя за хищной птицей, которая пикировала над полем. Тела в доспехах устилали окровавленную землю. Тут и там все еще бушевали поединки, бойцы спотыкались о трупы. Изображение сфокусировалось на крупном воине в